Собрав последние силы, Алли потянулась к старому моряку и коснулась его. Она ощутила ток крови, стук сердца… И вот она уже поднялась в воздух, словно воздушный змей! Она уже больше не ощущала холодного тока воды, и…
— я так никогда не выиграю мне надо выиграть ни одного шанса у меня все шансы номера номера какие номера счастливые номера четыре двадцать пять день рождения семь двенадцать четырнадцать возраст внуков тридцать девять лет как мы женаты восемнадцать миллионов если я выиграю в лотерею ноги моей никогда не будет на стетен-айленде —
Алли не чувствовала своих ног. С руками происходило то же самое. Она ничего не чувствовала. Всё, что она могла слышать, были его мысли. Как будто её собственное тело перестало существовать и она превратилась в чистую духовную субстанцию, заключённую, словно в кокон, в тело и мысли другого человека. Она открыла глаза — оказывается, до того они были закрыты, а она и не подозревала — и то, что она теперь видела, сильнейшим образом отличалось от того, что она наблюдала раньше. Насколько ей помнилось, стоящая на столе кружка с кофе была зелёной. А сейчас Алли не могла с уверенностью сказать, зелёная она или красная. Она невольно скользнула глазами к красной лампочке над двигателем, и — вот чудеса — лампочка из красной превратилась в какую-то неопределённо белёсую. Вот теперь Алли стало ясно, что происходит.
«Я смотрю его глазами, а у него дальтонизм!»
Она видела, как кружка с кофе поднялась в воздух, приникла к её губам и снова опустилась на стол. Она даже почти что ощутила вкус кофе!
— выиграть я должен выиграть номера все эти номера —
Её мозг наводняли его мысли о выигрыше в лотерее, а человек даже не подозревал о присутствии чужого сознания.
Когда он в следующий раз поднёс к губам кружку, Алли могла бы поклясться, что почувствовала вкус кофе. А ещё через несколько мгновений ощутила нечто совсем уже запредельное: ей стало жарко! Жарко от горячего кофе, жарко от разогретого двигателя…
Она ощущала, как кончики пальцев касаются кружки. Кожу на затылке что-то легонько щекотало — да это же петелька на вороте рубашки! Правда, всем этим ощущениям не хватало остроты; такое впечатление, будто всё её тело накачали новокаином. Однако сомнений быть не могло: она снова воспринимала внешний мир через нервные волокна живой плоти! Это было до того неожиданно и непривычно, что на мгновение Алли позабыла всё на свете.
— номера номера счастливые номера — зудели в голове чужие мысли — у меня такие же шансы как у всех в десять раз больше если я куплю десять билетов —
И тут Алли опомнилась: она уже минуту, как сидит в этом дядьке, а паром-то движется дальше! А вдруг она прозевала возможность перескочить на судно МакГилла?! Наверно, теперь она может покинуть человека, но она до того боялась снова провалиться сквозь днище судна, что не осмеливалась на это. Вот если бы штурман, вместо того чтобы кофеи здесь гонять, поднялся на верхнюю палубу, то он доставил бы её туда, куда ей нужно!
— номера счастливые номера что если я их все сложу и разделю на семь? —
Алли уже не в силах была сдерживать своё раздражение:
«Прекрати думать об этой дурацкой лотерее! Вставай давай!»
И тут дядька поставил кружку на стол и встал.
Совпадение? Алли не была уверена.
Человек пару секунд постоял в недоумении, а потом медленно опустился обратно на стул.
Если её мысленный приказ заставил его подняться, может, ей удастся сделать это ещё раз? Алли, на этот раз уже сознательно, взвинтила себя до прежней степени раздражения и приказала:
«Вставай!»
И он опять встал.
— номера лотерейные номера почему я встал? —
О-кей, подумала Алли. Это что-то новенькое. Ясно, паромщик не имел понятия, что в его мозгу сидит кто-то чужой, и не мог отличить чужие мысли от своих собственных. Алли решила этим воспользоваться.
«Иди на верхнюю палубу, — сказала она. — Вечно ты в свой перерыв сидишь в трюме, никогда пейзажем не полюбуешься!»
— что-то здесь жарковато, наверно, надо подняться на палубу —
Паромщик направилася вверх по трапу. Алли вновь ощутила непривычное трение одежды о кожу. А на автомобильной палубе её вдруг пробрало холодом. То есть, она-то, конечно, не могла сама ощущать холод, но она чувствовала его через восприятие этого человека, её временного хозяина, и сообразила, что её воля толкала его наверх с такой силой, что он позабыл натянуть куртку.
«Следующая палуба», — внушала Алли. Он послушался.
На нижней пассажирской палубе было тепло, но не жарко, не так, как в машинном отделении. Штурман продолжал подниматься вверх и вскоре очутился на верхней палубе, открытой ветру и снегу. Наконец-то Алли в обличье старого моряка смогла облокотиться на поручни и при этом не провалиться сквозь них.
Но окинув взглядом водную ширь, Алли опешила: МакГиллова судна нигде не было видно! Вообще ничего не было видно, кроме отдалённого берега Стетен-Айленда. На секунду она запаниковала, но скоро разобралась, в чём дело.
«Я смотрю его глазами», — напомнила она себе. Живой человек не может видеть призрачный корабль.
Она покинула чужое тело. Это было легко — словно выскользнуть из чехла. И в ту же секунду картина мира снова изменилась. Судно МакГилла опять стало видимым, ведь теперь Алли смотрела на него глазами призрака. «Сульфур Куин» находилась по правому борту, но паром двигался слишком быстро. На такой скорости они разминутся на добрых сотню ярдов!
Преисполнившись ярости и отчаяния, Алли вновь повернулась к старому штурману, но того уже не было на месте — он направлялся на мостик. Девочка поспешила следом и незаметно вновь влезла в чужую шкуру.
И опять она видела мир глазами паромщика-дальтоника. Он открыл дверь, ведущую на мостик, и вошёл внутрь.
Помещение было узким. Воняло старым лаком. Другой штурман, помоложе, стоял у панели управления.
— Ветер сегодня зверский, — сказал он. — И почему бы им не придавать этим посудинам более обтекаемую форму?
— Ага… — отсутствующе ответил старик.
Молодой штурман внимательно взглянул на старшего коллегу:
— С тобой всё в порядке?
— А… да… нет, ничего… не знаю… Чувствую себя как-то странно…
Алли поняла, что происходит. Хотя она и старалась держаться вне пределов его восприятия, он смутно ощущал её присутствие. В её голове сложился план, но поскольку старый паромщик уже начал о чём-то догадываться, ей придётся действовать быстро, иначе будет поздно.
«Скажи ему, чтобы он пошёл на перерыв, — внушала Алли, — а сам становись к штурвалу».
Но старик вдруг начал озираться по сторонам:
— Какого?..