Утром небо заволокло тучами, и вместо восходящего солнца Макгилл и Элли увидели на горизонте лишь светлую полосу на сером фоне.

— Придется ждать до завтра, — сказала Элли.

— Зачем? Какое отношение имеет рассвет к умению подчинять себе волю людей?

Элли закатила глаза, словно ответ был очевиден, и Макгилл должен был бы его знать.

— Когда смотришь на восходящее солнце, начинаешь видеть душой, а не глазами. Не каждого живого человека можно подчинить себе. Но если научишься видеть душой, сможешь отличать тех, кем можно управлять.

Макгилл посмотрел на нее недоверчиво.

— И что? Ты научилась видеть душой и стала подчинять себе людей?

— Нет, — сказала Элли. — Не все так просто. Это только первый шаг.

— А сколько всего шагов?

— Двенадцать.

Макгилл внимательно посмотрел на Элли своими разными глазами.

— Здесь есть кто-нибудь, кем можно овладеть? — спросил он.

Элли вспомнила лица обитателей дома и то, как они разговаривали между собой при помощи сложной системы знаков. На самом деле, подумала она, овладеть можно любым человеком, но Макгиллу не нужно знать об этом. Ей нужно повернуть все так, чтобы Макгилл вообще ничему не научился. Нужно было всеми возможными путями тянуть время, чтобы найти слабые места Макгилла. Если ей удастся заставить его пройти все двенадцать несуществующих стадий обучения, возможно, она найдет способ победить его, или, по крайней мере, освободить друзей. В любом случае, решила Элли, нужно позаботиться о путях отхода, ведь когда Макгилл поймет, что она дурачит его, придется убегать со всей возможной быстротой. Если он узнает, каким был дураком, отголоски его гнева будут слышны по всей Стране затерянных душ.

— Можно овладеть женщиной, — сказала Элли.

— Докажи, — потребовало чудовище. — Овладей ею прямо сейчас.

Элли сжала зубы. Ее единственный опыт с рулевым парома был, конечно, интересным переживанием, но заниматься этим снова было страшновато. Иметь возможность подчинить себе чужую волю — в этом было что-то приятное, но вместе с тем криминальное — все равно что украсть чужую грязную одежду и ходить в ней. Но если Элли хочет поддерживать в Макгилле уважение к себе, ей придется приложить какие-то усилия.

— Хорошо. Я сделаю это. Но только если ты расскажешь мне, зачем ты подвесил к потолку всех этих детей. И зачем ты даешь им порядковые номера.

Макгилл обдумал вопрос Элли, прежде чем ответить.

— Я расскажу, но после того, как ты овладеешь этой женщиной.

— Хорошо, — согласилась Элли.

Она откинула назад плечи, как бегун перед стартом, и подошла к женщине, которая находилась на кухне. На этот раз вступить в чужое тело оказалось проще, чем в случае с рулевым. Возможно, дело облегчалось тем, что объектом была женщина, а может, Элли и вправду уже стала экспертом. Женщина ничего не заметила. Элли поначалу была неприятно удивлена, не услышав ни единого обрывка мысли. Она чуть было не впала в панику, но вовремя вспомнила о том, что женщина не слышит и не может говорить.

Мир вокруг Элли стал ярче, он предстал перед ней таким, каким видят его живые люди. Она снова почувствовала, как приятно находиться в живом теле. Она попыталась сжать пальцы, и оказалось, что на этот раз ей хватило нескольких секунд, чтобы подчинить себе волю женщины. Она не видела Макгилла, так как смотрела на мир глазами женщины, но он конечно же был там, где Элли его оставила. Нужно какое-то доказательство того, что она действительно подчинила себе чужую волю. Элли пошарила в ящиках кухонного шкафа и нашла маркер. Подойдя к стене, Элли написала на ней крупными печатными буквами: «Осторожно, злой Макгилл». Сделав это, Элли тут же выпрыгнула из женщины, не желая оставаться в чужом теле дольше, чем это было нужно для дела. Окружающий мир померк, подернувшись привычной для глаз пеленой — Элли вернулась в Страну затерянных душ. Перед ней стоял Макгилл. Он широко улыбался, приоткрыв острые гнилые зубы.

— Отлично! — сказал он. — Очень, очень хорошо.

— Теперь расскажи, зачем ты держишь на корабле столько связанных пленников.

— Не расскажу.

— Ты же обещал.

— Я солгал.

— Тогда я не буду тебя учить.

— Тогда я выброшу тебя и твоих друзей за борт.

— Убирайтесь! — снова вклинился в их разговор дом.

Элли сжала кулаки и зарычала от злости, но Макгилл лишь рассмеялся в ответ. Да, может быть, Элли удалось собрать кое-какие козыри, но тузы по-прежнему в руках Макгилла, и он недвусмысленно дал это понять.

— Будем возвращаться сюда хоть каждое утро, — сказал он. — Пока не дождемся яркого рассвета. Потом перейдем ко второму уроку.

Выбора у Элли не было, пришлось согласиться. На обратном пути, в шлюпке, девочка хранила ледяное молчание, чувствуя, что ее решимость перехитрить Макгилла крепнет с каждой минутой.

Женщина, которой овладела Элли, снова обрела контроль над телом. Бросив взгляд на предупреждение, появившееся на стене, она уверилась в том, что все истории, которые люди рассказывали об этом доме, верны. Она немедленно связалась с риэлтором и выставила дом на продажу, будучи уверенной в том, что ей и ее мужу лучше уехать из Эмитивилля как можно дальше.

«Опасайтесь печенья “Фортуна”, попадающего в Страну затерянных душ, — пишет Мэри Хайтауэр в книге “Внимание! Это касается тебя!”. — Эти бисквиты — орудия зла, и самое лучшее, что ты можешь сделать — держаться от них подальше. Не поддавайся соблазну! Обходи стороной китайские рестораны! От проклятых бисквитов у тебя сгниет и отвалится рука. Достаточно один раз коснуться их».

Глава девятнадцатая
Смертельные китайские бисквиты

Макгилл безропотно позволил Элли проводить с ним уроки, во время которых он достиг — по крайней мере, так ему казалось — третьего уровня подготовки по вымышленной программе обучения. Теперь он, предположительно, обладал «духовным зрением» и мог отличить людей, которыми потенциально можно было овладеть. К сожалению, разглядывая людей, Макгилл не видел разницы между ними, но Элли в этом он ни за что не признался бы. Умение «видеть душой» придет, убеждал он себя. Пока он будет заниматься подготовкой более высокого уровня, оно разовьется само собой. По крайней мере, ему бы очень этого хотелось.

Во время второго урока ему пришлось следить за человеком в течение суток. «Смысл в том, — объяснила Элли, — чтобы настроиться с объектом захвата на одну волну». Для этого требовалось точно знать, когда и что человек делает. Сопровождать человека в течение двадцати четырех часов оказалось непростым делом, так как живые люди могут использовать средства транспорта, недоступные для призраков. Макгилл несколько раз выбирал для себя объект наблюдения, но тот либо садился в машину, либо в поезд, а однажды даже на вертолет. В результате человек на большой скорости уносился в неизвестном направлении, и догнать его пешком не было никакой возможности.