– Отличный выбор. Это прекрасные комнаты. Простите, что покидаю вас, но мне надо приниматься за дела.– Май встала.
– Жаль,– искренне сказала я.– Так хотелось еще поболтать.
– Прошу меня извинить.– Май держалась твердо. Видимо, ей очень импонировали ее обязанности экономки.
Когда Май ушла, тетя допила чай и сказала мне:
– Бери пример с трудолюбивой феи. Доедай эклер и принимайся за доклад.
– Уже,– сказала я с набитым ртом.– Принимаюсь.
В срочном порядке дожевав эклер и запив его чаем, я возвратилась за рабочий стол, где меня ждал доклад.
Видимо, сахар и танины, содержащиеся в чае, положительно повлияли на мое мышление, потому что я вдруг сообразила, о чем хочу говорить в докладе. И застрочила:
«Этические нормы ведьмовства по своей природе и назначению являются чем-то вроде обычных пожеланий и рекомендаций, они не представляют четких, регламентированных требований к определенной ведьме; в них отражаются лишь общественные ожидания, высказываются оценочные суждения, апеллирующие к моральному сознанию ведьмы. Вот некоторые рекомендации по профессиональному поведению ведьмы:
– во время совершения определенного колдовства ведьма старается соблюсти интересы того, кто заказал колдовство, и старается продемонстрировать это заказчику;
– настоящая ведьма должна стремиться к тому, чтобы сразу произвести на заказчика благоприятное впечатление;
– работать следует спокойно, с максимальным усилием;
– если заказчик несимпатичен ведьме, ни в коем случае не следует этого показывать и уж тем более не следует превращать такого заказчика в жабу или какую-либо рептилию. Со всеми заказчиками следует быть ровной в общении, вежливой и доброжелательной. Спорить с заказчиком – значит уронить свой статус ведьмы. Неприятный заказчик – это проверка всех колдовских навыков ведьмы;
– не бывает глупых заказов. Если заказчик просит совета у ведьмы и ведьма понимает, насколько туп ее заказчик, следует осторожно и ненавязчиво направить мысли заказчика в нужное ведьме русло и лишь потом осуществлять колдовство. Еще раз повторюсь: недопустимо раздражение со стороны ведьмы и желание превратить заказчика в ящерицу или крысу. Подобные стремления – вчерашний день ведьмовства;
– настоящая ведьма не станет перенаправлять заказчика к другой ведьме лишь потому, что ленится помочь ему. Для настоящей ведьмы не существует усталости».
Написав все это, я гордо огляделась по сторонам. Ну не гений ли я?! Ну не мастер ли пера?! Надо немедленно поделиться с тетей образчиком моего организаторского таланта.
Я встала из-за стола...
– Тетя, у меня кое-что получилось!..
И тут я увидела, что тети в библиотеке нет. Как, впрочем, и сервировочного столика. Вероятно, тетя сама решила отбуксировать этот столик в буфетную, видя, что я честно занимаюсь актуальными вопросами ведьмовства. Эх! Вот так всегда!..
И тут пришел страх. Я снова в библиотеке – правда, в другой, но это не имеет значения. Имеет значение то, что я снова осталась один на один с книгами, безо всякой защиты. И если кто-то хочет на меня напасть, для него этот момент – лучше не придумаешь. Ну уж нет! Я должна быть готовой к такому повороту дела!
Я прошептала заклинание и окружила себя защитным экраном. Осторожно села за стол, посмотрела на свои записи. Послушала мертвую тишину, которая висела в библиотеке подобно тяжелому бархатному балдахину.
И тут мне нанесли первый удар.
Я не видела, кто его нанес. Но зато я увидела, как прямо мне в лоб летит тяжеленный том «Куртуазной магии». Том ударился о защитный экран и упал на пол. Не будь защитного экрана, эта мощная книжечка, соприкоснувшись с моим лбом, отправила бы меня в нокаут.
Но это было еще не все.
В библиотеке на стенах висели рыцарские доспехи и образцы старинного холодного оружия. Раньше я как-то не обращала внимания на все эти мечи, копья, алебарды, луки и топоры. А теперь вот...
Невидимка сорвал со стены тяжелый лук и колчан со стрелами. Невидимые руки достали стрелу и натянули тетиву. Стрела полетела в меня, а в скором времени ее сестры забарабанили по защитному экрану, как дождевые капли по зонтику.
Меня прошиб пот. Кто бы это ни был, он явно старался не просто запугать меня, но и лишить жизни. Или хотя бы тяжело ранить.
А ведь сюда в любой момент может войти тетя!
И вся ярость невидимки обрушится и на нее!
Святая Вальпурга, что же мне делать?!
Бежать.
Бежать прочь из библиотеки. В самую многолюдную часть дворца. Там невидимка не посмеет напасть.
Я бросилась к двери. Попыталась распахнуть ее, но дверь не подалась на миллиметр. Мой враг все предусмотрел. Предусмотрел он и то, что в конце концов моя защита ослабеет. Погоди же! Я еще не сдалась!
Я повернулась, чтобы увидеть, как мне в переносицу летит алебарда. Ударившись о защиту, алебарда упала и сломалась. Старая была, наверное. Точнее, старинная.
– Кто бы ты ни был,– крикнула я,– я запрещаю тебе пользоваться антикварным оружием! Сними невидимость и сразись со мной в честном поединке!
Стало тихо. Больше в меня не летели топоры и копья. И волшебные книги замерли на своих местах. Я отошла от двери.
– Сбрось невидимость! – повторила я.
– Ишь, какая умная! – донесся до меня почти призрачный шепот.– Сначала сбрось с себя защитный экран.
– Нет.
– Тогда я тоже говорю «нет».
Я услышала шаги за дверью, а потом увидела, как ручка двери вращается вокруг своей оси. Потом в дверь застучали кулаком.
– Юля, Юля, деточка, открой! – услышала я голос тети.– Что случилось, Юля?
– Тетя, на меня тут нападает невидимка! Это он запер дверь.
– Юленька, держись! Я вызываю Александрита...
– Нет необходимости,– донесся до меня шепот невидимки,– Пока живи, ведьма...
Что-то вроде прохладного шелкового платка скользнуло по моему лицу, а потом я поняла, что невидимка исчез. Его чары спали, и дверь распахнулась.
В распахнутую дверь влетела тетя, вооруженная шаровой молнией.
– Что было? – крикнула она мне.
Я объяснила, а потом сняла защитный экран и разревелась.
Тетя убрала шаровую молнию:
– Юля, детка, не плачь. Успокойся, милая.
– Вам хорошо говорить «успокойся»! А я чуть концы не отдала, когда увидела, как в меня летит алебарда! Хорошо, хоть защитный экран догадалась поставить. Мне надоело, что на меня вечно нападают! Это издевательство, а не жизнь!
Дверь снова распахнулась, и в библиотеку молодцевато прошагал Александрит. Но самое потрясающее было то, что в руках он держал обнаженную шпагу.