– Ты серьезно считаешь, что мои братья станут считаться с моим мнением, решая такой вопрос?
Глаза его потемнели, в них была тревога.
– Ты должна убедить Хита.
– Тогда сообщи мне волшебное слово, которым я смогу тронуть каменное сердце моего брата, чтобы он расчувствовался и позвал меня домой.
Доминик сжал губы.
– Постарайся, черт возьми. Когда я выведу сэра Эдгара на чистую воду, слух о его предательстве мгновенно распространится и разразится грандиозный скандал. Ты не должна быть в нем замешана.
– Плевала я на скандал. Для меня главное в жизни – ты. И то, что произойдет, когда ты встретишься с убийцей Брэндона. Кстати, ты расшифровал его письмо?
Он пристально взглянул на нее:
– Его письмо?
– То письмо, которое ты обронил в моей спальне, а потом забрал обратно. Оно написано рукой моего брата. Не знаю, кому оно адресовано, тебе или Сэмюелу.
Не веря своим ушам Доминик спросил:
– Откуда тебе это известно?
– Я узнала почерк Брэндона и сделала копию письма в надежде расшифровать его. Похоже, в письме речь идет о том, что сэр Эдгар замышлял в тот момент. Как только закончу расшифровку, передам тебе текст.
– Ты потрясающая женщина, Хлоя.
– Я стану потрясающе несчастной, если с тобой что-нибудь случится. Так ты не позволишь мне сопровождать тебя во время решающей встречи с сэром Эдгаром?
– Нет.
– Хочешь, чтобы я сидела сложа руки и ждала?
– Если со мной и Эйдрианом случится беда, передашь это дело твоим братьям.
Сердце у Хлои болезненно сжалось.
– Что ты собираешься сделать с сэром Эдгаром?
– Убедить его поступить по совести.
– А если он откажется?
– Я выполню свой долг.
Хлоя отстранилась от него. В ее синих глазах были гнев и боль. В своем маскарадном костюме она выглядела не легкомысленным эфирным созданием, а скорее римской богиней, вознамерившейся вступить на тропу войны.
Доминик схватил Хлою за руку и потянул к двери.
– Я вернусь ради тебя, – сказал он, сверкая глазами. – Чего бы мне это ни стоило. Ты больше не будешь целоваться ни с баронами, ни с деревенскими олухами. Только со мной.
Она побледнела и закусила губу.
– Ты уж постарайся вернуться не призраком, – прошептала она.
Когда Хлоя вышла из коридорчика, то увидела, что в передней полно гостей, коротавших время за беседой и стаканом лимонада. В главном зале заиграл оркестр, но Хлое совсем не хотелось танцевать. У нее и так голова шла кругом. Ей хотелось побыть одной, поразмышлять немного, успокоиться. Чтобы быть готовой прийти на помощь любимому в его деле, если понадобится. Потеря невинности и нравственное падение Хлою не тревожили. Больше тревожила предстоящая встреча Доминика с его дядей. Состоится ли она сегодня? Как поступит Доминик, если у сэра Эдгара и впрямь есть таинственный союзник? Что, если они с Эйдрианом не смогут справиться с негодяем? Об этом лучше не думать.
– Мама говорит, если дать этому Стрэтфилдскому Призраку волю, в деревне не останется ни одной добродетельной леди, – раздался у Хлои за спиной женский голос.
Хлоя вздохнула и поправила крылышки. Будь ее воля, призрачная карьера Доминика закончилась бы прямо сейчас и впредь его порочные наклонности оставались бы достоянием одной-единственной женщины.
– А я не верю в существование этого призрака, – сердито заявил какой-то джентльмен. – Уверен, все это досужие вымыслы. А каково ваше мнение, леди Хлоя?
Хлоя оглянулась – румяное лицо было ей знакомо. Она не помнила имени этого здоровяка, но он был из компании Джастина. Тут она вдруг сообразила, что еще ни разу не танцевала с Джастином в этот вечер. Юный воздыхатель весь вечер вел себя так, будто ее здесь не было. Не то чтоб ее это огорчило. Собственно, она бы этого и не заметила, если б…
– А, вот ты где, Хлоя. – Она подняла глаза и увидела, что дядя Хэмфри выходит из буфетной и начинает проталкиваться к ней через толпу. – А я-то все гадал, куда ты подевалась.
– Я была здесь, – ответила она в замешательстве и отвела взгляд.
– Здесь?
– Ну… – Ах, как неприятно лгать дяде! – Я пошла было за веером, а потом обнаружила, что он у меня с собой. Глупо.
– Глупо, – задумчиво повторил дядя.
– Да. – Сердце Хлои забилось быстрее. – Глупо.
– Ну что, удалось наконец леди Дьюхерст упокоить душу нашего проказливого Призрака? – обратился с вопросом к дяде Хэмфри кто-то из гостей, улыбнувшись через плечо старика.
Дядя Хэмфри повернулся, чтобы ответить, и Хлоя вздохнула с глубоким облегчением. Если дядя и заподозрил что-то, допытываться не собирался. И Хлоя была благодарна ему за это. По крайней мере ей не пришлось лгать.
Дядя взял ее под руку.
– Пойдем, выпьешь стакан лимонаду. У тебя щеки пылают.
Хорошо, что дядя не знает причины. Он хоть и добр, но не настолько, чтобы снисходительно отнестись к тому, что произошло между ней и Домиником. А Хлоя скорее бы умерла, чем огорчила дядю, единственного своего защитника в доме.
– Лимонад как раз то, что надо, дядя…
Хлоя осеклась. Из гардеробной вышел сэр Эдгар Уильямс, выглядевший весьма элегантно в черном фраке и безупречно белом накрахмаленном галстуке. Видимо, новый хозяин Стрэтфилд-Холла не знал, что это бал-маскарад. А может, счел ниже своего достоинства рядиться в маскарадный костюм. Впрочем, подумала Хлоя, этот человек постоянно носит маску. Бессердечный убийца, изображающий из себя доблестного рыцаря, джентльмен с инстинктами подонка общества.
Сэр Эдгар обвел взглядом зал, внимательно всматриваясь в лица, скрытые масками. Сердце Хлои взволнованно забилось. Неужели сэр Эдгар узнал как-то, что Доминик жив и находится на балу? А может, сэр Эдгар надеялся увидеть здесь своего таинственного друга? Маловероятно. Место неподходящее, да и время тоже. Вдруг он направится в сторону комнаты, где она оставила Доминика? Что ей тогда делать? Броситься на врага?
Дядя крепче сжал ее локоть. Хлоя озадаченно посмотрела на него.
– Пойдем же пить наш лимонад, Хлоя, – сказал дядя Хэмфри спокойно.
Она кивнула, оглянулась и заметила, что сэр Эдгар вошел в бальный зал. Худой мужчина в плаще привлек ее внимание. Хлою бросило в жар, когда она узнала в нем Эйдриана. Он посмотрел на Хлою, чуть заметно кивнул, игриво улыбнулся щебечущим дамам, окружившим его.
Хотел ли Эйдриан дать ей понять, что Доминик успел спрятаться? Наверняка. Эйдриан, конечно же, заметил сэра Эдгара. Вряд ли он остался бы болтать с дамами, если бы его другу грозила опасность?