Надо сказать, что все нелюди, кроме темных эльфов, являются приверженцами Света и не желают обучаться темной магии в принципе, а темные эльфы сторонятся межрасовых учебных заведений вроде нашего.
— Счастливый ты, Эльдан, — вздохнул Анджей, убирая с лица светлую гриву, которую давно пора было укоротить. — Ты хоть высыпаться более-менее успеваешь. Хорошо быть эльфом.
На самом деле не высыпался я точно так же, как и остальные. Запас прочности Перворожденных я исчерпал еще на первом курсе. С тех пор страдаю наряду со всеми, просто не считаю нужным об этом сообщать.
— Ты лучше представь, как кривят рожи мои многочисленные родственники, когда я упоминаю о своем месте учебы, — весело фыркнул я. — Сразу осознаешь, что принадлежать к Перворожденным — это не такая уж и радость.
— И я их вполне понимаю, — отозвался Рем. — Светлый эльф-некромант, да еще и принц, — просто нонсенс.
Это точно. Эльфы, что светлые, что темные, совершенно не обладают способностями к некромантии. То ли магический узор изначально идет с каким-то дефектом, то ли покровительствующий нам Светлый Единорог что-то учудил, но эльфы не только не умеют пользоваться магией смерти, но вообще имеют со смертью странные отношения: не разупокоиваются, не зомбифицируются, вирусы оборотничества и вампиризма их тоже не берут. Разве что в качестве жертвы для какого-нибудь ритуала сгодятся, да и то не для всякого. Поговаривают, будто эльфы, которых угораздило по какой-то глупой случайности умереть, даже перерождаются по-особенному, но точные сведения по данному вопросу отсутствуют.
— Первым подобным нонсенсом была моя мама, так что я пошел по проторенной дорожке, — беззаботно отмахнулся я, скрывая приступ раздражения.
Сказать по совести, мне порядком надоело постоянное изумление окружающих относительно моей специализации и места обучения. Вообще-то приличный светлый эльф королевского рода должен обучаться серьезным наукам у себя на родине и негодовать при одном упоминании о Тьме. Увы, приличный эльфийский принц из меня не получился. Дед по отцовской линии говорит, что все дело в дурном влиянии моей бабки, принцессы Гиры, которая в свое время тоже обучалась магии смерти, причем в той же самой Академии, где сейчас грызу гранит науки я. Бабушка обычно коротко, но доходчиво объясняет деду, куда он может засунуть свои инсинуации. Ее королевское высочество принцесса Гира, супруга наследного принца Нимлоссэ, вообще умеет доходчиво доносить до оппонента свою точку зрения в максимально некорректных выражениях, а спорить с женщиной, которая способна поднять всех покойников в радиусе четырех лиг, мало кто решается. Это, знаете ли, чревато летальным исходом.
Однако браку моих родителей бабушка противилась изо всех своих немалых сил. Но вряд ли кто-то справится с влюбленными, если оба молоды и, как следствие, глупы. Мама, принцесса Мириэль, вышла замуж, как того и желала, а в итоге оказалось, что права была все же бабушка… Семейное счастье родителей продлилось недолго, по крайней мере, я его уже точно не застал. Наследный принц Эриан мало интересовался женой и сыном. О том, что этот высокомерный эльф — мой отец, вспоминали исключительно на официальных мероприятиях, а в остальные дни мое воспитание было уделом матери и орды учителей. Фактически отцом я мог считать Айаллэ, лесного демона, когда-то принесшего принцессе Мириэль клятву служения. Похоже, чувства Айаллэ были сильными и имели мало общего с уважением к королевской особе. Только этим я могу объяснить ту беспрестанную заботу, которой окружал меня демон все эти годы. Да, он любил мою мать, но как истинный рыцарь никогда не давал повода для подозрений в непочтительности. А принцесса Мириэль, на свою беду, блюла честь.
— Нет, вот скажи по правде, тебе действительно нравится вся эта возня с трупами, а? — в тысячный, наверное, раз со дня знакомства спросил меня Рем.
— Угу, — покладисто согласился я.
— Но это же неэстетично!
— Угу.
— Они воняют!
— Угу.
— И тебе все равно это нравится?
— Еще как! — весьма убедительно соврал я.
— Ты ненормальный! — вынесли вердикт одногруппники.
— Совершенно точно, — легко согласился я. — А сами-то зачем в некроманты подались, раз это так противно?
— Ну… — неуверенно протянул Рем. — Это круто!
Стайка завидевших нас девиц-целительниц в мгновение ока рассыпалась в разные стороны. К слову сказать, после трех лет обучения моя хваленая красота, которой так славится эльфийский народ, тоже изрядно потускнела.
— М-да… Они, видимо, придерживаются другого мнения, — заметил я, с некоторым сожалением глядя вслед удирающим девушкам. А ведь хорошенькие.
Никакой личной жизни в стенах Академии мне с моей будущей профессией не светило. Единственным возможным вариантом могла бы стать девушка с моего факультета, но смотреть на эти ходячие скелеты не было никакого желания. И неважно, что я сам слегка похож на мумию… Зато я самая привлекательная мумия в этом учебном заведении!
— Что эти курицы вообще понимают в магии? — возмутился Анджей, украдкой вздыхая. — Некромантия — наука будущего.
— И после таких заявлений вы еще спрашиваете, почему я оказался на нашем факультете, — ухмыльнулся я.
— Ну ты — совсем другое дело. Ты ж у нас венценосная особа, тебе по статусу не положено.
Я выразительно фыркнул:
— Ребята, в наших краях принцев куда больше, чем это необходимо, так что обращать внимание на каждого — накладно. Издержки долгой жизни. Я не наследник трона, так что имею право делать все, что хочу.
Да, я всего лишь сын наследника, то есть второй в очереди на уютное кресло с высокой спинкой. Ни дед, ни отец уходить за Последние Врата — тьфу-тьфу — вроде бы пока не собираются, так что трон — это нечто из области ну совсем нереального да и ненужного. Какой трон? Мне диплом хотя бы получить.
— Вот именно! — воскликнул Рем. — Ты принц, ты мог бы иметь все, что только пожелаешь! Это же просто мечта! Но вместо этого ты возишься с трупами! Это же уму непостижимо!
— Может, у меня были совсем другие мечты, — пожал плечами я.
Например, я хотел, чтобы мама развелась наконец с этим заносчивым снобом, который поучаствовал в моем появлении на свет. И чтобы заодно этот сноб утратил возможность влиять на мою жизнь.
Да и смешные у друзей представления о счастливой жизни. Как будто торчать всю жизнь в Рассветном лесу под неусыпным присмотром родственников — это великое благо. Жизнь принца — это этикет, этикет и еще раз этикет. Кроме того, сюда следует добавить перспективу династического брака неизвестно с кем, творимые по расписанию подвиги (принц обязан поддерживать авторитет династии и свой собственный) и обязанность поддерживать репутацию непорочного и добропорядочного молодого эльфа. Принц обязан быть образцом мужества и благородства для всех и каждого… Некромант же имеет право совершать поступки, руководствуясь сугубо личными соображениями, а это огромное преимущество. Поэтому я и выбрал незавидную стезю мага смерти, наплевав на засахаренно-радужные перспективы жизни очередного отпрыска королевской семьи. Перспективы некроманта были мрачными и не слишком хорошо пахли, но воодушевляли свободой выбора. Да, именно так.