— Марисса, дорогая, пожалуйста, послушай меня…
Она закрыла глаза и попыталась расслабиться.
— Вот и хорошо, — прошептал Джуд.
Он поцеловал сначала одно ее веко, затем другое.
Она обвила руками его шею и обхватила его ногами. Джуд сделал глубокий вдох, а потом полностью в нее погрузился и снова замер. Марисса вздохнула с облегчением. Наконец-то! Наконец-то он сделал то, чего она так хотела.
Через некоторое время Джуд начал медленно двигаться, и Марисса, открыв глаза, увидела над собой его лицо — почему-то оно сейчас показалось ей необычайно грозным и даже свирепым. Но тут он вдруг ласково улыбнулся ей и прошептал:
— Дорогая, дыши, иначе задохнешься.
— Ах, не могу… Я так хочу тебя!..
Она опять приподняла бедра.
— Но я уже твой, mon coeur.
— Джуд, пожалуйста!.. Джуд, я…
— Я здесь, моя любовь.
Он принялся осыпать поцелуями ее лицо. А потом вдруг подхватил ее, приподнял и усадил на себя. При этом он по-прежнему оставался в ней.
— Я здесь, дорогая, я твой.
Марисса в изумлении захлопала глазами. Потом, шевельнув бедрами, вздохнула с удовлетворением и, упершись ладонями в грудь Джуда, окинула его взглядом. Мужчина, лежавший под ней, был великолепен. Он вовсе не был красавцем — и тем не менее являл собой великолепное зрелище.
Какое-то время Марисса любовалась своим женихом. Потом немного приподнялась и тут же, медленно опустившись, вобрала в лоно его возбужденную плоть. Теперь-то она могла дышать. А вот у Джуда с этим начались проблемы — вскоре Марисса устроила на нем такую скачку, что он едва переводил дыхание. И сейчас она снова почувствовала свою власть над ним — но на сей раз не только над ним, но и над своим собственным телом. А он, помогая ей, то и дело приподнимался ей навстречу, наполняя ее собой.
«Ах, как чудесно! Ах, как сладостно!» — мысленно воскликнула Марисса.
Она пыталась двигаться то быстрее, то медленнее, и Джуд, тотчас улавливая это, двигался с ней в одном ритме, И в какой-то момент она почувствовала, как в ней нарастает какое-то новое, еще более сладостное ощущение.
— Ах! — воскликнула Марисса, содрогнувшись.
Джуд улыбнулся ей и пробормотал:
— Все в порядке, дорогая. Не останавливайся.
Марисса стала двигаться еще энергичнее и вдруг, снова содрогнувшись, громко закричала:
— О Боже, Джуд!
Она закрыла глаза и опустила голову, всецело сосредоточившись на чуде, происходившем в эти мгновения в ее теле. Это было поистине чудо — казалось, сладостные ощущения, близкие к боли, заполняли не только ее тело, но и душу. Марисса снова отчаянно закричала, словно выплескивая в этом крике свою радость, свой восторг и блаженство. В следующее мгновение бедра Джуда в последний раз взлетели ей навстречу, и Марисса, громко выкрикнув его имя, еще несколько раз содрогнулась, после чего, хватая ртом воздух, упала ему на грудь в изнеможении.
Через несколько минут, когда она наконец отдышалась, Джуд провел ладонью по ее спине и пробормотал:
— Ты просто изумительна, Марисса.
— Я никогда… никогда не испытывала ничего подобного.
— Что ж, теперь наконец-то испытала.
— Знаешь, Джуд, я…
Она умолкла, не зная, как выразить свои чувства.
Он засмеялся, а она потерлась щекой о волосы на его груди и обнаружила, что он весь влажный от пота. И от него очень приятно пахло. Но еще приятнее были ее ощущения — ведь Джуд по-прежнему был в ней.
Марисса тихонько взвизгнула, когда он вдруг уложил ее на спину и вошел в нее еще глубже.
— Я говорил тебе, mon coeur, что меня нельзя дразнить, — проговорил он с улыбкой. — Ты сводишь меня с ума, дорогая.
Заглянув в его глаза, Марисса увидела, что они пылают от страсти. Обвивая его шею руками, Марисса стала приподниматься ему навстречу, а он, то и дело целуя ее, двигался все быстрее. Когда же он наконец содрогнулся после последнего отчаянного толчка, Марисса вдруг почувствовала, что из глаз ее брызнули слезы. Слезы счастья.
Джуд был ее другом и замечательным любовником. И он должен был стать ее мужем.
— Я люблю тебя, — прошептала она ему в губы.
Он со вздохом покачал головой. Потом улегся с ней рядом и тихо сказал:
— Это тебе сейчас так кажется. Видишь ли, я не мог сдержаться, но ты потом станешь об этом жалеть.
— Нет, никогда, — решительно заявила Марисса. — Я никогда не буду об этом жалеть.
Чуть приподнявшись, Джуд заглянул ей в глаза и добавил:
— Однако теперь уже слишком поздно. Теперь я твой.
«Я твой», И как же эти слова отличаются от того, что сказал ей в такой же ситуации Питер Уайт. «Теперь ты моя», — сказал он, словно она, Марисса, была вещью, его собственностью. Похоже, именно в этом и состояла разница между мальчишкой и мужчиной. Вернее — и в этом тоже.
Однако ей не нравилась какая-то странная печаль в глазах Джуда, О чем же он думал сейчас?
Он снова вздохнул и проговорил:
— Мне не следовало сдаваться, не следовало уступать тебе.
Легонько ударив его по плечу, Марисса пробурчала:
— Не болтай глупости, Джуд.
— Потому что теперь, сколько бы ты ни сожалела, нам придется пожениться.
— Это твои сожаления, а не мои! — закричала Марисса. — Я ни о чем не жалею! Имей в виду, я снова тебя захочу. Я буду требовать этого, понимаешь? И я знаю: ты все-таки полюбишь меня, упрямец!
Снова приподнявшись, Джуд пристально посмотрел на нее. Марисса нахмурилась и сказала:
— Не смотри на меня так мрачно. Теперь ты мой, понятно? И я не отпущу тебя, даже не надейся.
Джуд вдруг расплылся в улыбке и провел пальцем по ее щеке.
— Дорогая, ты пытаешься сделать так, чтобы я полюбил тебя? Ты так этого хочешь?
— Разумеется, хочу. А ты, Джуд… Похоже, ты ужасно непостоянный. Ведь ты говорил… — Она вот-вот расплачется. — Ты говорил, что я нравлюсь тебе, а сейчас… Только не надо говорить, что я опоздала, Джуд. Просто я не до конца понимала, как сильно тебя люблю. Я поняла это только теперь. И ты не должен осуждать меня за это.
Он взял ее за подбородок и, пристально глядя ей в глаза, спросил:
— Откуда у тебя уверенность?
Марисса в растерянности заморгала. И тотчас же почувствовала, как по щеке ее скатилась слезинка. Ах, что же она могла ему сказать? Как ему объяснить?
Судорожно сглотнув, она проговорила:
— Я понятия не имею, Джуд, о чем ты думаешь, но хочу сказать тебе, что думаю я. И что я чувствую… Я люблю тебя, а ты… ты можешь вообще меня не любить.