Я усмехнулся. Маленький мудрец.
– Лиани? – в дверном проеме стоит Кэртис. – Пришел в себя?
Я смотрю на него и улыбаюсь:
– Спасибо, Тис… если бы не ты…
Он удовлетворенно улыбается:
– Не представляешь, какую выгодную сделку я заключил благодаря тебе…
– Представляю, я слышал ваш договор с Роем. Поздравляю тебя и весь клан.
– Лиани, – оборотень отводит глаза, словно боясь смотреть на меня. – Кхм… тут… кое-кто хочет поговорить с тобой…
Я вздохнул:
– Так пусть войдет…
Но Кэртис задумчиво качает головой:
– Нет… Она не может войти. Она смогла пройти до самой крепости… но сюда Тьма её уже не пустила…
И я сам не заметил как опустил глаза… как в душе что-то дернулось, потому что в руках Кэрт теребил зеленую ленту… ту самую с которой началась наша дружба, ту самую, которую я добыл самой первой для Лейлы…
Тихий голос оборотня вспорол тишину комнаты.
– Она просила сказать тебе, Лиани… "Пожалуйста."
Я вздрогнул, словно услышал, как ОНА произносит это слово… Пожалуйста…
Она прекрасна… так, что больно. И она совсем не такая, какой я видел её в прошлом…
Сейчас передо мной стояла пленительная женщина в синем длинном платье, которое мягкой тканью текло по её фигуре, скрывая и подчеркивая одновременно. Длинные рукава, расширяющиеся к запястьям подчеркивали узкие длинные ладони с нервными пальцами. А глаза… как у лани. Хоть и все такие же зелено-серые.
– Лилиан… – тихий шепот растворяется в воздухе. – Я опять сделала это… совсем так же как с Лайлом… Это больно – предавать…так же наверное больно, как быть преданным…
Я покачал головой и устало опустился на бревно, на краю поляны. Кора не жалавшего сдаваться, хотя и упавшего дерева, приятно нагрелась под солнечными лучами, и под пальцами все еще ощущалось биение токов жизни в нем.
– Госпожа моя, – наконец, заговорил я, не поднимая глаз. – Скажи мне, боги могут приказывать своему сердцу?…
– Нет, – горький ответ.
– Тогда почему ты считаешь, что предала меня? Или Лайла? Или… себя?…
Я поднял глаза и улыбнулся, не чувствуя радости от того, что Она смотрит на меня такими прекрасными, широко раскрытыми глазами.
– Потому что… – она запнулась… – Потому что ты имел право знать… ведь я давно знала. Что… ты рано или поздно полюбишь меня. Ты УЖЕ любил меня, когда мы встретились впервые, просто не разобрался еще в этом. А в тот момент, когда понял… я должна была рассказать тебе раньше о… Рое…
– Должна, – согласился я. Та история с Годосом, я всегда думал, что что-то там не просто все. И то, как смотрел Рой на Сирена тогда в таверне… но я сам не желал видеть правды и потом… я – смертный. Твой жрец… а не бог…
Шелест ткани, когда она двинулся вперед… я буквально чувствовал его.
– Ли… – шепот. – Ли…
– Госпожа моя, – я взглянул на неё снизу вверх. – Не надо жалеть меня или себя… мы оба полюбили… вы очень давно, превратив любовь в ненависть, но основа осталась, причиняя вам боль. Я полюбил по меркам богов не так давно, но… я не собираюсь обвинять тебя в чем-то, Лейла… я все еще остаюсь твоим жрецом… и пусть все уже не будет как прежде, но не изменился именно факт того, что ты моя богиня. И моя неприязнь к Рою приобрела дополнительный, но весьма существенный фактор. Мы не сможем больше быть так непосредственны как были раньше… что-то изменилось навсегда, но… так ли это важно, госпожа моя?
– Для людей… – она медленно опустилась на колени, оказываясь ко мне лицом к лицу: – Для людей такие вещи очень важны, а ты… человек…
Я вздохнул:
– Тогда прими тот факт, что, в отличии от богов, люди умеют прощать и… любить не за что-то, а просто так…
Она качнула головой, на мгновение прикрыв глаза:
– Вот это всегда было для меня загадкой в вас людях, Лилиан. Вы такие изменчивые и одновременно такие постоянные…
Я тихо рассмеялся, и неожиданно для себя протянул руку, проводя по её сияющим золотым волосам:
– Госпожа моя, ты тоже изменилась.
– Я вернула себе свою силу, – она прижалась к моей ладони щекой, словно пытаясь впитать в себя мое прикосновение. – Но я… не знаю. Смогла бы я быть такой же сумасшедшей, как Рой… И ради тебя нарушить веление отца… Ведь именно из-за того, что я выполнила приказ и не дала своей силы тебе в поддержку, мне вернули мой прежний статус и образ.
– И я не знаю, – на душе было легко, даже странно. – Так стоит ли страдать из-за этого?
Она удивленно смотрит на меня:
– Стоит?
Я извлекаю из-за пазухи зеленую ленту и утверждаю:
– Не стоит. Ведь это Я побеждал в том поединке… и надо было спасать Растина, а не меня… так что я надеюсь, что тебе, моя повелительница, не придется делать этот выбор. Никогда.
Она слабо улыбается, глядя на ленту и почти как прежде, в первые годы нашего знакомства, жалуется:
– Кэртис бросил Синее Пламя прямо там… на пол
– Плохая киса, – усмехаюсь я.
– Нет, он хороший, – золотоволосая голова опускается мне на колени. – Он передал тебе ленту… и он твой друг и брат по крови. А Синее Пламя… вы же двое связаны… он всегда появиться, когда тебе будет нужен.
– Да, – киваю я. – Лейла… заплести тебе косу?
– Пожалуйста… – почти невесомый шепот щекочет мне колени.