– Не могу, – прошептала в ответ Джейн.
– Почему?
– Потому что она просвечивает насквозь.
Грейсон танцевал с мрачным и воинственным видом, а движения его, всегда такие пластичные, сейчас казались напрочь лишенными гибкости. Когда же танец наконец закончился, маркиз с ледяной решимостью отвел даму в самый дальний и темный угол зала, где в удобных креслах расположились пожилые гости.
– Почему мы стоим здесь, словно две старые девы? – с невинным видом поинтересовалась Джейн. – Может быть, стоит вести себя более общительно?
– У меня сейчас вовсе нет настроения с кем-то общаться, – отрезал Седжкрофт.
– Но ведь здесь нас никто не увидит, – пожаловалась Джейн.
– В этом и заключается моя цель. – Маркиз взглянул на спутницу, и лицо его еще больше потемнело. – Дело в том, что сегодня тебя и так слишком хорошо видно.
– Может быть, хочешь поиграть в карты? – предложила Джейн.
– Может быть, и хочу, – процедил сквозь зубы Грейсон. – Да вот только не могу, потому что вынужден защищать тебя от нападения похотливых аристократов Брайтона.
Девушка упорно избегала смотреть в лицо кавалеру. Вот и сейчас она изогнулась так, чтобы из-за его спины видеть, что происходит в зале.
– О, посмотри-ка! Разве это не твоя давняя приятельница, миссис Уотсон?
– Да, это она.
– Так, может быть, невежливо делать вид, что ты ее не видишь?
– Не имею ни малейшего желания вести пустые разговоры, – зло парировал Седжкрофт.
– Так что же вдруг случилось с твоим настроением? Чего ты хочешь?
Грейсон промолчал, но смысл молчания сомнения не вызывал: хотел он только ее, Джейн. Так же как и большинство мужчин в зале, он представлял красавицу обнаженной – не прикрытой прозрачной материей и не стоящей в темном углу, а свободно раскинувшейся на ложе любви. Видел юное гибкое тело и струящиеся по белым плечам золотистые; медового оттенка, волосы. Подобно недостижимой богине Джейн заставляла собравшихся вокруг смертных доказывать, что они достойны внимания. Да, предостережение Хита сбылось: иная, неведомая, порочная Джейн торжествовала безусловную победу.
Подчиняясь внезапному импульсу, Грейсон крепко сжал локоть дамы и повел ее к одной из боковых дверей.
– Мы идем в буфет? – тревожно уточнила Джейн.
– Нет. – Спутник многозначительно взглянул. – Мы отправляемся домой.
– Но почему же? Зачем?
– Чтобы посвятить себя той дискуссии, о которой ты упоминала.
– А как же Хлоя и Саймон? И дядюшка Джайлз? Не можем же мы просто бросить их здесь.
– Я обязательно пришлю за ними экипаж – чуть позже.
Джейн оглянулась на ярко освещенный, переполненный нарядной публикой зал. Поискала взглядом Одри, и наставница одобрительно кивнула. Да, дамы действительно ставили себе целью наказать одного известного негодяя, но внезапно Джейн обуяли сомнения. Сомнения эти лишь укрепились, когда в темном коридоре она оказалась в железных объятиях и губы Грейсона легко коснулись ее губ.
– Ты что, пытаешься свести меня с ума? – тихо спросил маркиз. – Если так, считай, что тебе это вполне удалось.
Сейчас, ощущая тепло мускулистых рук, девушка была готова забыть, что именно этот человек осмелился распорядиться ее будущим, даже не спросив согласия. Она твердо знала лишь то, что принадлежала этому мужчине с первой встречи, с первого взгляда через всю переполненную гостями часовню. В тот знаменательный день ей предстояло соединить свою жизнь с другим. Но неожиданно появился Седжкрофт – лучший друг и покровитель, но в то же время самая серьезная угроза женскому сердцу.
– Что случилось? – раздался за спиной голос Хлои.
– Джейн неважно себя чувствует, – без заминки ответил Грейсон и взглянул на беззащитную фигурку. – Она немного… немного озябла.
Хлоя подошла ближе и заговорщически улыбнулась подруге:
– Ах, бедняжка! Тебе придется срочно отвезти девочку домой, Грейсон. А обо мне позаботится Одри.
Даже если последняя фраза и показалась Седжкрофту странной, события вечера направили ход мыслей в иное русло, и объяснений маркиз не потребовал. Джейн, разумеется, поняла, что именно имела в виду Хлоя, однако напоминание о немедленном исполнении второй части плана вовсе не вдохновило ее.
Девушка все еще слышала голос Одри:
«Застань его врасплох, дорогая. Мужчина никогда и нигде не бывает так уязвим, как в будуаре».
«Но разве женщина не столь же уязвима и беззащитна?» – неожиданно спросила себя Джейн и пожалела, что Одри не может оказаться рядом, чтобы в любую минуту дать мудрый совет.
Ведь одно дело – обсуждать соблазнение маркиза в тиши и безопасности гостиной, но совсем другое – воплотить полученные знания в жизнь, оказавшись наедине с маркизом в спальне; увлечь и воспламенить его, преодолев раздражение и гнев.
Да, Одри была истинным мастером своего дела и поделилась с подопечной такими секретами, которые заставили бы покраснеть даже хозяйку борделя. Но ведь и Седжкрофт был настоящим мастером. А вот о самой Джейн никак нельзя было этого сказать.
Девушка взглянула на спутника и едва устояла на ногах. Неужели возможно победить этого человека, лишить его уверенности в себе и железной хватки?
– Ты бы лучше не вмешивалась, – коротко осадил сестру маркиз, еще крепче сжимая Джейн в объятиях. – На сегодняшний вечер проблем уже вполне достаточно.
– Подожди! – воскликнула Хлоя. – Она же забыла пелерину!
– Ну так неси быстрее, – скомандовал старший брат.
Едва он отвернулся, девушка шепнула на ухо подруге:
– Действуй смелее, не робей! А утром все мне расскажешь.
«Если это утро когда-нибудь настанет», – подумала Джейн, дрожа от предвкушения предстоящего поединка.
Дядюшка Джайлз тоже решил отправиться домой и тем самым избавил Джейн от бурного потока гнева маркиза, который уже по дороге на виллу был готов метать громы и молнии. Оставалось лишь надеяться, что дядюшка Джайлз окажется надежным буфером.
– Люди моего возраста, – толковал тот, подходя к экипажу, – на подобных вечерах не столько забавные собеседники и компаньоны, сколько обуза. Зрение сдает. Вот сидел и играл в карты с очаровательным молодым виконтом, а потом вдруг дворецкий отозвал меня в строну и объяснил, что это вовсе не виконт, а виконтесса. Хорошо, что ты всегда выглядишь как леди, милая. Вы согласны, Седжкрофт?
Грейсон повернулся, оторвавшись от окошка, в которое смотрел всю дорогу, и, не скрывая иронии, подтвердил:
– Этого никто не сможет оспорить.
Девушка съежилась и покрепче запахнула накидку. Никогда еще знакомый голос не звучал так ехидно.