Брайс слышал только усиленное динамиками дыхание экспертов и солдат, одетых в защитные скафандры, но даже оно звучало несколько приглушенно: по-видимому, некоторые из них старались дышать как можно тише.
Потом из холодильной камеры послышался стон, как будто от боли, и чей-то слабый, жалобный голос позвал на помощь. Голос, отраженный от холодных бетонных степ, вылетал через едва приоткрытую дверь вместе с клубами холодного воздуха. Он был искажен внутренним эхом и дрожал, но все-таки его можно было узнать.
— Брайс?... Тал?... Кто там? Фрэнк? Горди?... Есть там кто? Может... мне кто-нибудь... помочь?
Это был голос Джейка Джонсона.
Брайс, Дженни, Тал и Фрэнк стояли не шевелясь и вслушивались.
— Кто бы там ни был, ему явно нужна срочная помощь, — сказал Копперфильд.
— Брайс... пожалуйста... кто-нибудь...
— Вы его знаете? — спросил Копперфильд. — Он ведь зовет вас по имени, правда, шериф?
Не дожидаясь ответа, генерал приказал двоим из своих солдат — сержанту Харкеру и рядовому Паскалли — осмотреть холодильную камеру.
— Погодите! — остановил их Брайс. — Никому туда не заходить! И будем стоять здесь, чтобы, до тех пор пока мы не узнаем побольше, между нами и камерой были бы эти прилавки.
— Шериф, я готов сотрудничать с вами как только возможно, но своими людьми я командую сам!
— Брайс... это я... Джейк... Ради Бога, помоги... Я сломал ногу, черт бы ее побрал...
— Джейк? — переспросил Копперфильд, бросая косой, преисполненный любопытства и подозрительности взгляд на Брайса. — Это тот самый человек, которого, как вы говорили, вы потеряли тут вчера ночью?
— Помогите... кто-нибудь... Господи, я з-замер-заю... з-замерзаю...
— По голосу похоже на него, — согласился Брайс.
— Ну, вот вам и объяснение! — уверенно заявил Копперфильд. — В итоге выясняется, что ничего таинственного и нет. Он все это время был здесь.
Брайс со злостью посмотрел на генерала:
— Говорю вам, мы вчера обыскали здесь все. Даже эту проклятую холодильную камеру. Его там не было!
— Ну, сейчас-то он там!
— Эй, кто-нибудь! Я з-замерзаю... Н-не м-могу пошевелить... этой чертовой ногой!
Дженни тронула Брайса за локоть:
— Здесь что-то не так. Что-то не так.
— Шериф, мы не можем стоять здесь и ждать неизвестно чего, когда раненый страдает, — сказал генерал.
— Если бы Джейк действительно пролежал там всю ночь, — проговорил Фрэнк Отри, — он бы уже давно замерз.
— Если это обычный холодильник для мяса, — возразил генерал, — то замерзнуть в нем невозможно. В нем просто холодно. Человек в достаточно теплой одежде вполне может пролежать там и столько, и даже дольше.
— Прежде всего, каким образом он туда попал? — спросил Фрэнк. — И что, черт возьми, он там все это время делал?
— И вчера вечером его там действительно не было, — раздраженно добавил Тал.
Джейк Джонсон снова позвал на помощь.
— Там какая-то опасность, — сказал Брайс Копперфильду. — Я ее чую. И мои люди ее чувствуют. И доктор Пэйдж тоже.
— А я нет, — ответил Копперфильд.
— Генерал, вы еще слишком недолго пробыли в Сноуфилде, чтобы понять, что здесь надо ожидать чего-то в высшей степени неожиданного.
— Вроде мотыльков размером с орла?
Подавив готовый вырваться наружу гнев, Брайс повторил:
— Вы еще слишком недавно в Сноуфилде, чтобы понять, что... н-ну... ничто не является здесь тем, чем оно кажется.
— Не надо впадать в мистику, шериф, — Копперфильд смерил Брайса скептическим взглядом.
Из холодильной камеры донесся плач Джейка Джонсона. Слушать его мольбы о помощи было невыносимо. Он говорил так, словно это был измученный болью, смертельно перепуганный старик. Ничего мало-мальски угрожающего в его голосе не чувствовалось.
— Надо ему немедленно помочь, — проговорил Копперфильд.
— Я своими людьми рисковать не буду, — ответил Брайс. — Пока не буду.
Копперфильд снова приказал сержанту Харкеру и рядовому Паскалли проверить холодильную камеру. Судя по тому, как он держался, генерал явно не верил, что внутри камеры может быть что-то, представляющее собой опасность для двух вооруженных автоматами людей, но он все же велел им действовать с максимальной осторожностью. Генерал все еще полагал, что их враг здесь — что-то очень маленькое, вроде бактерии или молекулы нервно-паралитического газа.
Два солдата быстро прошли мимо прилавков ко входу в разделочную зону.
— Если Джейк сумел отпереть дверь, почему он не откроет ее до конца, так, чтобы мы его видели? — спросил Фрэнк.
— Может быть, последних сил ему хватило только на то, чтобы ее отпереть, — сказал генерал. — Господи, неужели же вы по голосу не слышите, что он вконец обессилен?!
Харкер и Паскалли миновали прилавки и вошли в разделочную зону.
Брайс стиснул рукоятку револьвера, не вынимая его пока из кобуры.
— Черт побери, что-то здесь совершенно не так, — проговорил Тал Уитмен. — Если это действительно Джейк и если ему и вправду нужна помощь, то почему же он ждал до сих пор, чтобы открыть дверь?
— Вот спросим его и узнаем, — сказал генерал.
— Нет, я хочу сказать, там же, в камере, есть выход прямо на улицу, — продолжал Тал. — Он мог бы открыть ту дверь намного раньше и просто покричать. В городе такая тишина, что мы бы его услышали, даже сидя в гостинице.
— Может быть, до сих пор он лежал без сознания, — предположил Копперфильд.
Харкер и Паскалли шли сейчас мимо разделочных столов и электрической пилы для разрезания туш.
Джейк Джонсон позвал снова: «Придет ко мне... кто-нибудь? Идет... кто-нибудь... сюда?»
Дженни хотела что-то сказать, но Брайс остановил ее:
— Не надо. Помолчите.
— Доктор, — сказал Копперфильд, — не можем же мы не обращать внимания, когда человек зовет на помощь?
— Конечно, нет, — согласилась Дженни. — Но не надо торопиться. Надо придумать какой-нибудь безопасный способ заглянуть туда внутрь.
Копперфильд перебил ее, отрицательно мотая головой:
— Нужна безотлагательная помощь. Вслушайтесь, доктор. Это же тяжелораненый!
Джейк снова застонал от боли.
Харкер приближался к двери холодильной камеры.
Паскалли поотстал от него на пару шагов и пошел немного сбоку, добросовестно прикрывая сержанта и подстраховывая его.
Брайс почувствовал, как у него на спине, на плечах, на шее напрягается каждый мускул.