– Тогда как одна нить может оказаться важнее других?
– Некоторые являются основой, другие – утком, – сказала Осне. – Основа необходима, чтобы скреплять между собой другие нити. Основа должна быть первой.
– Вы ничуть не лучше, чем Веры, – вздохнула Энни.
Осне улыбнулась и крепче сжала ладонь девушки.
– Они сказали вам, что вы должны сделать, не так ли? И лишь намекали на причины.
Энни кивнула.
– Не в том смысле, что я сопротивляюсь, – сказала она. – Я пытаюсь вернуться в Эслен.
– Теперь вы это сможете, – пообещала Осне. – Мой муж и сыновья переправят вас на другой берег реки, минуя ваших врагов в городе. И проводят до Эслена.
– Я не могу отправиться прямо домой, – сказала Энни. – Пока не могу.
– Но вы же сказали, что хотите этого, – удивилась Осне.
– Двое мужчин, спасшие меня из монастыря и с тех пор защищавшие, схвачены всадниками. Я должна их освободить.
Осне нахмурилась.
– Я сожалею о ваших друзьях, – сказала она, – однако это не первый ваш долг.
– Возможно, – согласилась Энни. – И все же я не могу бросить их умирать. Я должна что-то сделать.
– Это не тот путь, по которому вам следовало бы идти.
– А я могу выбрать другой путь?
Осне замешкалась, но ответила:
– Да. Но тогда будущее окутает туман.
– Пусть. Если я сейчас не сохраню верность друзьям, как я смогу смотреть в будущее?
Осне на мгновение прикрыла глаза.
– Сколько всадников охраняет ваших друзей?
– Арторе их видел. Он сказал, трое.
– Тогда я пошлю Арторе и моих сыновей за ними, а вас мы разместим в безопасном месте до их возвращения.
– Нет, – решительно сказала Энни. – Я хочу пойти с ними.
– Они могут потерпеть неудачу, – мягко сказала Осне. – Особенно если один из рыцарей – маревейс.
– Кто? – удивилась Энни.
– Тот, кто не может умереть. У них есть и другие имена.
– Да, – вздохнула Энни. – Один из них точно. Может быть, больше.
– Тогда риск очень велик.
– И вы пошлете на смерть своего мужа и сыновей, чтобы я могла вернуться в Эслен?
– Я бы предпочла этого не делать, – призналась Осне. – Уж лучше отправить их вместе с вами в Эслен. Тогда им тоже будет грозить опасность, но не такая, как в схватке с маревейсом.
– Вы не понимаете, – сказала Энни. – Эти люди – Казио и з'Акатто – рискнули ради нас всем.
– Как и мы, дорогая.
– Я знаю, – вспыхнула Энни. – Я устала смотреть, как люди умирают ради меня, понимаете? Я больше не в силах это выносить.
– Люди умирают ради своих королев, – торжественно произнесла Осне. – Вы должны взять на свои плечи этот груз, в противном случае нет никакого смысла стремиться в Эслен. Вам предстоит принимать куда более трудные решения, Энни.
– Казио и з'Акатто ничего не знают о моем предназначении, – сказала Энни. – И я уверена, что они умрут, если я ничего не сделаю. Однако как я могу подвергать опасности еще и вашу семью?
– Потому что мы приняли вашу судьбу и свою в ней роль. Если вы решите следовать за всадниками, мы подчинимся. – В ее глазах вспыхнул огонь. – Я могла кое-что добавить вам в вино, – продолжала она. – Арторе просто отвез бы вас домой. Но королева, не способная сама принимать решения, – плохая королева.
Энни потерла ладонями лицо.
– Я ненавижу это, – сердито проговорила она. – Я это все ненавижу.
– Возможно, они уже мертвы, – проговорила Осне. – Если всадники поверили, что ваши друзья вас потеряли, им нет причин сохранять пленникам жизнь, разве что в качестве приманки – вдруг вы сами последуете за ними.
По щекам Энни катились слезы. Она вспомнила, как в первый раз увидела Казио, порывистого и веселого, полного жизни. Она не могла представить его мертвым.
Но ее отец мертв. Элсени мертва. И Фастия.
– Я отправлюсь в Эслен, – решила она, и из ее груди вырвалось сдавленное рыдание.
Осне подошла к ней и обняла, и Энни не стала высвобождаться, хотя была едва знакома с этой женщиной. Она плакала, а Осне легонько покачивала Энни в своих объятиях, и ночь тихо просачивалась через окно и проникала ей в сердце.
Энни и Остру поселили в комнате без окон. В свете лампы штукатурка на стенах казалась темно-желтой. В комнате стояли простая кровать и лохань с водой, на деревянной подставке висело чистое полотенце, под кроватью прятался ночной горшок. Стоило отойти от камина, как становилось холодно, и Энни быстро надела ночную рубашку, которую дала ей Осне, и юркнула под шерстяные одеяла. Остра уже спала, но проснулась, как только рядом с ней оказалась Энни.
– Вы долго разговаривали, – сказала Остра. – О чем?
Энни глубоко вздохнула. Грудь болела от долгих рыданий.
– Много лет назад Осне училась в монастыре Святой Цер, – объяснила Энни. – Она знает, кто мы такие, потому что графиня Орчавия прислала ей сообщение с просьбой отыскать нас и оказать помощь.
– Графиня? Как странно…
– Ничего удивительного, – возразила Энни. – Графиня также обучалась в монастыре.
– Еще более странно, но уже имеет хоть какой-то смысл. Видимо, графиня знала, кто ты такая, если решилась так рискнуть.
– Я должна стать королевой, Остра.
Остра начала смеяться и с трудом остановилась.
– В каком смысле?
– Помнишь, отец заставил Комвен признать Фастию, Элсени и меня его наследницами? Фастия и Элсени мертвы, осталась только я.
– Но Чарльз жив, – напомнила Остра. – Мы ничего не слышали о его смерти.
– Наших врагов не заботит Чарльз, – сказала Энни. – Они не хотят, чтобы в Эслене была королева. Они боятся королевы.
– Почему?
И Энни все рассказала. О Верах, о темном человеке в лесу, о своих снах. Когда она закончила, глаза Остры широко раскрылись от изумления.
– Почему же ты скрывала все это от меня? – спросила она.
– Потому что сама не верила, – ответила Энни. – И еще мне казалось, что такое знание может быть для тебя опасным. Но теперь я понимаю, что должна открыть тебе все тайны.
– Почему? Из-за того, что я была там, где живут Веры?
– Нет. Завтра Арторе и его сыновья постараются переправить нас через реку и проводить в Эслен.
– Так это же замечательно! – отозвалась Остра, но потом ее голос дрогнул. – Ты хочешь сказать, после того, как мы спасем Казио?