– Это за Сэмюела. За Брэндона. Дальнейшую вашу судьбу будет решать суд. Вам придется ответить за все совершенные вами преступления. Радуйтесь, что я вас не убил. Я подумывал о такой возможности.

Доминик стоял совершенно неподвижно, пытаясь осмыслить произошедшее, он собирался убить сэра Эдгара, но в последний момент что-то остановило его – последняя крупица человечности, оставшаяся в его душе.

Тут он услышал какой-то тихий непонятный звук, какое-то шевеление тяжелых половиц нал головой. Сэр Эдгар уронил свою шпагу, попятился и рухнул прямо в костлявые объятия прикованного к стене скелета. Одна из цепей оторвалась.

Доминик зажег свечу и равнодушно посмотрел на представшее его взору жуткое зрелище: сэр Эдгар, стоящий на коленях в грязи, прижимающий к себе истлевший остов. Ничего, кроме отвращения, Доминик не испытывал. Он отомстил и теперь чувствовал себя опустошенным. Скорее бы уйти отсюда.

Доминик повернулся к лестнице, но странный звук, который он услышал, когда сэр Эдгар нечаянно освободил скелет из цепей, повторился, заставив его обернуться.

Внутри стены разматывалась цепь какого-то механизма. Ржавые петли заскрипели, что-то щелкнуло.

– Ловушка, – прошептал Доминик, в ужасе глядя на камни, посыпавшиеся на сэра Эдгара.

Облака цементной пыли заполнили подземелье, и Доминик побежал прочь, опасаясь, как бы от удара не рухнул весь свод.

Пыль осела, покрыв все подземелье, словно саваном. Балки, поддерживающие остальную часть свода, устояли.

Сэр Эдгар лежал на полу, раздавленный грудой камней. На последней ступеньке Доминик отвесил прощальный поклон своему молчаливому товарищу по заключению, Сиятельному Скелету:

– Что ж, дружище, мы с тобой теперь оба свободны. Но мне не хотелось бы оставить тебя в столь нелепом положении. Мы с тобой столько раз беседовали по душам. Ты заслужил пристойные похороны хотя бы потому, что терпеливо выслушивал историю моих бедствий. К тому же я обещал тебе это.

– Я иду! – Луч света ворвался в мрак подземелья.

Финли стоял в узкой щели в стене, с радостной улыбкой глядя на засыпанного цементной пылью хозяина.

– Похоже, милорд, у вас тут тушка, которую надо бы унести.

Доминик с благодарностью глянул на побитое лицо верного егеря.

– Финли! Ты появился весьма кстати. Пожалуйста, бережно обращайся со скелетом. Ладно? Бедняга достаточно настрадался при жизни. Что же до моего дяди, то он больше никому не причинит зла.

Глава 26

Хлоя с Финли только успели покинуть библиотеку, когда глухой рокочущий звук раздался где-то внутри стен дома. Казалось, это стонет дом, предупреждая их о том, что силы ада вырвались на свободу. Сердце у Хлои замерло. Она помчалась вверх по лестнице, ведущей на длинную галерею. Финли не отставал от нее, Арес бежал рядом.

Но они были уже не одни в поместье.

Стучали колеса бричек, въезжающих в ворота, – прислуга Стрэтфилд-Холла возвращалась из церкви. Через несколько мгновений слуги войдут в дом и приступят к исполнению своих обязанностей. Домоправительница наденет передник и отправится к сэру Эдгару узнать, куда подавать ленч – в столовую или в кабинет.

Впрочем, не исключено, что царствованию сэра Эдгара в доме Доминика уже наступил конец.

Когда Хлоя добежала до последней ступеньки, солнечный светлился в большие окна галереи. Но царившая здесь тишина казалась зловещей. Потайная дверь в подземелье была распахнута настежь и зияла чернотой.

Хлоя ринулась к двери.

Позади нее вся вышколенная прислуга Стрэтфилд-Холла, сразу заметившая, что в доме что-то не так, бежала вверх по лестнице. Неужели таинственный убийца снова нанес удар? В противном случае дверь привратницкой не была бы распахнула.

Неужели новый хозяин зарезан в той же постели, что и предыдущий? Дворецкий и старший лакей бежали впереди. Горничные бежали в арьергарде, держа на изготовку метелки и швабры. Но тут раздался властный голос леди Дьюхерст.

В шляпе с перьями и в шитой бисером пелерине, тетя Гвендолин протиснулась сквозь толпу слуг и направилась прямо к Хлое. Памела, запыхавшаяся от бега, едва поспевала за матерью. Рядом с Памелой рысью бежал предмет ее воздыханий, Чарлз. На лице его было написано изумление.

– Тетя Гвендолин! – воскликнула Хлоя. – Что вы здесь делаете?

Тетя Гвендолин вперила взор во тьму, царившую внутри открытого тайного хода.

– И тебе, и моему мужу я собираюсь задать один и тот же вопрос. Где этот негодяй?!

– Кого вы имеете в виду?

– Хватит изображать святую невинность, юная леди! Я не так уж глупа. Я спросила у Памелы, что именно от меня скрывают? И вот я здесь.

Хлоя беспомощно смотрела на Памелу, которая, как обычно, подавала кузине какие-то совершенно непонятные знаки из-за спины матери.

– Вы здесь потому, что я одолжила Памеле неприличный французский корсет?!

Тетя Гвендолин круто повернулась и окинула взглядом дочь:

– Какой еще корсет?

Памела недоуменно пожала плечами:

– Я вообще не понимаю, о чем речь.

Хлоя шагнула ко входу в подземелье. Конечно же, Эйдриан, Финли и дядя не стали бы так долго задерживаться внизу, если бы с Домиником что-то случилось.

Разве что им пришлось перевязывать его раны или нести его тело. Или вступить в сражение с сэром Эдгаром. Хлоя представляла себе картины, одна страшнее другой. Но гнала их прочь. Доминик несколько недель готовился к поединку. И конечно же, вышел из него победителем. К тому же он обещал ей вернуться. И не нарушит данного слова. Он чертовски целеустремленный парень, ее возлюбленный.

Хлоя замерла – из недр подземелья послышались тяжелые шаги. Она повернулась, не в силах отвести взгляд от того, кто появился из тьмы.

Хлоя не сразу узнала его.

Он весь, с головы до ног, был покрыт толстым слоем беловатой пыли. Точно призрак в саване! И густые черные волосы, и брови, и щеки. И плечи. И рукава рубашки от маскарадного костюма с кружевным жабо, и черные бриджи, и ботфорты.

Но это был он, целый и невредимый, и он шел прямо к ней.

– Боже всемогущий, смилуйся над нами! – завизжала одна из судомоек. – Это он. Стрэтфилдский Призрак!

Тетя Гвендолин обняла Памелу, и перья на ее шляпе задрожали. Хлоя выпустила из руки кочергу. На галерее воцарилась тишина. Все замерли. Хлоя расплылась в улыбке. Доминика и впрямь можно было принять за призрака.

Доминик, глядевший насмешливо, поймал наконец взгляд Хлои, и в глазах его вспыхнул огонь страсти. Она только сейчас осознала, что бежит ему навстречу. Он сдержал слово. Он вернулся. И мир вновь стал прекрасным. Но Хлоя тут же подумала, что ей придется расплачиваться за свои поступки.