Сан и Амхал стояли у подножия помоста, на котором занял место Крисс, и были готовы действовать. Достаточно было его кивка. На мгновение у короля закружилась голова при мысли о том, как огромна его сила.
— Однажды вас назовут счастливыми! — заговорил он. — Наши сыновья, наши внуки и их потомки будут на протяжении столетий говорить о вас и завидовать вам потому, что вы видели, как история переписывается заново. Сегодня вы увидите начало конца тех червей, которые больше тысячи лет назад прогнали нас с нашей земли. Сегодня мы по-настоящему начинаем возвращать себе то, что всегда принадлежало нам. Сегодня впервые за много столетий эта земля снова станет по праву носить имя Эрак Маар. Это воплощение мечты. Это конец изгнания.
На этом король закончил речь. Взволнованный, он окинул взглядом эльфов, собравшихся слушать его, и увидел полные восторга глаза. А потом медленно и торжественно, словно совершая священный обряд, поднял руку, посмотрел на Сана и Амхала и приказал начинать.
Два Марваша развели руки в стороны и совершенно синхронно начали читать молитву на языке, которого никто из собравшихся никогда не слышал. Судя по звукам и интонациям, это был язык эльфов, но полные угрозы свистящие слова были непонятны. Всем показалось, что небо мгновенно потемнело, свет померк и стало холодней. Дети заплакали. Сан и Амхал продолжали произносить заклинание: внезапный мрак их не устрашил. Крисс закрыл глаза.
Ладони Марвашей начали светиться, и из их пальцев вылетели темно-фиолетовые молнии. Воздух наполнился электричеством. Крисс наслаждался этими последними мгновениями покоя перед бурей.
Тон двух голосов стал выше, звуки сложились в грубый диссонанс, и молитва превратилась в режущий уши вопль. Некоторые гости закрыли себе уши. Казалось, что воздух дрожит от этих звуков. Крисс поднял лицо к небу и улыбнулся.
Наконец Разрушители одновременно выкрикнули последнее слово, и с их ладоней, прорезав воздух, снова взлетели молнии. Эти мощные зигзаги пламени с невероятной скоростью взмыли в высоту, разлетелись в стороны и понеслись обратно к земле. Каждая молния была поглощена одним из катализаторов. Земля загудела под ногами. Эта глухая дрожь была почти невыносима. Крисс разжал ладони и захохотал так, словно сошел с ума. Из его глаз потекли слезы радости.
Люди часто думают, что великие события всегда что-то предвещают. Что, когда что-нибудь изменяется или исчезает, мир должен заранее оплакать потерю.
Может быть, гудела и дрожала земля. А может быть, тишину разорвал только завершающий раскат грома. Но вероятней всего, заранее ничего не было заметно.
Стояла мирная тишина счастливого неведения. Никто не знал о том, что станет с ним через несколько секунд. Небо не плачет, когда кто-то умирает. Солнце не останавливается, когда война стирает с лица земли целые деревни.
Адхара только услышала слабый шум в ушах. Потом мир вокруг нее внезапно закружился, и она обнаружила, что лежит, упираясь ладонями в землю, смотрит на камни мостовой и пытается отдышаться.
Прохожие, которые минуту назад шли по улице, замерли на месте, словно чье-то заклинание превратило их в камни. Было похоже, что их тела сжались от боли, но никто не мог выразить ее словом или криком. Кто-то так же, как сама Адхара, упал на землю и скорчился, словно зародыш в утробе. Кто-то прислонился к стене, зажмурив глаза и зажав ладонями уши. Было неестественно тихо. Из широко раскрытых ртов не вылетало ни звука. Адхара не могла понять, то ли она оглохла, то ли действительно происходит что-то ужасное, из-за чего звуки больше не слышны.
Еще одно мгновение все было неподвижно — замер ветер над башней, замерли люди в своем невыразимом страдании. Женщины, старики, дети неподвижно ждали чего-нибудь, что избавит их от боли.
Потом тишину разорвало эхо далекого грома и произошло ЭТО. Лица стали сжиматься и стекать вниз, а части тел расплываться. Краски побледнели, фигуры утратили плотность, их контуры исказились. Глаза Адхары широко раскрылись.
«Я схожу с ума! Я умираю!» — подумала она вне себя от ужаса.
Мощный порыв ветра пролетел над Салазаром и унес все, что уцелело от людей вокруг Адхары. От них не осталось ничего.
Без следа исчезли дети, торговцы, стоявшие перед лавками, женщина, которая минуту назад высунулась из окна и окликнула своего сына.
Никого из них не было, как будто они не существовали.
Вернулись звуки. Адхара лежала на земле и пыталась глотнуть воздуха, но это ей не удавалось. Она больше не чувствовала давления в ушах и теперь слышала, как дождь стучит по крыше башни.
«У меня бред, и я вижу кошмар», — подумала она. Но секунды проходили одна за другой, складывались в минуты, а жуткое видение не исчезало. Адхара наконец смогла дышать и втянула в себя воздух, наполняя легкие до самого дна, словно в первый раз в жизни. Потом, покачиваясь, встала на ноги и огляделась вокруг. Никого. Она высунулась из окна и посмотрела в центральный колодец. На огороде она увидела только несколько пожелтевших растений, которые сумели пережить засуху. Рядом лежали в пыли садовые инструменты, брошенные крестьянами.
— Есть здесь кто-нибудь?
Ее голос ударялся о стены, и эхо снова и снова повторяло ее вопрос.
Адхара медленно пошла по тому проходу, где ее застало бедствие.
— Есть здесь кто-нибудь? — громко кричала она.
Но и здесь ей отвечало только эхо.
Адхара перешла на бег. Она забегала в лавки, осматривала один за другим этажи Салазара. Нигде не было ни души. Самый живой город Всплывшего Мира за одно мгновение превратился в город мертвецов. От тех, кто жил в нем, любил и страдал, не осталось ни единого следа.
Адхара бежала, продолжая выкрикивать свой вопрос и не получая на него ответа, пока не оказалась под дождем на крыше города-башни. Тогда она поняла, что случилось что-то ужасное, чему нет названия. И это бедствие, слепое, как все беды, сохранило ей жизнь без всякой на то причины.
Лишь тогда Адхара закричала от ужаса.
Это продолжалось всего несколько секунд. Потом молнии погасли, а Сан и Амхал упали на землю. Ни у кого не хватило мужества подойти к ним. Магический барьер растворился, и все стало таким же, как раньше. Только Крисс продолжал безумно смеяться, и на его лице были видны влажные следы слез.
— Радуйтесь! — крикнул король эльфов. — Люди, которые жили в этой местности, уничтожены! Эта земля снова наша, наша!
Амхал закричал и заметался на постели. Все его тело было в холодном поту, руки вцепились в простыню.
Сан подбежал к нему и попытался удержать его.
— Все хорошо, все в порядке! — говорил он Амхалу, но ему пришлось долго успокаивать своего ученика и напарника.