Церемонии в Гробнице, связавшие всех их вместе, до сих пор отдавались отголосками, независимо от того, сколько времени прошло с их проведения.
– Не стойте там как вкопанные, – сказал он, когда Братство уставилось на него. – Я не для того открыл эту хрень, чтобы стать экспонатом в зоопарке.
Братья зашли, топая тяжелыми ботинками, за исключением Рейджа, обутого в шлепанцы, – его стандартная домашняя обувь, вне зависимости от сезона. Каждый воин занял свое обычное место в комнате, Зи подошел к камину, а Ви с Бутчем устроились на недавно укрепленном диване. Рейдж, шаркая, подошел к столу и нажал на кнопку громкой связи на телефоне, набирая номер Фьюри.
Никто не сказал ни слова о бумагах на полу. Никто не пытался их поднять. Словно нет никакого беспорядка, и Рофу нужно было именно это.
Закрыв двери силой разума, он подумал о Торе. Брат был в доме, всего в нескольких дверях от них вниз по коридору со статуями, но совершенно на другом континенте. Приглашать его не стоило – это было бы жестоко, учитывая, в каком состоянии тот находился.
– Алло? – раздался из телефона голос Фьюри.
– Мы все здесь, – произнес Рейдж, а затем развернул Тутси Поп [74] и прошлепал к отвратительному зеленому креслу.
Безобразие принадлежало Тору, кресло передвинули сюда из офиса, чтобы Джон Мэтью мог спать в нем, когда убили Вэлси, а Тор исчез. В нем сидел Рейдж, поскольку из-за веса парня оно действительно было самым безопасным для его задницы местом из всех, включая диваны со стальными болтами.
Когда все уселись, в комнате повисла тишина, если не считать хруст той вишневой штуки в варежке Голливуда.
– О, ну вашу ж мать, – наконец простонал Рейдж сквозь свой леденец. – Скажи уже. Что бы там ни было. Я скоро закричу. Кто-то умер?
Нет, но Рофу и правда казалось, будто он что-то прикончил.
Роф посмотрел в направлении брата, а затем – на каждого из них.
– Я буду твоим напарником, Голливуд.
– Напарником? В смысле… – Рейдж окинул взглядом комнату, будто проверяя, все ли услышали тоже, что и он. – Ты не о кункене [75] говоришь, верно?
– Нет, – тихо произнес Зи. – Я не верю.
– Тысяча. Чертей. – Рейдж вытащил из кармана черных флисовых брюк еще один леденец. – Это законно?
– Теперь – да, – пробормотал Ви.
– Подожди… – заговорил Фьюри по телефону. – Это чтобы заменить меня?
Роф покачал головой, хоть Брат и не мог этого видеть.
– Чтобы заменить многих воинов, которых мы потеряли.
Разговор забил ключом, как только что открытая банка «Колы». Бутч, Ви, Зи, Рейдж – все разом начали говорить, пока сквозь этот гомон не прорвался резкий голос:
– Тогда я тоже хочу вернуться.
Все обернулись на телефон… все, кроме Рофа, смотревшего на Зи, чтобы уловить реакцию парня. Зейдист никогда не прятал гнев. Никогда. Но он скрыл беспокойство и волнение, словно те были немалой наличкой, а он – окружен грабителями: при заявлении близнеца брат принял оборонительную позицию, напрягся, не выдавая абсолютно никаких эмоций.
Да, верно, подумал Роф. Толстокожий ублюдок был испуган как девчонка.
– Уверен, что это хорошая идея? – медленно произнес Роф. – Может, сражение не совсем то, что тебе нужно прямо сейчас, брат мой?
– Я не курил уже около четырех месяцев, – сказал Фьюри через динамик. – И я не собираюсь возвращаться к наркотикам.
– Стресс в этом не помощник.
– О, а отсиживание задницы, пока ты на поле боя?
Поразительно. Король и Праймэйл сражаются впервые за всю историю. И все из-за чего? Потому что Братство было на последнем издыхании.
Попробуйте побить такой рекорд. Словно выиграть пятидесятиметровое лизание зада в Лузеролимпийских играх.
Господи.
Но потом Роф подумал о том мертвом гражданском. Разве это лучший результат? Нет.
Откинувшись на спинку своего хрупкого кресла, он пристально посмотрел на Зи.
Словно почувствовав на себе его взгляд, Зейдист отошел от каминной полки и прошелся по кабинету. Все они знали, что он представлял себе: Фьюри с передозировкой на полу ванной, рядом с ним на кафеле – пустой шприц из-под героина.
– Зи? – послышался голос Фьюри. – Зи? Возьми трубку.
Когда Зейдист уединился со своим близнецом, взгляд на его лице со шрамом был настолько хмурым, что это мог его увидеть даже Роф. И выражение не смягчилось, когда он произнес:
– Ага. Да. Ага. Я знаю. Верно. – Наступила длинная, длинная пауза. – Нет, я все еще здесь. Ладно. Хорошо.
Пауза.
– Поклянись мне. Жизнью моей дочери.
Через секунду Зи снова включил громкую связь, положил трубку на место и вернулся к камину.
– Я с вами, – сказал Фьюри.
Роф заерзал в нелепом кресле, желая, чтобы все было иначе.
– Знаешь, в иных обстоятельствах я бы сказал тебе отвалить. Теперь же просто спрошу… Когда ты можешь начать?
– С приходом ночи. Я оставлю Кормию во главе Избранных, пока нахожусь на поле.
– Твоя женщина нормально к этому отнесется?
Наступила пауза.
– Она знает, за кого вышла. И я собираюсь быть честным с ней.
Ауч.
– У меня вопрос, – тихо сказал Зи. – О высохшей крови на твоей рубашке, Роф.
Роф прокашлялся:
– Я уже некоторое время снова в строю, вообще-то. Сражаюсь.
Температура в комнате упала: Зи и Рейдж пришли в бешенство из-за того, что они не были в курсе.
А затем Голливуд вдруг выругался:
– Подождите… подождите. Вы двое знали… узнали раньше нас, не так ли? Потому что никто из вас не выглядит удивленным.
Бутч прокашлялся, словно привлекая к себе внимание:
– Я нужен был ему для зачистки. А Ви пытался его переубедить.
– Роф, как давно это началось? – выпалил Рейдж.
– С тех пор, как ушел Фьюри.
– Да ты издеваешься.
Зи подошел к одному из окон, протянувшихся от пола до потолка, и, несмотря на опущенные ставни, он смотрел на них, словно мог видеть скрывавшиеся за ними земли.
– Чертовски хорошо, что ты не помер там.
– Думаешь, я сражаюсь как девчонка только потому, что теперь сижу за этим столом? – обнажил клыки Роф.
– Итак, давайте все расслабимся, – послышался из динамика голос Фьюри. – Сейчас мы в курсе, и в ближайшем будущем все изменится. Никто не будет сражаться в одиночку, даже если мы будем выходить тройками. Но мне нужно знать, станет ли это общеизвестно? Ты собираешься объявить об этом на заседании Совета послезавтра ночью?