— Сначала ты скажи, что ты здесь делаешь.
Он вздохнул.
— Я бы предпочел не пользоваться этим телом дольше обычного. Мне это неприятно. Доверил хозяину свои планы, а он их разрушил, даже не удосужившись в них разобраться.
— Какие планы?
У меня начала уставать шея — разговаривать с человеком, глядя на него под таким странным углом, не слишком удобно.
— Те, что мы с вами должны обсудить.
— Послушай, у меня нет времени на болтовню! — Я хотела пройти к двери, но грузное тело загораживало мне дорогу. — Отойди.
Я могла бы отшвырнуть его одним ударом — Августа сильнее любого человека, но я боялась поранить тело Стокера. Сегодня ему и без того досталось.
— Не уйду. Между прочим, вчера я вам кое в чем помог. Вы не хотите меня отблагодарить?
— Каким образом?
Этот разговор начинал меня раздражать.
— Я хочу получить новое тело. То, что уменя сейчас, того и гляди, станет бесполезным. Мне нужно здоровое молодое тело. Например, ваше.
Я попятилась.
— Ты не сможешь войти в вампира.
— Не смогу, но вы меня видели и без тела. Очень хорошо. Я буду говорить вам, что делать, и мы отведем этого беднягу домой, где его ждут мягкая постель и его сварливая женушка.
— Мне некогда помогать тебе. У меня своих дел полно.
Дух улыбнулся.
— Да. Если я не ошибаюсь, вы хотите помочь господину Мирче спасти от тюрьмы его злосчастного брата и освободить Европу от того ужаса, который на нее обрушился? — Он рассмеялся, и от этого смеха я покрылась мурашками. — Я видел вас с Мирчей на балу. Я вижу его знак.
Он замолчал и прислушался. Я тоже услышала эти звуки — звон стали о сталь. Этого еще недоставало — чтобы Дракула убил Мирчу до того, как это сделает Майра! Я рванулась к двери, но дух схватил меня за руку.
— Скажите, я прав? Затем вы сюда и пришли — чтобы спасти его?
Я грубо оттолкнула его в сторону, уже не заботясь о том, что рука Стокера со всей силы ударилась о стену.
— Да! А теперь — прочь с дороги!
До сцены я добежала за рекордное время. Там сражались на мечах две фигуры, сражались жестоко и яростно. Вокруг них клубилась, шипела и искрилась энергия; искры летели от скрещивающихся мечей, от бушующей энергии. Я взглянула на Мирчу: на его белой рубашке не было ни одного пятна крови. Заколку он потерял, и его длинные волосы взметались в такт движениям, когда он с удивительным изяществом парировал сложнейшие удары. Я отвернулась, пытаясь сконцентрировать энергию. Когда я опять перевела взгляд на дуэлянтов, то получила возможность впервые увидеть легендарного младшего брата Мирчи.
Обычно при виде вампира у меня начинает слегка покалывать позвоночник, однако на этот раз я ничего не ощутила. Не знаю, почему так произошло — то ли потому, что я находилась в теле Августы, то ли потому, что мой мозг был занят другим. От Дракулы исходило ощущение чего-то необычного, странного. Словно опасность внезапно приобрела материальную форму и превратилась в красный туман, в капельки крови, повисшие в воздухе. Лицо Дракулы было смертельно-бледным, зеленые глаза сверкали как изумруды. Инстинкт Августы просил, умолял меня бежать, но я осталась на месте.
Два вампира сражались молча и яростно; я бы даже сказала, что в их движениях чувствовалась поэзия, только очень жестокая и смертельно опасная. Даже обладая чувствами Августы, я не могла уследить за градом ударов, которыми обменивались дуэлянты. Звон клинков эхом раздавался под сводами театра, словно автоматные очереди; стоило мне всего лишь моргнуть, а вампиры уже находились в другом конце сцены.
Вцепившись в занавес, я с ужасом смотрела, как Мирча припал к земле, чтобы избежать страшного удара мечом, а в следующий момент сам сделал выпад саблей, целясь в ноги противника, но Дракула одним прыжком отскочил в сторону. Не успел он приземлиться, как Мирча уже вскочил на ноги, и поединок возобновился.
— «Дотлевай, огарок! Жизнь — это только тень, комедиант, паясничавший полчаса на сцене и тут же позабытый» [19] .
Я так увлеклась поединком, что не услышала, как сзади тихо подошел Стокер.
— Что тебе нужно?
— Я уже говорил вам, леди. Ваша помощь.
— Я занята! — огрызнулась я.
В это время Дракула взвился в воздух и перелетел через Мирчу, на лету собираясь снести ему голову, и если бы Мирча вовремя не увернулся, схватка была бы уже закончена.
— Это и есть твой план — стоять и смотреть, как они убивают друг друга?
Клинок Дракулы задел Мирчу по руке, и его плечо и грудь мгновенно окрасились кровью. Мирча считался неплохим дуэлянтом, но мне казалось, что брат превосходит его ловкостью и быстротой движений. Не знаю, почему Мирча замешкался на долю секунды — возможно, сказывалось ранение, нанесенное ему Дмитрием. Но рано или поздно дуэль закончится, и если Мирча проиграет, Влад вряд ли добровольно отправится в тюрьму.
— Кто бы мог подумать, — ласково прошептал мне в ухо инкуб, — что в старике окажется столько крови?
Тени вампиров метались по стенам, то исчезая, то появляясь вновь. Внезапно я поняла, что уже видела эту кровавую сцену, в которой Мирча погибал ужасной смертью. Судорожно сглотнув, я обернулась к инкубу:
— Так какой у тебя план?
В ответ он протянул мне знакомый ящичек, и я радостно его схватила. Ну конечно! А я-то думала, как справиться с Майрой. Ведь свой заветный черный ящичек я забыла в рюкзаке Мака, а он остался в Стране эльфов. Возможно, Майра и была готова на все, но мне не хотелось брать на себя еще одну смерть. Даже ее.
— Слушай, зачем тебе все это нужно? — спросила я духа.
— Затем, зачем и вам. Мне кажется, между нами вообще много общего. Мы обе испытываем тягу к опасным созданиям.
— Ты что, любовница Дракулы?
Похоже, одно Стокер все же понял. Только в его романе присутствовал суккуб. Дань морали девятнадцатого века, так сказать.
— Я много лет ждал, когда освободят моего хозяина, — сказал дух, — но если его убьют, плохо будет нам обоим. Сенат уже знает, что он здесь; я целую ночь потратил на то, чтобы замести следы, но я знаю — это ненадолго. Они идут по нашим следам. Мой хозяин считает, что лучше умереть, чем попасть в тюрьму, а у меня на этот счет другое мнение.
— Так вот почему ты помог мне на балу! Ты хотел, чтобы Мирча остался жив и отправилДракулув тюрьму.
Дух взглянул на меня.
— Пусть через год, пусть через десять лет, но я все равно освобожу своего господина. Пока он жив, у меня есть надежда.
— Значит, ты хочешь, чтобы его посадили в тюрьму? Он тебя за это не поблагодарит.