На интернет-аукционе ее продавали, как совсем новую, девственную, не бывшую в употреблении. Но от блондинистого парика пахло пивом, а в волосах были проплешины — как будто их выдирали клочьями. Внутренняя сторона обоих бедер была липкой. Грудь — засаленной и грязной. На одной ноге, в самом низу, был клапан для воздуха, как на надувном мяче. То есть ее можно было надуть.
Я развернул ее на кровати и принялся надувать.
Я вдувал в нее воздух, и ее грудь поднималась — опадала и поднималась. Я вдувал в нее воздух, и морщинки разглаживались, но потом появлялись снова. Я вдувал в нее воздух, пока у меня не потемнело в глазах.
И вот сейчас, здесь, в этой комнате, где я жду своей очереди — жду, когда меня позовут на гэнг-бэнг, — мимо проходит девушка с секундомером на шее, и я тяну руку. Прикасаюсь к ее локтю, чтобы она остановилась. Прикасаюсь легонько, буквально кончиками пальцев, и спрашиваю: «Это правда?» Ну, что говорит нам мистер Бакарди. Касси Райт действительно может умереть? Прямо на съемках?
— Вагинальная эмболия, — говорит девушка с секундомером. Она смотрит на меня, потом опускает глаза на лист у себя на планшете. Ведет ручкой по списку имен, отмечает какое-то имя галочкой. Смотрит на часы у себя на руке. Ставит галочку рядом с еще одним именем. Говорит, что объем воздуха на выдохе должен быть эквивалентен объему, который вдувают за раз, надувая воздушный шарик, но поскольку у женщин кровоснабжение тазовой области происходит весьма интенсивно, при половом акте не исключено попадание пузырька воздуха в ее кровеносную систему.
Она говорит:
— А у беременных женщин риск попадания воздуха в кровь еще выше.
Она говорит, что медицине известно немало подобных случаев. Например, в 2002 году одна женщина из Виргинии ублажала себя морковкой и умерла от эмболии. Попаданию воздуха в кровь может способствовать любой предмет необычной формы. Например, электрические фонарики, свечи и тыквы.
— Не говоря уже о куске мыла на веревочке, — говорит девушка с секундомером.
Не важно, вагинально или ректально. Это может случиться и так, и так.
— Ежегодно, — говорит девочка с секундомером, — от этого умирает в среднем более девятисот женщин…
Смерть наступает за считанные секунды.
— Если нужны точные цифры и факты, — говорит девушка, — я бы порекомендовала «Полное руководство по куннилингусу» Вайолет Блу. Или статью «Воздушная эмболия под знаком Венеры: клинические исследования и экспериментальный анализ» в журнале «Реаниматология», в августовском номере за 1992 год.
Она снова смотрит на часы и говорит:
— Прошу меня извинить… Я даже не знаю… тыквы?
В тот день, несколько лет назад, вдыхая воздух в мою суррогатную Касси Райт, я чуть не хлопнулся в обморок, а потом все же услышал свист. Тихий, шуршащий свист воздуха, выходившего наружу.
Я набрал полную ванну, притащил розовую оболочку моей Касси Райт в ванную и опустил ее в воду, чтобы посмотреть, где в ней дырочка — где пойдут пузырьки. Я держал ее под водой двумя руками, и ее светлые волосы тихо покачивались вокруг резинового лица, а глаза смотрели невидящим взглядом. Мертвые. Из-под воды.
Пузырьки выходили из дырочек на шее, с обеих сторон. Пузырьки обрамляли ее соски и интимные складочки между ног. Широкие полукружия крошечных дырочек, сквозь которые утекал воздух. Следы зубов. Розовая кожа, прокушенная насквозь.
Мой приемный отец, он использовал все виды клея и пластика для своей модели железной дороги. Разложив ее розовую кожу поверх гор и поселков его пластмассового ландшафта, я замазал все дырочки эпоксидной смолой и резиновым клеем, проложил ацетатной тканью и покрыл слоем прозрачного лака для ногтей — вылечил все до единого укусы.
Я залез в шкаф моей приемной мамы, в ящик для нижнего белья, в самый низ, и взял кружевную ночную рубашку, которую приемная мама носила в медовый месяц и которая так и лежала с тех пор в шкафу, навсегда погребенная под слоями шуршащей папиросной бумаги. Я взял жемчужное ожерелье, которое моя приемная мама надевала всего раз в году — в церковь на Рождество. Наряжая свою суррогатную женщину, я повторял первые реплики из всех фильмов с участием Касси Райт, которые видел. Расчесывая светлый парик, я сказал: «Здравствуйте, барышня. Пиццу заказывали?»
Крася ей губы помадой приемной мамы, я сказал: «Леди, может быть, потереть вам спинку?»
Брызгая ее духами, я сказал: «Расслабьтесь, дамочка. Я пришел просто проверить трубы…»
Я включил на компьютере пиратскую копию «Шлюха идет на войну: Первая мировая», и все, что делал Ллойд Джордж на экране — я за ним повторял. Стянул розовые трусики «танга». Расстегнул бюстгальтер. Мы с Ллойдом как раз принялись за укладку труб, когда размер груди Касси как-то резко уменьшился с «D» на «С». Теперь мой член долбился в матрас. Она сдувалась, теряла воздух. И чем быстрее я долбился, тем более плоской она становилась. С размера «С» — сразу на «А». Сморщиваясь и распластываясь подо мной, истощаясь и угасая. Чем активнее я долбился, тем больше сжималось ее лицо, как бы проваливаясь внутрь себя. Ее кожа сделалась дряблой, прозисшей. С каждым моим толчком она старилась на добрый десяток лет, умирала подо мной, а потом умерла и начала разлагаться. А я торопился — быстрее, быстрее, — долбился в матрас, стирал кожу почти до мяса, в своем нетерпении скорее кончить. В это розовое привидение. В этот плоский убитый силуэт, разложенный у меня на кровати.
Все эти женщины, которые умирают…
Смерть наступает за считанные секунды.
Я не слышал, как у меня за спиною открылась дверь. Не почувствовал сквозняка — голой вспотевшей задницей. Не повернул головы, пока не услышал голос приемной мамы. Ее ночная рубашка с медового месяца. Ее рождественский жемчуг. У меня на компьютере Ллойд Джордж выпускает струю спермача на прекрасное лицо Касси Райт.
Моя приемная мама, она орет у меня за спиной:
— Ты знаешь, кто это?!
Я оборачиваюсь и смотрю на нее. Мой член торчит колом, завернутым в розовый латекс, и я как будто размахиваю большим флагом в форме Касси Райт.
Моя приемная мама кричит:
— Это твоя настоящая мать! Это был мой последний стояк.
С тех пор у меня даже не шевелилось. Но мистеру Бакарди я этого не рассказал.
При первой возможности я потихонечку подхожу к девочке-ассистентке и интересуюсь, откуда она знает столько всего о вагинальной эмболии. Каждый год от этого умирает почти тысяча женщин? Их убивают морковки и электрические фонарики, из-за которых им в кровь попадает воздух? Это не самые общеизвестные факты. Не каждый способен вот так вот с ходу говорить на такие темы. Для того чтобы все это знать, надо специально изучить вопрос.
— Прошу прощения, — говорю, — я случайно подслушал ваш разговор.
Девочка-ассистентка размахивает шариковой ручкой, как дирижерской палочкой. Указывает на парней, которые пока еще здесь. На каждого поочередно. Ее губы беззвучно считают, вылепливают номера — 27… 28… 29… — она что-то пишет на листе у себя на планшете и говорит, не отрываясь от записей: