Бородач отошел в угол и достал оттуда замызганный соломенный тюфяк. Он расстелил тюфяк перед дверью, запертой на засов. Лег и, глядя в упор на Питера, сказал:
— Вот так. Теперь все мы будем спать крепко и спокойно.
Он привалился к двери и почти сразу уснул. Бредун улегся на другой тюфяк и тоже захрапел. Другие дети, не говоря ни слова, разлеглись кто где был, прямо на земляном полу.
Прошло несколько минут — и Питер остался единственным, кто не спал. Мальчик смотрел на потухающие угли, слушал гулкий, неровный храп бородача и бранил себя за глупость. Может, люди с корабля уже добрались до дома Молли? Как же отсюда выбраться?
Было уже очень поздно, скорее даже раннее утро, чем поздняя ночь, и Молли вконец отчаялась заснуть.
Девочка пыталась читать при свете керосиновой лампы, но никак не могла сосредоточиться. Большую часть ночи она простояла, глядя в окно на мистера Джарвиса, караулившего на своем посту у газового фонаря.
Девочка как раз смотрела на него, когда раздался стук в дверь, заставивший ее вздрогнуть.
Молли подошла к двери. Наверное, это матушка. Сейчас будет бранить ее за то, что она не спит так поздно. Но когда девочка отворила дверь, она с удивлением увидела на пороге новую служанку. Та все еще была в платье горничной.
— Да, Дженна? В чем дело? — спросила Молли.
— Я только зашла узнать, не нужно ли чего-нибудь юной леди, — сказала Дженна.
— Нет, спасибо, — ответила Молли и хотела было уже закрыть дверь, но Дженна по-прежнему неподвижно стояла на пороге, глядя на Молли странным, пристальным взглядом.
— Что-нибудь еще? — поинтересовалась Молли.
— Я просто подумала, уже так поздно. Быть может, юной леди пора спать?
— Нет, Дженна, благодарю вас, — сухо ответила Молли, — все в порядке.
Дженна сделала шаг вперед. «Как будто угрожает», — подумала Молли.
— Однако юной леди пора спать! — заявила Дженна весьма нагло. — Вам надо отдохнуть. Не думаю, что леди Астер рада будет узнать, что юная леди бодрствует в такой час.
Молли была шокирована и дерзостью служанки, и угрозой, скрытой в ее словах. И девочка позволила своему гневу взять верх над хорошим воспитанием. Она перешла в наступление.
— А откуда вам вообще известно, что я не сплю? — осведомилась она. — И почему вы сами на ногах в этот час?
Возможно, Дженну этот вопрос и смутил — если она вообще способна была смущаться, — но она этого ничем не проявила и все с тем же холодным, невозмутимым видом ответила:
— Я услышала шаги за дверью юной леди и пришла узнать, не нужно ли ей чего-нибудь.
Второй вопрос Молли она просто проигнорировала.
— Нет, — произнесла Молли ледяным тоном. — Я уже сказала, мне ничего не надо.
Дженна, кажется, хотела добавить еще что-то, но посмотрела в лицо Молли — и передумала.
— Что-нибудь еще? — спросила Молли, выразительно взявшись за ручку двери.
— Нет, мэм, — ответила служанка.
— Тогда спокойной ночи, — сказала Молли и закрыла дверь.
Девочка еще немного постояла, прислушиваясь, ощущая присутствие Дженны по ту сторону двери, всего в двенадцати дюймах от нее. Наконец, после очень долгой минуты, на лестнице послышались удаляющиеся шаги служанки.
«Что за нахалка!» — подумала Молли. Девочка присела на кровать, немного поразмыслила — и ее гнев улегся, уступив место тревожным мыслям. Как могла Дженна услышать ее шаги? Молли ходила очень тихо, а ее комната, в одной из башенок на фасаде дома, находилась за три этажа от комнат прислуги.
«Почему Дженна не спала? Зачем она сюда явилась? Почему она так настаивала, чтобы я ложилась спать?»
Она посидела еще немного, размышляя обо всем этом.
Потом встала, задула керосиновую лампу.
И вернулась к окну, чтобы дальше наблюдать за улицей.
Пятеро людей ехали в черном кебе — наемном экипаже. Омбра с Нереццей тряслись на заднем сиденье, а Герч, «констебль» Хэмптон и Сланк кое-как втиснулись втроем на переднее, лицом назад. Цокот конских копыт по мостовой гарантировал, что кучер не расслышит их разговора. Нерецца задернул занавески на маленьком оконце. Они велели кебмену везти их к особняку Астеров кружным путем, через Сильвер-стрит и Черч-лейн, чтобы миновать оживленную Аксбридж-роуд. Но сейчас, глядя в окно, Нерецца не понимал, где они находятся: он видел только тьму. Капитан глубоко вздохнул. Его деревянный нос издал протяжный свист.
Герч и Хэмптон пытались не глазеть на Омбру, но никак не могли удержаться. С тех пор как черная тень выплыла на палубу «Фантома», напоминая скорее тучу, чем человека, эта парочка не сводила с него глаз, подобно тому как кошка на заборе старается не терять из виду собаку.
Оба вздрогнули, когда раздался стенающий голос, исходящий из пустоты под капюшоном, где должно было находиться лицо Омбры:
— Опишите ситуацию в доме.
Герч прокашлялся и вытянулся. И срывающимся голосом сказал:
— Хэмптон, доложите!
Хэмптону вовсе не улыбалось привлекать к себе внимание темного существа, сидевшего напротив. Он нервно зачастил, то и дело сбиваясь на кокни, говор лондонских низов:
— Один спереди, Джарвисом кличут. Другой назади, Кадиган. Третий внутрях, в доме.
— Где именно находится третий человек в доме?
— Это по-разному ночь от ночи, сэр, — сказал Хэмптон. — Но у нас в доме своя подсадная служанка, она все расскажет, когда время придет.
— Время пришло, — заявил Омбра. — Остановите кеб.
Нерецца грохнул кулаком в стенку экипажа. Цокот копыт тут же замедлился и остановился. Нерецца выглянул из-за занавески и увидел, что они находятся на углу близ южного конца Кенсингтон-палас-гарденз. До особняка Астеров отсюда было рукой подать. Он удивился, откуда Омбра знал, где они находятся, если окна были занавешены, но спрашивать об этом капитан, разумеется, не собирался. Он отворил дверцу кеба и вышел. Следом за ним вышли остальные.
Нерецца рассчитался с кебменом, потом сунул ему в руку лишнюю монету и велел ждать их возвращения. Кебмен нехотя согласился. Эти пассажиры ему чем-то не нравились, да и лошадь нервничала: когда тот, в плаще, подошел к кебу, она едва не встала на дыбы.
На Черч-лейн царила кромешная тьма. Было тихо. В сыром воздухе пахло угольным дымом. Они пошли в ночь. Впереди скользил Омбра. Свернули налево, на широкую улицу, стараясь держаться в стороне от цепочки газовых фонарей.
Дойдя до середины улицы, Омбра остановился и дождался остальных.
— Мистер Сланк, — простенал Омбра, — вы останетесь здесь, будете сторожить.