Сомнительно, чтобы ребенок мог заснуть под этакую песню, но я ничего не сказала. Огляделась. В глаза бросились неисчислимые полчища плюшевых медвежат, а также резиновых утят. Надеюсь, не китайского производства. Вазу династии Сун я еще могу позволить, а вот современные китайские игрушки – это просто экологическая катастрофа.
Дарья допела песню, хитрая Вика дослушала и незамедлительно разразилась ревом, едва экс-Госпожа повернулась ко мне. Дарья вздохнула и взяла наследницу на руки. Наследница перестала реветь, но и спать не пожелала. Вместо этого она изучающе уставилась на меня фиалковыми глазами.
– Благословенны будьте, Дарья. Благословенна будь, Вика.
– И тебе наше благословение, светлая Госпожа,– шепотом отозвалась Дарья.– Привет, Юлька. Ты не представляешь, как я вымоталась за последние дни.
– Не представляю,– согласилась я.– Мы с Брайаном пока не собираемся заводить детей.
– Это, конечно, неправильно,– прошептала Дарья.– Дети – это такое счастье.
Я посмотрела на ее бледное лицо, на темные круги под глазами, на истончившиеся руки и сказала:
– Да уж, счастьице!
«Счастьице», удобно устроившись на маминых руках, выплюнула пустышку и пустила ртом пузыри. Потом, глядя на меня, засунула в ноздрю большой пальчик и закряхтела. Личико малышки стало темно-красным.
– Что это с ней? – испуганно спросила я Дарью.
– Тужится,– благоговейно ответила счастливая мать.– Памперсу хана.
В комнате добавился еще один запах. Вика громко пукнула напоследок и задумчиво посмотрела на маму. Дескать, дорогая мамочка, как ты это выдержишь?
Дарья восхитила меня своим самообладанием. Она положила дочку на пеленальный столик (дочка недовольно запищала) и принялась расправляться с последствиями Викиного метаболизма. Последствия были, гм, нехилые.
– Опять поносик,– грустно сказала Дарья, показывая мне содержимое памперса. Я заставила себя не поморщиться.– Не знаю, что и делать. Третий день не может нормально сходить.
– Может, отвары какие-нибудь попробовать? – шепнула я, делая сострадательное лица
– Боюсь. Для отваров она совсем кроха. Не дай святая Вальпурга, еще хуже будет! Кстати о святой Вальпурге...
– Дарья, я уже все знаю. Мощи похищены. Убита охранница. У нас проблемы.
– Да, и свалились они совершенно некстати.– Дарья успевала говорить и одновременно протирать попку дочери салфетками, смоченными детским лосьоном.– Я уж вот что думаю, Юля...
– Что?
– А не наслал ли кто-нибудь порчу на всех нас и даже на сам дворец? Ведь, что ни говори, во дворце полно защитных экранов и.простой охраны. И на тебе – такое случилось! Представить себе невозможно.
– Дарья, в конце концов, это моя вина. И значит, отвечать и решать проблему придется мне. Я не хочу, чтобы вы по этому поводу терзались. У вас и без того достаточно забот.
Одна из забот, переодетая в свежий памперс, натужно заревела. Дарья снова взяла ее на руки и сказала:
– Терпеть не может, когда я ее с рук спускаю. И еще почему-то очень возмущается, когда на руки ее берет Рупрехт.
Напомню забывчивым: мессир Рупрехт – Герцог Колдовства и муж Дарьи Белинской. Точнее, экс-Герцог. Поскольку я Госпожа, Герцогом является мой Брайан, что его, конечно, особенно не вдохновляет.
– Как прошел медовый месяц? – спросила Дарья, укачивая Вику.
– Без жертв и разрушений,– улыбнулась я.– Брайан, во всяком случае, доволен.
– Ты любишь Брайана.– Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.
– А почему нет? Брайан, конечно, звезд с неба не хватает, но в качестве моего мужа просто идеален. Спокойный, уверенный в себе, опытный мужчина... Между прочим, он собирается писать роман.
– Ах да, он у тебя еще и писатель. О чем роман?
– О ком скорее. Обо мне, о моей тете... Вообще о ведьмах. Кстати, в связи с этим Брайан собирается оккупировать библиотеку дворца.
– Это замечательно, но прежде чем он соберется в библиотеку, снабди его парочкой защитных заклинаний. Ты же знаешь, какие там книги. И потом, мумия Вечного Задолжника – она очень любит пугать новичков. Не хотелось бы, чтоб у твоего мужа появилось заикание.
– Хорошо, я это учту, но это не главное. Главное – найти мощи и того, кто их украл. Дарья, извините, но мне нужно побывать на месте преступления. Возможно, там еще сохранился ментальный оттиск грабителя.
– Ничего подобного нет. Проверяли. Бесполезно. Потому и вызвали тебя. Ты сильная ведьма.
– Не сильнее многих. Я постараюсь все как следует осмотреть.
– Я бы хотела с тобой, но куда деть эту маленькую капризницу?
– Нет и нет, Дарья, вам как можно реже надо появляться у опустевшего гроба.
– Почему?
– Потому что похититель мог завязать на вас или на вашу дочку какое-нибудь проклятие. Это я, кстати, тоже должна проверить. Но сначала я спущусь в подземелье святой Вальпурги.
– Да, ты знаешь, гномы после похищения совсем туда не ходят. Чего-то боятся, не могут объяснить чего.
– Не страшно. Я и сама найду дорогу.
В подземелье, где стоял опустевший гроб святой Вальпурги, было крайне неуютно. Нет, я и раньше здесь бывала не раз и уже привыкла к этим стенам, но тогда их осеняла благодать святой, а теперь... Красноватые плиты гранита холодно блестели в свете больших матовых ламп, свисавших с потолка. Всюду было чисто и слегка пахло хвойным освежителем воздуха. Хотя, возможно, это был не освежитель, а ароматическое масло. Известно ведь, что запах хвои отгоняет злых духов...
...Которых здесь теперь может оказаться в преизбытке.
– Чур меня, чур! – прошептала я и возложила руки на крышку священного гроба.
Так. И что я чувствую?
Поначалу ничего. Все вокруг казалось обыденным и донельзя реальным. Я перевела свое восприятие в режим ментального сканирования и...
Святая Вальпурга, какой холод! Какой неизбывный ужас!
Мне показалось, что на меня гранитной волной накатывает потолок. Тело словно заледенело, а ладони будто приварились к крышке гроба. Я затряслась в ужасе, который никак не могла себе объяснить. Ведь никого не было рядом! Ну никого!
Я с трудом оторвала руки от крышки гроба и, потеряв равновесие, упала на негостеприимный пол. Ужас переполнял меня, как вода – легкие незадачливого ныряльщика. В тишине склепа раздавался какой-то противный стук. Лишь через минуту я поняла, что это стучат мои собственные зубы.
– Святая Вальпурга, мать всем ведьмам, помоги мне, грешной! – взмолилась я.
Ужас отошел, и я поняла, что дышу. Я обнаружила ментальный слепок похитителя. Но это мне ничего не дало. Ужас – вот его визитная карточка. Кто может внушать такой ужас?