Итак, достав свиток, Райлит аккуратно его развернула, вдумчиво перечитала, посмотрела на заходящее солнце и решительно встала, скрывшись от моего наблюдения за высоким карнизом, только мелькнули развевающиеся на ветру темные волосы. Я едва удержалась от желания полезть за ней следом, но, к счастью, вовремя вспомнила, что нахожусь в плотном кольце видения и пока мало на что способна. Подожду, когда оно закончится, и тогда… Девушка вновь появилась на крыше и ловко спустилась по плющу на карниз. Осторожно добралась до подоконника, прошла сквозь меня и исчезла в провале открытого окна. Я, разумеется, с любопытством сунулась следом. И наткнулась на необычное явление.
Хранилище стало абсолютно прозрачным. По крайней мере для меня. И за перемещениями своего двойника я могла следить, не сползая с подоконника, потому как отлично видела сквозь пол, стены и стеллажисо свитками, которые просвечивали не хуже стекла. Очень удобно, ходить никуда не надо… Мне по крайней мере. А вот она, как недавно я, обошла все Хранилище вдоль и поперек и заглянула во все темные уголки. И поначалу казалось, что она ищет смотрителя. Наверно, отдать ему упомянутое таинственное поручение или какой-то предмет…
Но искала Райлит вовсе не его. А летописи. Те самые, какие и я. Естественно, у нее поиски продвигались куда быстрее, поскольку она раньше держала их в руках и точно знала, где они могут находиться. Зачем же искала? Нет, не для чтения. Она просто перебирала свитки, словно стараясь запомнить, где какой лежит, вдруг пригодится. Я же – нахально подглядывала за ее действиями и запоминала, в какой комнате и на какой полке какую летопись искать. Полезная штука – память… Если она не угрожает твоей жизни. Тряхнув головой и разгоняя дурман отступающего видения, я села и, моргая, ошалело уставилась на темную равнину. Тьфу, сейчас же ночь, но, пожалуй, сон немного подождет.
Единственная свеча, оставленная в комнате, почти догорела. Натыкаясь в темноте на предметы, я нащупала на полу вторую, зажгла ее и поспешила на поиски нужных свитков. Пока еще не запуталась и помню, где что… А на крышу я всегда слазить успею. И лучше всего это сделать утром или днем, при свете солнца. Высоты я, конечно, не боюсь, но альпинизмом никогда не занималась и летать тоже пока не умею. Вернее, летать-то умею, а вот безболезненно приземляться – увы и ах. И посему…
Первый же из указанных Райлит свитков оказался уникальной находкой. Усевшись на пол, я склонилась к дрожащему огоньку свечи и торопливо просмотрела записи. Павшие воины до изгнания… Кем они были, как жили и кем стали? Я бережно свернула летопись, положив ее на ковер подальше от свечи. Интересно, конечно, но – потом, все потом… Мои руки сами потянулись за следующими свитками. Один свиток, второй, третий… Здесь – все, теперь – на пятый этаж… Еще один свиток… Соседняя комната. Очередная летопись. Так, куда еще, кроме крыши? Ага, на первом этаже что-то есть… Семь летописей, целых семь – это же настоящее богатство для меня.
Усталая, но довольная я вернулась в свою комнату, где обнаружила дымящийся самовар с чаем. Не смотритель, а сокровище, ей-богу… И, разумеется, он обо всем знал и выгодно воспользовался моим отсутствием, дабы и мне помочь – спасибо ему огромное – и своих секретов не выдать. Я зажгла остальные свечи и улеглась на одеяло читать. Шаловливый ветер, проникая сквозь распахнутое настежь окно, то трепал мои волосы, то пытался потушить золотистые язычки свечей, но я не замечала ни его проказ, ни жутких теней, пляшущих на стенах. Вдумчиво вчитываясь в каждую строчку, я жадно изучала историю своих таинственных предков.
Они действительно были стражами мира и его покоя. Всезнающими, всевидящими и всесильными. Ни одно происшествие не проскальзывало мимо их внимания, ни одно важное событие не проходило без их непосредственного участия. И, случись что, жители бежали не к Магистру, а к павшим воинам. Их не понимали, боялись, считали бездушными чудовищами – но за помощью обращались только к ним. И они не отказывали. Никогда и никому. Даже если требовалось вернуть домой удравшее дите. Потому что их долг – защищать, оберегать, хранить. Всех и вся. И мир даровал павшим более долгую жизнь и способность помнить, чтобы, едва родившись и повзрослев, им не пришлось бы набираться сто лет опыта, а они могли сразу же вставать на защиту чужих интересов.
