– Я член группы, – сказал он. – Некоторые из нас – политические активисты.
Ей показалось, что он намекает на «Метеорологов», хотя на самом деле он не упоминал этого названия. Раз ее заставили ехать на север, по автостраде 1-71, Донна решила, что он направляется в Кливленд, чтобы скрыться. Похоже, он из городских партизан.
Она удивилась, когда, доехав до округа Делавэр, мужчина приказал ей свернуть с I-7 'l и ехать обратно. Донна видела, что грабитель расслабился, словно местность была ему знакома, и когда им перестали попадаться на пути машины, он приказал ей остановиться.
Когда Донна Уэст увидела, насколько пустынна эта местность, она поняла, что ее похищение не имеет ничего общего с политикой. Ее собирались изнасиловать или убить, а может, и то и другое. Похититель откинулся на сиденье, и Донна уже знала, что сейчас случится что-то действительно плохое.
– Посижу минутку, соберусь с мыслями, – сказал он.
Донна сидела, положив руки на руль и глядя прямо перед собой. Она думала о Сидни, о своей жизни и гадала, что сейчас будет. По ее щекам потекли слезы.
– Что такое? – спросил он. – Боишься, что я тебя изнасилую?
Эти слова и его саркастический тон поразили ее. Она посмотрела на него и призналась:
– Боюсь.
– Да ты чертовски глупа! Тебе бы о жизни подумать, а ты о заднице своей беспокоишься!
Это отрезвило Донну, и она перестала плакать.
– Ей-богу, – сказала она, – вы абсолютно правы. Я действительно беспокоюсь о своей жизни.
Его глаза были почти невидимы за очками, но голос вдруг смягчился:
– Распусти волосы.
Донна продолжала сидеть, ухватившись за руль.
– Я сказал, распусти волосы.
Она подняла руку и сняла берет. Мужчина развязал шнурок, стал гладить ее волосы, говоря, какие они красивые. Потом он снова переменился, заговорил громко и много.
– Дура ты все-таки, – сказал он. – Ну сама погляди, как ты попала в эту ситуацию.
– И как же я в нее попала?
– Посмотри на свою одежду, на волосы. Ты должна понимать, что можешь привлечь внимание кого-нибудь вроде меня. Что ты делала на стоянке в полвосьмого утра? Дура несчастная!
Донна подумала, что грабитель в чем-то прав. Это она была виновата, предложив подвезти его. Она должна была винить себя за то, что сейчас случится. До нее вдруг дошло, что он собирается ее проучить. Нет, она не попадется на эту удочку. Но с другой стороны, когда ты беспомощна и до смерти напугана, парню с пистолетом легко заставить тебя чувствовать себя виноватой.
И она решила: «Будь что будет. Ну что ж, изнасилование – не худшее, что могло со мной случиться».
– Кстати, – сказал он, прервав ход ее мыслей, – меня зовут Фил.
Донна продолжала смотреть прямо перед собой и не повернулась, чтобы посмотреть ему в лицо. Он заорал на нее:
– Я сказал, что меня зовут Фил!
Донна покачала головой:
– Мне все равно, как вас зовут. Не думаю, что хочу это знать.
Фил приказал, чтобы Донна вышла из машины. Обыскивая ее карманы, он заметил:
– Готов поклясться, что ты как медсестра можешь достать много «спида».
Донна не ответила.
– Садись на заднее сиденье, – велел он.
Усаживаясь в машину, Донна быстро заговорила, надеясь отвлечь его внимание.
– Вы любите искусство? – спросила она. – А я люблю. Я занимаюсь гончарным делом. Работаю с глиной.
Она все говорила и говорила, но парень, казалось, не слышал. Он заставил ее спустить колготки, и она была почти благодарна ему за то, что он не унизил ее еще больше, заставив раздеться совсем.
– У меня нет никаких болезней, – сказал насильник, расстегивая молнию.
Донну поразило то, что он сказал об этом. Она хотела крикнуть ему: «Зато у меня есть болезни. У меня есть все болезни!»
К этому времени Донна почувствовала, что мужчина психически болен. И она боялась раздразнить его еще больше. Болезни – это самое последнее, что ей пришло в голову, лишь бы все поскорее кончилось.
Донна удивилась и обрадовалась, как быстро он все сделал.
– Ты супер, – сказал мужчина. – Ты меня заводишь.
Он вышел из машины, огляделся и приказал, чтобы она снова села за руль.
– Я впервые кого-то изнасиловал. Теперь я не только партизан, но и насильник.
Помолчав, Донна сказала:
– Можно мне выйти из машины? Я хочу в туалет.
Мужчина кивнул.
– Я не могу, когда кто-то смотрит на меня, – сказала она. – Не могли бы вы уйти?
Он сделал, как просила Донна, и, возвратившись, она заметила, что поведение насильника изменилось. Он чувствовал себя свободно, шутил. Но потом вдруг опять стал другим, вновь обретя командный тон и ведя себя так же, как перед изнасилованием: пугая ее своей вспыльчивостью и сквернословием.
– Сядь в машину! – крикнул он. – Выезжай на шоссе и гони на север. Я хочу, чтобы ты обналичила чеки и дала мне денег.
Мысли проносились у нее в голове с бешеной скоростью, она хотела как можно быстрее оказаться на знакомой территории.
– Послушайте, – сказала она, – если вам нужны деньги, то вернемся в Коламбус. Вы же не думаете, что в субботу можно за городом получить деньги по чекам?
Донна ждала его реакции, говоря себе, что, если он заставит ее ехать на север по 1-71, в сторону Кливленда, ей придется разбить машину и убить их обоих. Донна ненавидела то, что он сделал с нею, и хотела убедиться, что насильник не воспользуется ее деньгами.
– Ладно, давай на юг по Семьдесят первой, – сказал мужчина.
Надеясь, что он не заметил, насколько ей стало легче, Донна решила действовать дальше.
– Почему бы нам не поехать по Двадцать третьей? По этой трассе много банков, и мы сможем доехать до какого-нибудь, пока они не закрылись в полдень на обед.
Мужчина снова согласился, и хотя она все еще опасалась за свою жизнь, у нее появилась надежда остаться в живых.
– Ты замужем? – вдруг спросил насильник.
Донна кивнула, полагая, что ему лучше думать, будто кто-то ждет ее и заметит ее отсутствие.
– Мой муж доктор.
– Какой он?
– Он сейчас в интернатуре.
– Я не это имею в виду.
– А что вы имеете в виду?
– Какой он?
Донна уже готова была описать Сидни, но вдруг поняла, что он хочет знать, каков он как мужчина.
– Вы значительно лучше, чем он, – сказала она, понимая, что, если она похвалит насильника, тот смягчится. – Похоже, у моего мужа проблема. Секс у него занимает значительно больше времени. Просто невероятно, насколько вы быстры.