Эспер достал оставшиеся плоды из Сарнвуда.
– Я устал от всего этого, – пояснил он. – Я дал вашему сыну и моим друзьям больше, чем назвала достаточным колдунья. Я пробовал их сам и уверен, что они не ядовиты. Да и моей лошади они помогли. Предполагается, что достаточно трех плодов. – Он засунул руку в сумку и вытащил несколько. – Я оставлю это себе, поскольку позже, когда я выслежу вурма и убью его, мне они могут пригодиться. Но здесь осталось гораздо больше. Вы можете распорядиться ими так, как сочтете нужным.
– Но как же заклинания? Песня? Вино?
Эспер перечислил, разгибая пальцы:
– Мошенничество, обман, и мне хотелось пить. Но плоды настоящие.
Он бросил сумку управляющему, и тот поймал ее с такой осторожностью, словно в ней лежали яйца.
– А теперь я собираюсь немного поспать, – продолжал лесничий. – Я скакал без отдыха несколько дней. И если вы, благородные господа, намерены перерезать мне горло, пока я пребываю со святым Соаном, постарайтесь сделать это тихо.
Его разбудили нежные прикосновения рук, а не поцелуй бритвы, и это было приятно. Сначала Эспер боялся, что это лишь сон и что он не видит чуть приоткрытых глаз Винны, глядящей на него с соседней постели. Но, осмотревшись по сторонам, он сумел себя убедить.
Рука девушки устало опустилась на постель.
– Я так слаба… – прошептала она и снова посмотрела на Эспера. – Рада, что ты передумал и я смогла увидеть тебя еще раз.
Слезы выступили в уголках ее глаз.
– Я вовсе не передумал, – возразил Эспер. – Я нашел колдунью. И она дала мне то, о чем я просил.
– Нет.
– Да.
Винна закрыла глаза и несколько раз тяжело вздохнула.
– Я плохо себя чувствую, Эспер, – сказала она.
– Тебе уже стало лучше, – заверил он Винну. – Ты стояла у самых врат святого Дана, когда я добрался сюда. А теперь пришла в себя. – Он взял ее за руку. – Как вы оказались в замке?
– Девочка, Хауди, кому-то рассказала; я плохо помню. Они пришли и забрали нас, долго расспрашивали о тебе. – Она закрыла глаза. – Я сказала им, что, даже если ты сюда вернешься, лекарства при тебе не будет. Я не верила, что у тебя получится. Я не верила, что снова увижу тебя.
– Что ж, вот он я и лекарство со мной.
Рядом с ними кто-то застонал.
– Эхок?
Эспер посмотрел на юношу – тот крепко спал, но цвет его лица говорил, что он идет на поправку. Грефт также спал под охраной четырех рыцарей, но, к своему удивлению, Эспер обнаружил, что сын грефта смотрит на них.
– Что все это значит? – с трудом выговорил юноша. – Что происходит?
– Говорят, ты пытался сражаться с вурмом, – ответил Эспер.
– Да, – кивнул юноша. – Это так, а потом… – Он сосредоточенно нахмурился. – После этого я мало что помню.
– Эмфрит! Мальчик мой!
Стражи, разбудившие своего господина, помогли ему подойти к сыну.
– Атта! – воскликнул Эмфрит.
Эспер молча смотрел, как отец и сын обнялись.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил грефт.
– Слабым. Больным.
– Ты был не в себе и даже не узнавал меня…
Вскоре грефт выпрямился и посмотрел на Эспера. Глаза его увлажнились слезами.
– Я сожалею… – Он помолчал, словно собирался подниматься в гору с непосильным грузом на плечах. – Я сожалею, что так обошелся с вами, господин лесничий. Я не забуду, что вы для нас сделали. Когда вы покинете наш город, вы получите все, чем я могу вам помочь.
– Благодарю вас, – сказал Эспер. – Запаса пищи и стрел будет достаточно. Но они понадобятся мне скоро.
– Как скоро?
– В полдень, если вы не возражаете, грефт. Я должен убить вурма и спешу до него добраться.
Рука Винны сжала его пальцы.
– Ты понимаешь? – спросил он. – Я бы хотел остаться с тобой и подождать, пока ты не сможешь удержаться в седле…
– Нет, – признала она, – это займет слишком много времени.
– Вот теперь узнаю мою прекрасную даму.
Он наклонился, чтобы поцеловать Винну, и заметил, что она снова плачет.
– Мы не будем стареть вместе, Эспер? – прошептала она. – У нас никогда не будет детей, не будет сада, ничего…
– Нет, – прошептал он в ответ. – Боюсь, что нет.
– Но ты меня любишь?
Эспер слегка отодвинулся, ему хотелось солгать, но он не сумел.
– Да, сильнее, чем могу сказать, – признал он.
– Тогда постарайся, чтобы тебя убили позже, а не раньше, – ответила Винна.
Вскоре она снова заснула, но теперь ее лицо уже не выглядело так, словно она умирает. Сын грефта уже мог садиться, и Энзил выполнил свое обещание, предоставив Эсперу двух мулов, нагруженных запасом провизии и теплой горной одеждой.
Когда пробил колокол после полудня, дым погребальных костров Хаймета остался у Эспера за спиной.
ЗАМЕТКИ О ВИРГЕНИЙСКОМ
МАЛОМ ГЛУПЫШЕ
Редкое для мира в целом, это странное существо обычно находят в обособленных местах гнездовья: заброшенных кабинетах, глухих закоулках садов, а также в самых дальних уголках библиотек и монастырей.
Перед лицом опасности или же просто будучи замеченными, глупыши обычно прячутся в крепостях, существующих лишь в их воображении. Они наслаждаются одиночеством. В отличие от других животных, исполняющих определенные брачные ритуалы, виргенийские малые глупыши в подобных случаях принимают ряд неуклюжих и отчаянно напряженных поз, которые, отнюдь не способствуя продолжению рода, наоборот, приближают их вымирание.
Для них характерно…
– Стивен, – сказала Пейл, – ты здесь?
– Да, – отозвался он. – Извини.
– Твои глаза остекленели, а спуск довольно крутой. Может быть, мне снова взять тебя за руку?
– О нет, спасибо. Думаю, я справлюсь.
Он сосредоточился на узкой тропинке. Некоторое время они прошли сквозь облако, что для Стивена, привыкшего жить на равнинах, послужило потрясением. Теперь они спускались в небольшую горную долину.
Вскоре они увидели сложенные из камня не слишком аккуратные прямоугольники загонов для овец. Загоны свидетельствовали об условиях местной жизни, как, впрочем, и сами овцы. Дым поднимался над единственным человеческим жилищем поблизости, крытой дерном хижиной с парой маленьких пристроек.
– Что это за запах? – спросил Стивен, сморщив нос.