— Куда мы бежим? — спросил Лиф.
— Узнаем, когда добежим, — ответил Ник, который, по правде говоря, ни малейшего понятия не имел о том, куда они направляются. Он подчинился внезапно нахлынувшим эмоциям, что раньше было ему не свойственно. Убежав от уродцев, Ник сообразил, что, возможно, перепутал глупость с куражом и не составил заранее план действий. В конце концов, они были на корабле, на котором найдется, пожалуй, не так много мест, где они могли бы спрятаться. Но в тот момент Ник был во власти эмоций, и они продолжали бежать, сворачивать направо и налево, пролезать сквозь люки и надеяться, что бегут в правильном направлении, что, конечно, было не так.
Слыша за спиной топот уродцев, Ник распахнул очередной люк и понял, что за ним начинается грузовой отсек — огромное помещение, глубиной, наверное, метров пятнадцать и двадцать метров длиной. Из недр трюма доносился сильнейший запах тухлых яиц. Вниз вела крутая винтовая лестница, но Лиф с Ником влетели в помещение на такой скорости, что с ходу проскочили ее, перелетели через перила и полетели вниз, в глубину трюма.
Будь они живы, падение неминуемо привело бы к смерти, но гибель была им не страшна, и, кроме раздражения, ребята ничего не испытали. Тела их с громким стуком приземлились на кучу, состоявшую из мебели, статуй и рам для картин. Кое-как встав на ноги, они обнаружили, что попали в самое сердце сокровищницы Макгилла, напоминавшей, скорее, логово дракона, нежели склад нужных вещей. Все здесь валялось вперемежку: сверкающие позолоченные канделябры, ящики от старых шкафов, автомобильные запчасти и многое, многое другое. Казалось, все это привезли сюда на самосвалах, а потом просто свалили вниз, создав свалку величиной с дом, да так и оставили. Мэри бы нашла всему этому применение, подумал Ник. Она бы разобрала кучу, рассортировала вещи и пустила бы их в дело, а у Макгилла явно не было определенной цели — ему просто нравилось владеть всем этим. Это предположение подтверждалось тем, что на каждом предмете была намалевана надпись «Собственность Макгилла». Может быть, он заставлял сыщиков работать на себя, собирать различные предметы, попавшие в Страну затерянных душ, и приносить ему, чтобы потом они пылились в трюме.
Пока Ник и Лиф с трудом пробирались сквозь завалы к люку в противоположной стене трюма, туда уже подоспел Сморчок с командой поддержки из союзников.
— Привет, — сказал Лиф, увидев их. — Вы по нам скучали?
Сморчок принял нездоровое состояние рассудка Лифа за сарказм и оттолкнул его. Затем он схватил Ника за грудки и припер к стене.
— Макгилл хочет знать, какая ему от вас польза.
— Мы не рабы, — заявил Ник.
Сморчок кивнул.
— Я знал, что вы слишком непокорные, чтобы приносить пользу.
— И что, значит, я могу отправляться назад, в бочку? — спросил Лиф.
Сморчок проигнорировал его.
— В колокольную камеру их! — приказал он. — Подвесить рядом с другими бесполезными дураками.
Матросы обступили Ника и Лифа, схватили их, протащили через люк, затем по узкому полутемному коридору, в конце которого был другой люк, над которым висела табличка «Колокольная камера». Буквы были намалеваны краской, кривым детским почерком. Ник отбивался, как мог, но толку это не принесло — и, хотя инстинкт подсказывал ему, что стоит попробовать как-то договориться, но давать Сморчку повод ликовать, видя его в роли просителя, ему не хотелось.
Сморчок открыл люк.
— Приятного времяпрепровождения, — напутствовал он ребят, гнусно ухмыляясь.
Ник сразу понял, что за дверью их не ждет ничего приятного.
«В стране затерянных душ, — пишет Мэри Хайтауэр, — есть только один стиль плавания — топором. Поэтому мой вам совет — не делайте этого. Большие водоемы таят для нас, призраков, серьезную опасность. Если земля напоминает по консистенции воду, то вода похожа на воздух. Если вы по случайности упадете в озеро, реку или океан, то поймете, что вода не имеет для призраков практически никакой плотности, и удержаться на поверхности так же трудно, как человеку, падающему на землю с большой высоты — уцепиться за облако. Упав в воду, вы полетите вниз с такой скоростью, что, ударившись о дно, с ходу погрузитесь в него метров на шесть. Постепенно ускорение замедлится, и вы продолжите полет к центру Земли с обычной скоростью, но выбраться никакой возможности уже не будет. Корабли-призраки — вот единственное исключение из этого правила. Подобно зданиям, ставшим частью Страны затерянных душ, которые остаются на планете, после того как в мире живых их сровняли с землей, корабли-призраки продолжают выполнять задачу, для которой в свое время были созданы. Они плавают, и ничто — ни приливы или отливы, торпеды или цунами — не в состоянии их потопить. Только не падайте за борт, если оказались на одном из них».
Элли было известно о том, какие опасности таит в себе море. Об этом она и думала, глядя на борт парома, идущего на Статен-Айленд. Но, увидев, что призрачный корабль Макгилла стоит в заливе, Элли решила рискнуть. Если она не попытается добраться до острова, корабль уйдет, и никто не сможет ей сказать куда. Очень может быть, что Элли никогда больше не найдет его.
Всю дорогу от старой фабрики маринадов до парка в районе старой батареи Элли бежала. Оказавшись на набережной, она увидела корабль Макгилла в точности там, где сказал Шаман. Она сразу поняла, что перед ней корабль-призрак, потому что под надписью «Морская королева» на борту судна было кривыми буквами намалевано «Собственность Макгилла».
Единственный способ добраться до «Морской королевы» — сесть на другое судно. Паром, курсирующий между Манхэттеном и Статен-Айлендом, стоял у причала — лучше возможности не найти. Элли поднялась на судно по аппарели прямо сквозь толпу людей, спускавшихся с парома. Люди то и дело проходили сквозь нее и тогда мимо, как шальные пули, пролетали обрывки их мыслей, но Элли старалась не прислушиваться. Впрочем, она поняла, что в основном люди думают о плохой погоде — о том, что идет снег. Но Элли до этого не было дела. Она не могла позволить себе остановиться, потому что сразу почувствовала — палуба парома так же ненадежна, как дорога, проходящая по мосту. Ей казалось, что она идет по папиросной бумаге — при каждом шаге нога уходила в палубу по лодыжку. Элли приходилось постоянно двигаться, причем скорым шагом, чтобы не погрузиться в палубу слишком глубоко.
Послышался гудок, и паром отчалил от пристани, разворачиваясь в сторону Статен-Айленда. Элли заметила, что пролив достаточно широк, но не настолько, чтобы можно было двигаться туда-сюда в абсолютной безопасности. Мелкие суда, сновавшие по нему, то и дело меняли курс, чтобы не столкнуться. Паром выбрал направление, и девушка увидела, что корабль-призрак находится прямо впереди, между паромом и Статен-Айлендом. Неудивительно, подумала она, ведь рулевой его не видит. Если повезет, паром пройдет прямо сквозь корабль Макгилла, и Элли попадет на него без излишних усилий.
Вокруг нее живые люди разговаривали о ресторанах, распродажах, неверных мужьях и недовольных женах. Эти разговоры казались Элли пустяковыми вдвойне, так как теперь она определенно имела свою меру для всего происходящего в мире живых. Она поразилась тому, как много времени люди уделяют пустой болтовне. Она начинала понимать, почему Мэри не хочет иметь с миром живых ничего общего.