Растерянность и подавляющий список текущих дел не удержали бы меня от попытки попробовать их преодолеть. Но сколько людей пострадают из-за этого?
Мне еще никогда не доставалось от родителей. Моя двоюродная сестра, Орешка, перехватила меня по полпути к своей комнате и передавала сообщение о том, что меня ждут в общей зале. Она скривила губы при виде моей разодранной и заляпанной одежды.
— У меня есть сменная одежда, — успокоила я ее.
— Давай посмотрим, — она протянула длинные, тонкие руки.
Зная, что спорить с ней бесполезно, я вынула из своей сумки второй набор штанов-юбок и хлопковых топов, которые она сама сшила для меня. Мне казалось, что с тех пор прошла целая вечность, но в действительности это было лишь два сезона назад.
Орешка изучала одежду с тревогой кривя её пухлые губы.
— Это нужно обновить. Они уже такие потертые. Я все сделаю.
Слегка поклонившись на прощание, она с присущей вальмурам грацией и скоростью прыгнула на соседнюю ветку дерева, тем самым презрев канатный мост.
— Ой, змеиная слюна, — послышалось сверху. — Я же обещала навестить дядю Исайю.
Она переменила направление и вскоре совсем исчезла.
А я пошла в общую залу. Орал, Виолет, Каштан и два разведчика меня уже ждали. У меня тяжесть спала с плеч, когда я не увидела огня в центральной яме. Если меня так пугана простой огонек в очаге, то со мной будет, столкнись я снова с Искателем Огня? Но я отодвинула мысли об этом и сконцентрировалась на более насущном вопросе.
Когда он увидел меня, Стоно осел на пол. Он так побледнел, что я испугалась — не упадет ли он в обморок. Он пробормотал в пол слова благодарности, избегая глядеть мне в глаза. Оран и Виолет, не обратив на меня внимания, продолжили допрашивать Каштана об ожереловых змеях.
Несчастный Каштан заикался и дергался.
— Я хотел помочь.
— Но мы тебе не давали разрешения на это, — противился Оран.
— Сколько погибло?
— Шестеро, — прошептал Каштан.
— Это хорошо для тебя, Каштан, — подал голос Стоно. — Если бы вы их не убили, то их бы убил я сам. Вытащил им кишки и задушил ими же. — Глаза Стоно светились убийственной силой.
Старейшины окружили Стоно. на их лицах отражался шок.
Вайолет оправилась первой:
— Стоно, тебе пришлось несладко. Почему бы тебе не пойти отдохнуть, — мягким голосом приказала она.
Он поднялся на дрожащих ногах, сделал несколько неловких шагов и остановился возле меня.
— Если хочешь, я убью змею, пытавшуюся тебя сцапать, — прошептал он в мое ухо. — Дай знать кого прикончить для тебя.
Я качнула головой в знак протеста, но он уже ушел.
— Что он сказал? — потребовал Оран.
И в правду что? Предложение отомстить змее или что-то ужаснее.
— Он сказал, что я могу обратиться к нему, если мне понадобиться помощь.
— Только с нашего разрешения. — Оран важно выпятил грудь. — Вы не можете просто использовать членов нашего клана в качестве своей личной армии. Втягивать Каштана в неизвестную, опасную ситуацию, которая, возможно, убила бы его, было неправильным.
С меня достаточно Орана Чинчхола Залтана. Проходя рядом с ним, я сказала:
— Да, могла, но ведь этого же не случилось. А если бы мы ждали вашего разрешения, то вы сами бы потеряли троих членов клана. А я не тратила времени понапрасну на всякие рассуждения о том, как бы найти гнездо отказников, живущих в ваших же джунглях. И еще, если вы снова будете слишком долго ждать, то они лишь умножаться.
— О чем ты? — спросила Виолет.
И тогда Исайя и Перл присоединились к нам, как раз вовремя, чтобы услышать мое предупреждение. Мать приложила к горлу руку, а мрачное выражение лица моего отца углубилось.
— Отец, не мог бы ты сообщить старейшинам о потенциальной угрозе? У меня есть другие дела, требующие внимания, — сказала я.
— Куда ты? — спросила Перл.
— Найти своих друзей.
Я нашла Листа в квартире родителей. Он крепко спал на кушетке, и мне пришло в голову, что я даже не знаю, была ли у него своя собственная квартира в поселении Залтана. Исайя снес стену в комнату Листа, чтобы расширить его кабинет. Не желая побеспокоить брата, я прошла на цыпочках мимо него и пошла в свою комнату.
Вскоре сядет солнце, я хотела полетать с летучими мышами.
Ложась на узкую кровать, я чувствовала, что меня клонит в сон, но сопротивлялась, подумав о Лунном Человеке. Он помог мне и Листу исцелить Стоно. Возможно, это исчерпало его силы и сделало неспособным ответить на мой поиск.
Когда стемнело, я потянула магическую нить из источника энергии и перенесла мое сознание в джунгли. Найдя коллективное сознание летучих мышей, я присоединялась к их ночной охоте за едой.
Я перелетала от одной летучей мыши к другой, ощущая пространство внизу и вокруг них. В поиске любых огней или признаков людей, я плыла по воздуху, чувствуя солнце, уходящее с небес. Интересно, как летучие мыши могли знать размеры и формы окружающих их предметов, не видя их. Я могла бы выучиться этому? Волшебство позволяло мне чувствовать живых существ, но вот безжизненных предметов нет.
Летучие мыши распространились по всем джунглям. Они были сравнительно небольшими, особенно по сравнению с распростершимся после них Давиинским плато. Среднему мужчине потребовалось бы лишь два дня быстрой ходьбы, чтобы пересечь их с одного конца до другого. Западную границу джунглей отмечал Иллианский рынок, и пара летучих мышей пролетели вблизи от походных костров рынка, но старались избегать песчаного воздуха и шумных толп людей.
Я вернулась. Ни Лунного Человека, ни остальных в джунглях я так и не нашла, поэтому решила, что Лист и я сами поедем на рынок завтра. Рынок все еще оставался нашим местом встречи, которое мы выбрали на плато. Если Лунный Человек потеряет отказников в джунглях, то в конечном счете стал искать бы нас именно там. Надеюсь.
Следующим утром группа людей столпилась в квартире моих родителей, все что-то оживленно обсуждали.
— Сегодня твоя очередь. Я приносила фрукты в прошлый раз, — заявила Орешка Каштану. — Видишь? — Она помахала правой рукой. — У меня до сих пор не прошли волдыри.
— Не делай из меня идиота. Ты по ночам шьешь одежду, оттого-то у тебя и волдыри, — парировал Каштан. — Сегодня твоя очередь идти на рынок.
— Ты не можешь просто так пойти срубать виноградные лозы с кураре, Исайя. Это займет у тебя сезоны, — нервничала Перл. — А отказники? Если они поймают тебя снова… — Рука матери потянулась к ее горлу, словно она пыталась как-то урезать эмоции, вырывающиеся из сердца.
— Я волнуюсь не из-за них, — настаивал Исайя. — Я волнуюсь из-за того, что они могут сделать с кураре!