– Да,– произнесла и я, поддерживая всех (мерло вкупе с шампанским уже отплясывало джигу в моей голове).– Тарталья, ты не церемонься, уж говори, и покончим с этим делом.

Тарталья откашлялся. Кто-то постучал серебряным ножичком по хрустальному бокалу. Все стихло.

– Первое мое желание такое,– сказал Тарталья.– У меня на шее жировик. Хоть и не мешает, а выглядит противно. Вот, хочу, чтобы этот жировик пропал!

– И он пропал! – с энтузиазмом воскликнула я и щелкнула пальцами.

Тарталья потрогал шею, жировика там действительно не было.

– Мерси,– сказал он мне.

– Не за что. Второе желание?

– Второе мое желание такое. Я, видите ли, работаю испокон веков смотрителем в ведьмовском некрополе. Но чувствую я, что работа эта не по мне. Хочется мне стать садовником в розарии дворца. Очень уж я розы люблю...

– Не проблема! – воскликнула я и снова щелкнула пальцами.– Дорогой Тарталья, в некрополе ты больше не работаешь, а работаешь в розарии Дворца Ремесла. Да, и на повышенном жалованье притом.

– Благодарствую,– поклонился Тарталья.

И собрался было сесть, но гости пуще загомонили:

– Третье, третье желание! Вы нас интригуете, милый Тарталья! Каково ваше третье желание?!

– Да я хотел его частным порядком, потихоньку...

– Нет, нет, нет! – закричали гости.– У друзей не бывает тайн! Говорите ваше третье желание, и Госпожа Ведьм исполнит его!

– Обязательно исполню,– подтвердила я.

– Ну хорошо,– Тарталья помялся немного, а потом выпалил: – Я желаю стать мужем Госпожи Ведьм, а значит – Герцогом Ремесла. Вот.

И сел. И уронил вилку.

Упавшая вилка издала печальный звон в наступившей тишине.

– Тарталья,– после долгого молчания заговорила я,– а ты не заметил, что я вроде бы как бы замужем. И вот тут мой муж, и он же Герцог Ремесла," сидит.

– Сижу,– немножко глуповато подтвердил Брайан.

– И потом,– продолжала я,– у тебя же, Тарталья, вроде бы жена есть.

– Ну и что? – с непрошибаемым спокойствием ответил мой гномик.– Всегда развестись можно. Я с женой разведусь, ты с мужем, вот и поженимся.

– Богиня светлая Диана! – простонал кто-то и прямо-таки захлебнулся в бокале с вином – видимо, до того его душил смех.

– Но, Тарталья,– сказала я жалобно,– я вовсе не хочу разводиться со своим мужем. Я его люблю.

– Ну и ладно, ну и не разводись,– вполне мирно сказал гном.

– Но тогда как же я выполню третье твое желание?

– А может, не стоит его выполнять? – сунулся с советом мой дорогой и любимый муж.

– Я дала слово ведьмы, и не просто ведьмы, а Госпожи Ведьм,– вздохнула я.

– На самом деле все просто,– деловито сказал гном,– Ты свой брак не расторгаешь, а я расторгаю, потому что Моргана мне надоела хуже муравьиного яда. Я свободный, холостой, а в Уложении о браках ведьм 1134 года сказано, что ведьма может иметь от двух и более мужей, если они на момент заключения брака холосты. Вот.

– Откуда ты выкопал это Уложение? – простонала я, а Брайан меж тем нервно пил ликер.

– Выкопал вот,– пожал плечом гном.– Я давно хотел стать мужем ведьмы, точнее, Госпожи Ведьм, да все как-то не получалось. А тут ты... Ну что, выполнишь мое желание?

– Брайан, что мне делать? – жалобно спросила я у мужа.

– Интересный вопрос,– мрачно протянул Брайан.– Нет, если ты меня не любишь, то разводись и выходи замуж за этого пигмея.

– И не пигмея, а гнома,– сердито поправил моего мужа Тарталья.

– Дамы и господа, я не отказываюсь от обещания выполнить третье желание господина Тарта- льи, но я должна подумать,– сказала я и осела в кресло в глубоком обмороке.

...Очнулась я на постели в наших с Брайаном покоях. Вместо электрического освещения в двух канделябрах горели свечи. Мой муж сидел у камина и смотрел, как горят ароматные сосновые поленья.

– Брайан! – позвала я его. Он не обернулся.– Брайан!

Вот теперь он соизволил обернуться. Дуется. С чего, зачем? Неужели он всерьез думает, что я променяю его на этого смешного гнома?

– Брайан, милый... Что было после того, как я упала в обморок?

– Ужин закончился, все разошлись. Я отнес тебя сюда, гном тоже порывался хотя бы подержаться за твои икры, но я дал ему по шее, и он побежал пылать местью куда-то во дворец.

– Брайан, прости. Прости, что я так опрометчива в словах. Я люблю тебя, я никогда не смогу расстаться с тобой, и какой-то гном...

– Слушай,– Брайан как-то лукаво глянул на меня,– а может, тебе и вправду попробовать?

– Что?

– Жить с двумя мужьями.

– Фу, Брайан, это какой-то шведский стол, а не семья.

– Нет, ты погоди. Я буду твоим настоящим мужем, а гном – только номинальным. Пусть его забирает титул Герцога Ремесла, только к тебе не прикасается. И все.

– И ты на это согласен? – недоверчиво спросила я.

– Ну если он не полезет к тебе в постель, то согласен.

– Брайан, ты прелесть! – Я бросилась целовать мужа.– Вот так гному и скажем.

...Но мы не знали, что все будет вовсе не так просто...

12

Следующие несколько дней прошли мирно и без особых событий. Я почти все время проводила в отведенных мне апартаментах (благодаря тете и Брайану, которые хотели, чтобы я как следует отдохнула после пережитых приключений). Чтобы не терять время, я решила эти благословенные часы отдыха посвятить чтению. Дарья Белинская посоветовала мне почитать книгу-жизнеописание мадам Мао, жены Мао Цзедуна. Как ни странно, но книга меня увлекла. Мадам Мао даже понравилась мне в каких-то моментах своей жизни. Упорство, умение всегда достигать поставленной цели, не ленясь переделывать собственную жизнь – вот что привлекло меня в этой одиозной даме. Самой мне подчас упорства не хватало...

Еще мы играли с Брайаном в карты, иногда к нам присоединялся Тарталья. Гном деликатно замалчивал вопрос предстоящей нам с ним совместной жизни и старался подружиться с Брайаном. Брайан же старался относиться к гному максимально лояльно. Я не вмешивалась в их молчаливый поединок – мужчины сами разберутся, хотя перспектива получить второго мужа меня не очень-то прельщала.

В один из спокойных и ленивых дней мое растительное времяпрепровождение было нарушено. Не кем иным, как тетей. Она явилась в мои апартаменты, выставила за дверь Брайана и гнома, чтобы не мешали нам обсуждать свои женские дела, и сказала:

– Тебе еще не надоело маяться без дела?

– И вы благословенны будьте, тетя. Помнится, вы сами рьяно требовали, чтобы я отдохнула. Вы твердили, что я переутомилась и потеряла всякую форму.