Сегодня она не надела чулки, потому что миссис Пелл взяла их в штопку.
— Ты меня слушаешь? — раздраженно спросила Синтия.
— Да… Что?
— Я сказала, что тебе лучше найти перчатки попрочнее.
Ланкастер посмотрел на перчатки, которые держал в руках, и пожал плечами:
— Я не уверен, что это совершенно безопасное занятие для леди.
— А я уже несколько недель взбираюсь на эти скалы, — вздохнула Синтия и натянула второй ботинок. — Полагаю, что для меня это безопаснее, чем для тебя.
— И все же, если ты упадешь… Нет, я не могу этого допустить.
У нее вспыхнули глаза, а губы сжались в тонкую линию. Ланкастер подготовился к длинной тираде.
— Ты… — начала Синтия. — Ты… Я не могу… Отлично. Я поделюсь с тобой кладом, пятьдесят на пятьдесят. Думаю, так будет честно. Это твоя земля.
— Неужели ты думаешь, что предложение золота, которого мы, вероятнее всего, никогда не найдем, заставит меня рисковать твоей жизнью?
— Ой, ради Бога, не надо! — Синтия мгновенно утратила контроль над своими эмоциями. — Моя жизнь месяцами подвергалась риску, ты когда-нибудь знал об этом или заботился? Занимайтесь своим делом, виконт.
Слышать правду было больно, но Ник только покачал головой.
— Думаю, не стоит говорить, что теперь это стало и моим делом. — Он обвел рукой свою комнату. — Каждый клочок земли и собственности, имеющий отношение к твоим фантазиям, принадлежат мне. Поэтому не надо возмущаться, мисс Мерриторп.
Синтия прищурила глаза. Ланкастер занял более удобную позицию на тот случай, если она вдруг набросится на него с кулаками, как часто делала в детстве.
Но Синтия, вероятно, повзрослела. В ответ на его слова она лишь вздернула голову.
— Ты сказал, что поможешь мне, этим и ограничимся. Помощь подразумевает участие, а не деспотизм.
Господи, она действительно выросла. Ей даже удалось не накричать на него, и Ланкастер почувствовал, что она заслуживает похвалы.
— Ну, ладно-ладно, мы сделаем это вместе. Но, — добавил он, заметив, что она улыбается, — я могу передумать, если это окажется слишком опасным.
— Посмотрим.
Явно не придавая значения его беспокойству, Синтия встала и поправила свои серые, в соленых разводах, юбки.
И, как и в предыдущую ночь, этот ее жест взволновал его, заставив учащенно биться сердце.
— Что-то не так? — спросила она.
— Все в порядке. Ты готова?
— Готова, а ты? — спросила она, взглянув на его сапоги для верховой езды.
— Ну конечно. Что мне готовиться.
Загадочно посмотрев на него, девушка пошла к двери. Ланкастер последовал за ней.
Пока они спускались по лестнице, Синтия натянула на голову капюшон и пошла к черному ходу. Миссис Пелл отослала своего последнего помощника поработать на конюшне сегодня утром. Парнишка по имени Адам был взволнован возможностью провести некоторое время с почтенным и великодушным кучером Ланкастера из Лондона. И все же внутри у Ланкастера все сжалось от страха, когда Синтия выскользнула в двери и заспешила вниз по ступенькам. Но Синтия не разделяла его волнения. Она даже не оглянулась в его сторону, повернув к побережью.
— Не боишься, что тебя увидят?
Ланкастер старался успевать за ней следом.
— Если ведешь себя скрытно, люди сразу заметят, — пожала плечами Синтия.
Да, это он уже успел понять. Если хочешь смешаться с толпой, веди себя так, словно ты принадлежишь к ней. Но…
— Откуда ты знаешь это, Синтия? Ты в этом году сбежала из Ньюгейтской тюрьмы?
Озорной взгляд, которым она его одарила, заставил вспомнить все шалости, которые она вытворяла в юности.
— Знаешь, я совершенно не обязана была бывать в Кантри-Мэноре каждый день. Чем больше времени я проводила здесь, тем больше ограничений мне устанавливал отчим. Я поняла, что, если попытаюсь выскользнуть тайком, одна из служанок заметит и скажет матери. А если я просто выйду на улицу, как и полагалось…
Она подмигнула Ланкастеру, и тот улыбнулся в ответ.
… Боже… оказывается, Синтия симпатичная. Как он мог думать, что она несимпатичная?
Она наклонила голову, посмотрела на него сквозь ресницы и пошла по спускавшейся вниз тропинке. Неужели она кокетничает с ним? Он ощутил покалывание кожи, когда она облизнула губы.
— Ланкастер…
— Да?
— Откуда у тебя этот шрам?
— Что, прости?
— Этот шрам.
Синтия резко остановилась и повернулась к нему с раздраженной улыбкой.
— Вокруг шеи, — обиженно добавила она. — Я видела его вчера ночью.
Когда Ланкастер покачал головой, она потянулась, чтобы провести пальцем по коже у него под подбородком. Ланкастер успел отвести ее руку, пока она не коснулась его шейного платка.
Синтия онемела, а он постарался не сжимать ее руку сильно, хотя пальцы у него стали деревянными. Кожу покалывало, но на этот раз не от удовольствия. Его словно волной холода окатило.
— Ник, — задохнулась Синтия, когда он отпустил ее руку, бормоча извинения. — В чем дело?
— Ни в чем.
— Прости, я не знала, что есть что-то, о чем я не должна заводить разговор.
Вот оно, она извинилась. Ланкастер заставил себя улыбнуться, и это было нетрудно, поскольку эту хитрость он практиковал довольно часто.
— Я смущаюсь. Понимаешь, ожог. Уродство. Я ненавижу, когда это замечают. Немного самолюбия — ничего страшного.
— Понятно.
Ее удивление переросло в нетерпение.
— Кстати, спасибо, что напомнила мне. Надо будет перед свадьбой купить ночную рубашку с пышными кружевами вокруг шеи.
— С пышными кружевами?.. — изумилась Синтия и рассмеялась.
У Николаса вырвался облегченный вздох, Обычно он бывал готов к этому вопросу и всегда был начеку, чтобы предупредить неожиданное прикосновение. В конце концов, ведь существуют определенные обстоятельства, когда женщина могла бы прикоснуться к шее мужчины. Поиск клада он к таковым не относил. Ему хотелось потереть шею, но вместо этого он только улыбался.
— Кстати, Ланкастер, — все еще смеясь, продолжала Синтия, — твое самолюбие вводит тебя в заблуждение. Если ты любишь эту женщину, тебе следует отказаться от ночной рубашки и спать нагишом.
— О!
Последние волнения покинули Ника. Несмотря на ее странное предложение, она явно флиртовала с ним. Он наклонился к ней ближе.
— Не уверен, что должен воспользоваться твоим советом. У тебя присутствует очевидный интерес к наготе, Синтия. Но некоторые леди, возможно, не разделяют твоего отношения к мужскому телу.