— Ты Нефилим, Хэнк. Ты не можешь умереть. Нефилимы не умирают. Как бы сильно я этого ни желала, — добавила я язвительно.
— И устройство, и прежний ангел смерти видели это. Их пророчества совпадают. Мне недолго осталось. Мои последние дни на земле будут посвящены подготовке к тому, чтобы ты повела мою армию против падших, — сказал он с первым за весь разговор намёком на обречённость.
Всё застыло на месте.
— Ты следуешь этому совершенному плану из-за Дабрии? У неё нет дара предвидения. Ей нужны деньги. Она способна предсказывать будущее не больше, чем ты или я. Тебе никогда не приходило на ум, что, возможно, прямо сейчас она глупо хохочет?
— Сомневаюсь, — холодно ответил Хэнк, будто бы знал что-то, чего не знала я. — Мне нужно, чтобы ты стала чистокровным Нефилимом, Нора, чтобы командовать моей армией. Чтобы возглавлять моё братство. Чтобы ты возвысилась как моя законная наследница и свободный от рабства Нефилим. После этого Хешвана мы станем сами себе хозяевами, не будем больше подчиняться падшим.
— Ты сумасшедший. Ради тебя я не сделаю ничего. И тем более не стану приносить тебе клятву.
— Ты отмечена. Твоя судьба предопределена. Ты и правда думаешь, что я хочу, чтобы ты стала главой всего, что я создал? — грубо произнёс Хэнк. — Ты не единственная, у кого нет выбора. Судьба предъявляет к нам требования, а не мы к ней. Сначала Чонси. Потом я. Теперь ответственность ложится на тебя.
Я посмотрела на него, вложив в этот взгляд всю свою ненависть.
— Тебе нужен кровный родственник, чтобы командовать твоей армией? Так возьми Марси. Ей нравится повелевать. Она для этого самый подходящий человек.
— Её мать — чистокровный Нефилим.
— Не ожидала, но тем лучше. Несомненно, это и Марси делает чистокровной?
Славное маленькое трио сторонников превосходства.
Смех Хэнка прозвучал более устало.
— Мы не ожидали, что Сюзанна сможет зачать. Чистокровные Нефилимы успешно не скрещиваются. Мы с самого начала понимали, что Марси ¬— чудо и долго не проживёт. У неё не было моей метки. Она всегда была маленькой, слабой, борющейся за выживание. Теперь ей немного осталось — её мать и я, мы оба это чувствуем.
Шквал воспоминаний вырвался из подсознания. Я вспомнила, как говорила об этом прежде. О том, как убить Нефилима. О принесении в жертву потомка по женской линии, достигшего шестнадцатилетия. Вспомнила, как мои собственные сомнения по поводу моего биологического отца расстроили меня. Вспомнила…
И в это мгновения всё прояснилось.
— Вот почему ты и не думал прятать Марси от Риксона. Вот почему ты бросил меня, но оберегал её. Ты никогда не думал, что она проживёт достаточно долго, чтобы её можно было использовать в качестве жертвы.
С другой стороны, у меня был полный комплект: метка Нефилима от Хэнка и превосходный шанс на выживание. Меня спрятали ещё ребёнком, чтобы не дать Риксону принести меня в жертву, а теперь, по иронии судьбы, Хэнк намерен сделать так, чтобы я возглавила его революцию. Я крепко зажмурилась, надеясь, что смогу блокировать правду.
— Нора, — сказал Хэнк. — Открой глаза. Посмотри на меня.
Я покачала головой.
— Я не принесу тебе клятву. Ни сейчас, ни через десять минут, никогда, — из носа капало, но я не могла его вытереть. Я не знала, что более унизительно — это или дрожь в моём голосе.
— Я восхищён твоей смелостью, — сказал Хэнк, его голос был обманчиво добрым. — Но существуют разные виды смелости, и этот тебе не к лицу.
Я подпрыгнула, когда он почти отеческим жестом поддел пальцем локон моих волос за ухом.
— Принеси клятву, чтобы стать чистокровным Нефилимом и возглавить мою армию, и я отпущу тебя и твою мать. Я не хочу причинять тебе вред, Нора. Выбор за тобой. Принеси клятву, и сегодня ночью ты сможешь уйти, хлопнув дверью. И всё останется позади, — он развязал узлы на моих запястьях, верёвка соскользнула на пол.
Мои руки дрожали, когда я разминала их на коленях, но не от недостатка крови. Кое-что ещё из того, что он сказал, наполняло меня леденящим ужасом.
— Моя мама?
— Именно. Она здесь. В одном из нижних помещений, спит.
Пелена ужаса вновь возникла перед моими глазами.
— Ты не причинил ей вреда?
Вместо ответа на мой вопрос Хэнк сказал:
— Я — Чёрная Рука. Я занятой человек, и, буду честным, это последнее место, где мне хочется быть сегодня ночью. И это последняя вещь, которую я хочу делать. Но мои руки связаны. Ты же содержишь в себе силу. Прими присягу и сможешь уйти вместе со своей мамой.
— Ты любил её?
Он удивлённо моргнул.
— Твою маму? Конечно, любил. Когда-то я очень сильно любил её. Теперь мир не такой как прежде. Моё мировоззрение изменилось. Мне пришлось пожертвовать свой любовью во имя интересов моей совершенной расы.
— Ты собираешься убить её, да? Вот что ты сделаешь, если я не принесу клятву.
— Моя жизнь определялась чередой трудных решений. И сегодня ночью я не перестану их принимать, — сказал Хэнк, это был косвенный ответ на мой вопрос, который не оставил у меня сомнений.
— Позволь мне хотя бы посмотреть на неё.
Хэнк указал на ряд окон в стене комнаты. Я медленно встала, боясь того, в каком состоянии могу её увидеть. Выглянув из окна, я поняла, что нахожусь в своего рода офисном помещении, возвышавшемся над складом. Моя мама свернулась калачиком на койке, охраняемая тремя вооружёнными Нефилимами, и как будто спала. Мне стало интересно, очищается ли её сознание во сне, как и моё, и видит ли она Хэнка чудовищем, каким он является на самом деле. Меня интересовало, видела ли она его таким же, как я, когда он вообще ушёл из её жизни, когда был уже не в состоянии больше управлять ею. Это был мой ответ на вопросы, что дал мне мужество встретиться с Хэнком лицом к лицу.
— Ты притворялся, что любишь её, чтобы суметь подобраться ко мне? Вся эта ложь ради одного этого мгновения?
— Ты замёрзла, — снисходительно произнёс Хэнк. — Устала. Голодна. Принеси клятву и покончим с этим.
— Если я принесу клятву, и ты окончишь своё существование, а я полагаю, что окончишь, то хочу, чтобы ты тоже поклялся. Я хочу, чтобы ты покинул город и навсегда исчез из жизни моей мамы.
— Договорились.
— Но прежде я хочу позвонить Патчу.
Он отрывисто рассмеялся.
— Нет. Хотя вижу, ты наконец созналась насчёт него. Ты сможешь сообщить ему печальные новости после того, как принесёшь клятву.
Неудивительно. Но я должна была попытаться.
Я вложила в свои слова всё испытываемое к Хэнку пренебрежение.
— Я принесу тебе клятву, — я ещё раз бросила взгляд в окно. — Но я сделаю это ради неё.