И Тхалла-тей, призрачный город-видение, существовал. Павшие воины специально построили его в поднебесье, чтобы не смущать своим опасным присутствием ни мир, ни его обитателей. А близость к ним действительно была небезопасна, это я проверила на собственной шкуре. Одно Слово – и от мира может остаться лишь воспоминание, и то – если выживет тот, кто сможет о нем помнить. И потому в Тхалла-тее магия павших не работала. Мало ли что малое дите по наивности эмоционально ляпнуть может. Или взрослые в пылу гнева друг другу наговорят… Город хранил воинов от самих себя. Куда ни посмотри – со всех сторон сплошные опасности… Невыгодно родиться павшим, в этом я тоже на собственной многострадальной шкуре убедилась, но – продолжим…
Трагедия произошла почти две тысячи лет назад, когда от таинственной болезни, предположительно от проклятия павшего, одновременно скончались Магистры семи миров. И лишь после того вождь стражей зачем-то решил всыпать мирам и их Хранителям по первое число. Почему – никто не знает, а кто знает – тот не скажет – сам ни черта не помнит… То ли он мстил за кого-то, то ли пошел на поводу у своей мании величия, то ли просто заскучал… Маги неожиданно накрыли павших в Тхалла-тее, где их Слово не работало, и отправили всех к праотцам. А мир во главе с Хранителями навсегда закрыл им дорожку назад. И отныне мы рождались где угодно, но только не в семи волшебных мирах.
И, кстати, о Хранителях. Откуда эти создания взялись, где обитают, кем были прежде и были ли кем-то вообще – достоверно тоже неизвестно никому, кроме их самих. Но именно они сотворили миры, наделили их жизнью, душой, магией и разумом, а уж миры потом самостоятельно додумались создать остальных существ. Хранители не имеют конкретного облика, их каждый видит по-своему и всего их семь, как и миров. Что входит в их обязанности, понятно из их названия, и, может, потому Хранители всегда недолюбливали павших воинов и при возможности охотно от них избавились. Профессиональная ревность и острая конкуренция – штука опасная. Ну и плюс ко всему – уничтожить Хранителей довольно просто, я их сама по незнанию едва не прикончила. И то их спасло только пропитанное магией место обитания.
Вот и все, что мне удалось узнать. Опять – мало, чрезвычайно мало… И ответ на самый главный вопрос – почему именно нас изгнали и что конкретно случилось – я так и не нашла. Я со вздохом развернула тот свиток, где рассказывалось о небесном городе. Есть к нему и тропинка, и пароль… Только попасть туда можно лишь ночью, когда зарождается новая луна, или прочитав специальное заклинание. Ни то, ни другое мне не подходило, поскольку заклинания я не знала (или не помнила), а новолуния ждать, когда только-только полнолуние наступило – как до деревни Марфы пешком идти. Опять – засада…
Положив подбородок на руки, я задумчиво посмотрела на беспорядочно разбросанные по ковру свитки. На мгновение зажмурилась – и хоровод туманных полузабытых образов закружился перед моим мысленным взором. Решетчатые ворота, украшенные странными символами… Ровная, как стрела, широкая дорога, светящаяся в темноте и напоминающая звездное небо. Увитые цветущим плющом арки вдоль дороги. Стайки крошечных фей, парящих в поднебесье и оставляющих за собой яркий шлейф сияющей пыльцы. Узкая лестница, ведущая от озера к подножию небесного острова. Величественные облака, клубящиеся у ворот. Поющие фонтаны, уютные беседки, темные аллеи парков и… люди. Седые старики в черных мантиях, дети в смешных коротких штанишках и широких рубахах, стражи мира в одежде, похожей на костюм Райлит. Оживленные голоса, звонкий смех, шепот влюбленных, пение фей… и запах дождевой свежести. Вот и все, что осталось от мира павших воинов, которого больше нет. Только жалкие обрывки памяти и клочки невнятных воспоминаний.