Энни легла на спину и посмотрела на звезды.
Звезды равнодушно взирали на нее. Как и оранжевый полумесяц, который показался ей слишком ярким.
Ее снова замутило.
Энни стала смотреть на луну, стараясь забыть о палубе, которая, словно живое существо, шевелилась под ней. Она изучала темные пятна, вспоминала карты, находила удивительные узоры – ничего подобного ей раньше не доводилось видеть, – пыталась разгадать их смысл.
Постепенно корабль словно замер на месте, цвет месяца из оранжевого стал желтым, а когда он повис прямо у Энни над головой, то засиял серебром.
Мягким движением корабль исчез совсем. Энни огляделась по сторонам и обнаружила, что находится в лесу, залитом лунным светом.
Она с трудом поднялась на ноги.
– Эй! – неуверенно крикнула Энни.
Никакого ответа.
Она уже дважды побывала в этом месте. В первый раз ее привела сюда странная женщина в маске – в день рождения сестры. Во второй раз она пришла сама, пытаясь вырваться из темноты пещеры, куда ее отправили сестры монастыря Святой Цер.
На сей раз она не знала, что послужило причиной. Однако сейчас была ночь, а прежде она попадала сюда при свете дня. Вокруг было пусто – никаких тебе женщин в масках, утверждающих, что ей суждено стать королевой, или предрекающих конец миру.
Возможно, они сами не знают, что она здесь.
На луну набежало облако, тени деревьев стали длиннее, и Энни показалось, – что они тянутся к ней.
Тут только она вспомнила, что здесь не было теней, во всяком случае от солнца. Так почему же они появились ночью?
Тогда Энни решила, что попала в другое место.
И еще она поняла, что ошиблась. Здесь кто-то был, но что-то мешало ей посмотреть на него. Она принялась вертеть головой, но высокая тень всякий раз умудрялась ускользнуть в сторону.
Послышался тихий смех. Мужской.
– Что такое? – заговорил незнакомый голос – Неужели меня пришла навестить королева?
Энни поняла, что дрожит. Тень переместилась, Энни невольно повернула голову вслед и стиснула зубы, когда в очередной раз не смогла его увидеть.
– Я не королева, – ответила она.
– Не королева? – удивился он. – Чепуха. Я вижу корону на твоей голове и скипетр в руке. Разве Вера тебе ничего не сказала?
– Я не знаю, о ком вы говорите, – ответила Энни. – Я не знаю никакой Веры.
Но она поняла, что говорит неправду. Женщина, с которой она здесь встречалась, ей не представилась, но это имя почему-то казалось правильным.
Мужчина также это понимал.
– Быть может, ты просто не знала имени, – промурлыкал голос, и эхо его еще долго ходило у нее в голове.
Тени приблизились к ней.
– Они известны под разными именами. Хаготсин, Ватейс, Сьюсори, Хеджвайтс – Лишенные тени. Имена не имеют значения. Назойливые ведьмы, не обладающие ни мудростью, ни силой, на которые претендуют.
– А вы? Кто вы? – спросила Энни, стараясь, чтобы голос ее звучал уверенно.
– Тот, кого они боятся. Тот, от кого ты можешь их защитить – во всяком случае, на это они рассчитывают.
– Я не понимаю, – призналась Энни. – Я лишь хочу вернуться домой.
– Чтобы тебя короновали? Чтобы предсказание Веры сбылось?
– Я не хочу быть королевой, – совершенно искренне сказала Энни, продолжая отступать назад.
Страх горячим жгутом сжимал ее сердце, но она призвала силу, которую ей удалось применить в з'Эспино. Энни знала, что может нанести удар – и без колебаний потянулась к незримому врагу. Однако ничего не произошло, она не ощутила плоти и крови, биений сердца. Только глухую пустоту.
И все же что-то там было – в следующее мгновение по зеленой траве к ней со всех сторон устремилось нечто, петля мрака стала затягиваться. Энни, дрожа, сжала кулаки и обратила лицо к луне, в единственную сторону, куда позволяла ей смотреть ее же собственная плоть.
Свет прошел сквозь ее тело, и нечто в ней изменилось, Энни показалась, что она превратилась в мрамор, в камень, испускающий свет, а тьма стала волной холодной воды, окатившей ее и исчезнувшей.
– О, – произнес стихающий голос. – Ты продолжаешь учиться. Но и я тоже. Не слишком цепляйся за жизнь, Энни Отважная. Она недолго будет тебе принадлежать.
Затем тени исчезли, и поляна наполнилась чистым лунным светом.
– Он прав, – раздался женский голос. – Ты действительно учишься. В луне заключено больше различных сил, чем просто тьма.
Энни повернулась, но увидела совсем не ту женщину, с которой встречалась прежде. У этой были серебристые волосы, подобные лунному свету, и бледная кожа. Черное платье украшали сверкающие драгоценные камни, а лицо выше рта скрывала маска из черной же слоновой кости.
– Сколько вас здесь? – спросила Энни.
– Нас четверо, – ответила женщина. – Ты встречала двух моих сестер.
– Вы – Веры, да?
– Он назвал лишь часть наших имен.
– Я о вас ничего не слышала – ни под какими именами.
– Прошло изрядно времени с тех пор, как мы являлись миру. Многие нас забыли.
– Но кто был здесь? Кто он?
– Он враг, – ответила женщина.
– Терновый король?
Она качнула головой.
– Терновый король – не враг, хотя многие из вас погибнут от его руки. Терновый король – это часть мира, каким он был и есть. А тот, с кем ты беседовала, не является его частью.
– Тогда кто же он?
– Он смертный, пока. Существо из плоти и крови, но он становится чем-то большим, чем просто человек. Он меняется вместе с миром. И если он сумеет закончить свое преображение, то все, что мы знаем, исчезнет.
– Но кто он? – допытывалась Энни.
– Нам неизвестно его смертное имя. Но вот уже тысячу лет существует возможность его появления.
Энни закрыла глаза, в ее груди разгорался гнев.
– От тебя так же мало помощи, как от твоих сестер.
– Мы пытаемся помочь, но нас ограничивает наша природа.
– Да, твоя сестра мне это объяснила, – сказала Энни. – Однако мне так и не удалось воспользоваться вашими советами.
– Всему свое время, Энни. Каждый месяц повторяется лунный цикл, каждый год дарит весну, лето, осень и зиму. Но мир изменяется и по другим законам, он подвержен более сильным течениям. Цветы, раскрывающие свои лепестки в призмен, дремлют в новмен. Так повелось с тех самых пор, как родился наш мир. Тем не менее, когда произошла очередная смена времен года, цикл едва не был нарушен, мир вышел из равновесия. Колесо заскрипело на расколотой оси, появились возможности, не существовавшие прежде. Одна из них заключена в нем. Даже не в личности, а в месте, троне, если хочешь, свободном до настоящего времени, но дожидающемся, когда его займут. А теперь появился тот, кто готов на него претендовать. Однако мы еще не знаем, кто он, мы видим лишь то же, что и ты, – его тень.