— Есть ли у вас быстроходная колесница, Ян и Лу?
— Э-э нет, госпожа фея. Мы путешествовали верхом и не рассчитывали на то, что...
— Какая досада! — сказала серебряная фея. — А моя колесница разбилась при посадке на землю. — Мы раздобудем повозку! — воодушевился Ян. — Доскачем до ближайшего села и там...
— Нет, это слишком долго, а мне дорога каждая минута. Кликните ваших коней.
Братья позвали своих скакунов, те подбежали, но боялись подходить близко к небесной фее.
— Отличные кони, — похвалила фея Цюнсан. Осталось лишь раздобыть колесницу...
Взгляд ее упал на пустой кувшин из-под вина.
— Подойдет, — пробормотала фея Цюнсан. Она дунула на кувшин (при этом изо рта ее вылетело облачко серебристой пыли), и кувшин превратился в прекрасную колесницу с позолоченными колесами, с лакированными сиденьями и упряжью, украшенной алыми и лазоревыми перьями.
— Поторопимся, — сказала фея. — Садитесь, смертные. Ах нет, совсем из памяти вон!
Фея взмахнула своими крыльями, сверкнула глазами и обратилась в изумительной красоты девушку в алой юбке и лазоревой кофте. На ее черных волосах блестела фата из серебряных нитей. И лишь то, что в ее бирюзовых глазах не было зрачков, выдавало в ней фею.
— А теперь едем, — приказала она.
Кони рванулись с места, словно обрели силу целого табуна, волшебная колесница почти летела над землей, не касаясь колесами взметнувшейся пыли... Фея правила, а Лу и Ян сидели, в растерянности поглядывая друг на друга.
«Что нас ждет? » — размышлял каждый из них, и, словно прочитав мысли братьев, фея заговорила:
— Ян и Лу, знайте, что на Яшмовую Империю грядет великое бедствие.
— Неужели стране нашей недостаточно бедствий? — горестно воскликнул Лу. — Земли Пренебесного Селения терзают наемники Ардиса, убийцы и грабители, недород, болезни, хищные звери и самоуправство уездных начальников, непомерно завышающих налоги! Какое еще горе посылает нам Небо?
— Смертный! — рассердилась фея. — Ты слушай меня и не имей привычки перебивать речь небожительницы! А то я рассержусь и превращу тебя в палочки для еды!
— Простите! — опомнился Лу.
— То-то. Знайте, смертные, что Яшмовая Империя сильно прогневала богов, которые ранее покровительствовали ей. То, что на Яшмовом престоле вот уже сколько лет беззаконно сидит проклятая убийца Шэси, весьма разгневало Верховного Небесного Владыку. Он сделал выговор всем Главным Чиновникам Небесной Канцелярии за то, что они не сумели исправить положение в Яшмовой Империи. Некоторых Небесных Чиновников даже сместили с постов и отправили на казенные должности в преисподнюю. А недавно Верховный Владыка в очередном приступе гнева повелел воинству Небесных Детей напасть на Яшмовую Империю и истребить в ней все живое — и злых и добрых, и больших и малых, чтоб потом заново заселить эти места новыми, неоскверненными людьми. И воинство Небесных Детей уже начало свое наступление. Но богини Наи Ва и Гаиньинь — сестры Верховного Владыки — не согласились с его решением. Надо вам сказать, смертные, что наш Верховный Владыка за последний миллион лет сильно разочаровался в мировом устройстве и утратил любовь ко всему живущему. Потому его решения отличаются такой суровостью... Так вот, богини Наи Ва и Гаиньинь срочно собрали второй Облачный Совет, на котором, помимо них, присутствовали некоторые Небесные Чиновники, святые, блаженные герои и мы — феи, покровительницы Яшмовой Империи. Мы решили заключить союз с добрыми людьми Яшмовой Империи и совместными усилиями остановить воинство Небесных Детей, которые без разбора убивают и злодея, и добродетельного человека. Лично мне поручено отправиться в императорский дворец, встретиться с проклятой Шэси и обрушить на ее голову заслуженную кару. Когда она погибнет, ее приспешники растеряются и потерпят поражение. И после окончательной победы на престол Яшмовой Империи наконец вступят законные наследники династии Тэн.
— Простите, божественная фея, — осмелился вставить слово Ян. — Но законных наследников династии Тэн не существует. Императрица Шэси убила единственную дочь императора Жоа-дина, принцессу Фэйянь. Об этом сложено много печальных песен и легенд... Больше у императора Жоа-дина и государыни Нэнхун не было детей...
— Ты заблуждаешься, смертный, — сказала фея. Принцесса Фэйянь жива. До срока ее скрывал мир от глаз злодеев, но давно пришла пора принцессе выступить перед миром. Насколько мне известно из докладов Небесных Чиновников, принцесса сейчас находится в расположении войск владыки Хошиди, и эти войска движутся с земель Жумань на Яшмовую Империю, чтобы расправиться с ордами северных кочевников и наемников Ардиса.
— Моей судьбы коснулось чудо, — прошептал Ян: — Фея говорит со мной, и слова ее исполнены надежды...
— Это еще не все, — продолжила фея Цюнсан. Императрица Нэнхун за свою праведную жизнь, великую любовь к императору и в связи с мученической кончиной была удостоена полного обновления и бессмертия. Феи Благополучия вознесли ее в Небесный Дом, где она пребывает до сих пор, молясь за Яшмовую Империю и своих многострадальных подданных. Однако, когда императрица Нэнхун вознеслась в Небесный Дом, оказалось, что она ожидает ребенка от императора. Это дитя родилось в раю. Сын императора Жоа-дина и императрицы Нэнхун пока пребывает в Небесном Доме и не носит полной человеческой плоти. Пока он лишь по виду человек... Но когда погибнет узурпаторша Шэси, когда казнят того ублюдка, которого она провозгласила своим сыном и сыном покойного императора, тогда Яшмовый престол очистится от скверны. И этот престол поделят пополам принцесса Фэйянь и ее небесный брат, которому пока даже не дано имени...
— О чудеса! — прошептал Лу.
... Кони неслись стремительно и без устали. Леса, поля, реки и горы слились в одну разноцветную полосу — так быстро мчалась волшебная колесница.
— Мы в пути уже немало времени, — заметил Ян, — а ночь все не наступает.
— Ты наблюдателен, смертный, — усмехнулась фея Цюнсан. — Дело в том, что мы мчимся быстрее ночи, она не поспевает за нами. Однако скучно ехать молчком и не вести приятных разговоров. Смертный Лу, отчего ты так молчалив? Или тебя страшит общество феи?
— О нет, прекрасная фея, мой брат — человек бесстрашный, — поспешил с ответом Ян. — Но с ним произошло большое несчастье. Он влюбился.
— Влюбился? — переспросила фея, просияв дивными глазами. — Ах, как это чудесно! Мы, феи, имеем особое расположение к влюбленным. Мы им даже иногда покровительствуем. Нам так нравится наблюдать за сердечными злоключениями смертных! Кроме того, вы, люди, когда влюблены, пишете такие прекрасные стихи и песни! Смертный Лу, расскажи мне о своей возлюбленной!
— Что сказать о ней? Она совершенна, — проговорил Лу.
— И одета монахом и сверкает бритой головой, — хмыкнул Ян. — Впрочем, одним талантом она действительно владеет: ей нет равных в искусстве каллиграфии...
— Только-то? — удивилась фея. — Как вы измельчали, смертные, не можете воспеть свою любовь в возвышенных гимнах! Вот, помнится, когда в меня был влюблен легендарный поэт-полководец Ли фу, он сочинял обо мне целые поэмы!