Алекс не покидало чувство обиды. Почему Коллин не разбудил ее, чтобы вместе поужинать в новом доме? Почему не разбудил ее, когда лег в постель?
Внезапно дверь в спальню распахнулась, и Алекс вздрогнула от неожиданности.
– Вы уже проснулись, мадам?..
– Даниелла, а который час?
– Только восемь. Принести ваш завтрак?
– Я… я не знаю. Почему ты не разбудила меня вчера вечером? Я должна была принять участие в торжественном обеде. Я должна была… – Алекс тяжело вздохнула.
– Ваш муж хотел, чтобы вы хорошенько выспались. Он сказал, что вы в последнее время мало спали. – Даниелла едва заметно улыбнулась и спросила: – Это правда, мадам? Вы бодрствовали по ночам?
– Да, я… – Алекс тоже улыбнулась. Конечно же, Коллин просто проявил заботу о ней, позволив как следует выспаться. Она действительно почти не спала несколько ночей. Так что, наверное, не следовало сердиться на Коллина. Ведь он хотел ей добра.
Хорошо, она простит его. Она не станет портить свой первый день в Уэстморе мелочными придирками.
– Даниелла, внизу еще завтракают?
Француженка рассмеялась:
– Нет, конечно. Эти простолюдины давно уже ушли на работу.
– Даниелла, нельзя так говорить.
– Да, конечно. Но ведь это просто ужасно!.. Они собираются вместе, и все едят одно и то же! К счастью для вас, мадам, многие из них завтракают в своих домах, в деревне. На вашем месте я бы не стала спускаться туда на ленч.
– Думаю, здесь это называется обедом. И я тоже часто обедала вместе с работниками, если помнишь.
– О, в Сомерхарте для вас общение с работниками было просто… небольшим приключением. А эти люди будут здесь день и ночь.
Соскользнув с постели, Алекс задумалась над словами Даниеллы. Неужели француженка права? Неужели работа для нее была всего лишь приключением? Но она ведь действительно считала, что помогает брату, и вовсе не воспринимала свои хозяйственные хлопоты как забаву. Что ж, очень может быть, что она обманывала себя, думая, что приносила пользу в Сомерхарте.
Но здесь, в Уэстморе… Здесь она могла бы произвести очень нужные изменения. Здесь и впрямь следовало сделать очень многое, и она готова начать прямо с сегодняшнего дня.
– Я буду завтракать в большом зале, даже если там уже никого нет. Это вдохновит меня.
– Вдохновит для чего, мадам? Чтобы превратиться в летучую мышь в этом проклятом замке?
– Даниелла, помолчи! Имей в виду, теперь это наш дом, и я не позволю тебе так о нем говорить!
Француженка презрительно усмехнулась, однако промолчала. Александра же, одеваясь, продолжала:
– Да, здесь многое требует улучшения, но со временем все можно сделать. Сейчас, конечно, не создашь особых удобств на зиму. Но весной мы сможем обустроить несколько комнат, и это не потребует слишком больших затрат. Хотя я надеюсь, что Коллин позволит мне внести свой вклад в эти преобразования.
– Но зачем?
Алекс вскинула голову:
– Что ты имеешь в виду?
– Зачем вы хотите обременять себя подобными хлопотами?
– Что?.. – Алекс замерла с платьем в руках. – Пойми, Даниелла, дом Коллина очень даже неплох, но я считаю, что здесь многое надо переделать и привести в порядок.
Служанка поморщилась и проворчала:
– И все-таки я не понимаю, зачем вам это?
– Да что с тобой такое, Даниелла? Неужели ты…
– Я ничего не понимаю, мадам, – перебила служанка. – Ведь Брайди говорит, что в следующем году будет готов новый дом. Зачем вы собираетесь ремонтировать старый? Мне кажется, что не стоит зря хлопотать.
– Какой новый дом? О чем ты?
Даниелла с удивлением взглянула на хозяйку:
– Вы что, не знаете, мадам? На холме строится новый дом. Говорят – очень хороший. Гораздо лучше этого ужасного замка.
– Ах, да-да, наверное, – пробормотала Алекс. – Разумеется, там будет новый дом. – Она тяжело вздохнула. – Даниелла, пожалуйста, застегни корсаж.
Даниелла выполнила просьбу госпожи и отступила на шаг. Алекс же никак не могла успокоиться. Так значит – новый дом! А ее муж даже не удосужился упомянуть о нем! Он строит прекрасный новый дом, в который они переедут в следующем году, и все знают об этом, кроме нее.
И едва ли Коллин готовил ей сюрприз. Он не очень-то расположен делать сюрпризы. Скорее всего, это означало совсем другое. Очередное испытание! Проверка ее характера. Муж не хотел, чтобы она узнала, что Уэстмор всего лишь временное жилище. Он решил проверить, сможет ли она жить в темной холодной пещере, как подобает жене незаконнорожденного. Он хотел узнать, начнет ли она топать ногами и жаловаться на судьбу.
Надев черные туфли, которые подала ей служанка, Алекс решила, что следует немедленно уличить мужа в обмане. Вернее – уличить в недоверии. Ведь получается, что он ей не доверял, если устроил такую проверку. И она сейчас пойдет и влепит ему за это пощечину!
Служанка взяла щетку, чтобы расчесать ей волосы, но Алекс отстранила ее руку:
– Все в порядке, Даниелла.
Алекс вышла за дверь и стремительно спустилась вниз; ее дыхание участилось, а сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Выбежав из замка, она остановилась на несколько секунд и осмотрелась. Стоял чудесный осенний день, но сегодня запах золотистых опавших листьев нисколько ее не порадовал. Как мог Коллин начать таким образом их совместную жизнь? Откуда такое недоверие?
В кузнице никого не было, и Алекс сомневалась, что Коллин окажется около склада, поэтому она отправилась к длинному ряду конюшен внизу холма.
Она сразу заметила широкие плечи мужа, обтянутые пыльной поношенной рубашкой. Его движения были хорошо знакомы, хотя он располагался спиной к ней. Она могла бы узнать Коллина даже в полумраке по его движениям.
Рядом с ним находился Фергус; он первый заметил ее и поднял руку, широко улыбаясь. Когда Алекс подошла поближе, управляющий повернулся к Коллину, что-то сказал ему и тут же отошел в сторону.
– Алекс?.. – донесся из стойла голос Коллина. – Дорогая, я покажу тебе наших лошадей после обеда. – Он отвернулся и продолжил заниматься своим делом.
– Эй, Коллин! – прокричал Фергус и отошел еще дальше.
– Что?..
– Может быть, ты хочешь…
– Я думаю, твой друг пытается предупредить тебя, что я пришла сюда не ради лошадей.
Коллин наконец-то выпрямился и повернулся к жене:
– Извини, что не разбудил тебя вчера вечером, дорогая. Тебе необходимо было выспаться.
Алекс почувствовала некоторое смущение – ведь муж действительно о ней заботился.