Через два дня после стычки с людьми Париджа наемник въехал в порт Минифджар в стране Барджа. В гавани стояли в основном торговые суда, но кое-где виднелись носы боевых кораблей.
Хотя все летательные аппараты на Зилоре были снабжены двигателями, на морских судах они по неведомым причинам оказывались совершенно бесполезными, и потому моряки по-прежнему полагались на паруса и весла, как правило, пользуясь и тем, и другим. Впрочем, существовали и парусники без весел, но в любом случае каждый корабль был серьезно вооружен, поскольку только безумец или самоубийца рискнул бы выйти в плавание по спокойным волнам канала Асноги и Шортанского моря, не позаботясь о своей безопасности.
Внимание Соджана привлек один корабль, галера, стоявшая отдельно от остальных. Ее высокий нос гордо возвышался над причалом, а пурпурные паруса и такие же полосы на бортах невольно притягивали взгляд. В этих краях пурпурный, равно как и более привычные черный или белый, считался цветом смерти, и потому люди как завороженные смотрели на жуткий корабль.
Соджан нашел единственный приличный постоялый двор, купил еды и оплатил ночлег.
Втаскивая наверх свои вещи по узкой лестнице, он случайно поднял глаза и увидел знакомое лицо – той девушки, что сопровождала Орфила. Очевидно, за ним следили. Воин, нахмурившись, решил, что на ночь стоит покрепче запереть дверь.
Добравшись наконец до крошечной каморки, гордо именуемой комнатой, и бросив мешок с одеждой и оружием на грязную постель, он услышал бряцание упряжи и выглянул из оконца: шпион и девушка налегке покинули постоялый двор. То, что они не захватили багаж, лучше всяких слов объяснило Соджану, что они отправились за подмогой. Воин присел на край кровати, раздумывая, что же делать.
Он уже решил убраться отсюда поскорее, но тут на улице застучали копыта мьяттов, и, кинувшись к окну, Соджан увидел, что это прибыл отряд барджийской кавалерии. Могучие воины, вооруженные копьями, мечами, длинными ружьями и пистолетами, в зелено-голубых с красными нашивками мундирах, частично прикрытых сияющими нагрудниками, в шлемах и поножах из полированной стали неторопливо спешились и начали строиться.
– Спасибо Уиту! – облегченно пробормотал Соджан: в командире всадников он узнал старого друга, с которым по просьбе правителя Барджа усмирял разбойников, грабивших торговые караваны.
– Рыжий! – закричал воин, высовываясь из окна. – Рыжий, ты, сын кота Кринджа!
Рыжий, он же капитан Джевир, сын Волита из Чатии, обернулся. Присмотревшись, он узнал Соджана, и недоумение, написанное на его суровом лице, сменилось широкой улыбкой.
– Соджан! Что ты делаешь в этой проклятой дыре?
– А ты? Неужто превратился в одну из подпорок королевского трона и командуешь теперь береговым патрулем?
– Король Виксиан Мудрый и Великолепный больше не любит меня, Соджан, – рассмеялся воин. – С тех пор как я потребовал увеличить жалованье для кавалерии, а на последнем совете едва не начал из-за этого гражданскую войну!
Соджан ухмыльнулся в ответ:
– Я полагаю, ты не просил улучшить положение вконец обнищавшей пехоты?
– Что? Чтобы они думали, что могут равняться с нами?
Соперничество пеших воинов с всадниками в Бардже тянулось уже много лет и время от времени даже угрожало миру в стране. Скандалы и кровопролитные стычки между прекрасно подготовленными наездниками (чин офицера передавался в кавалерии по наследству) и насильно призванными в армию пехотинцами терзали жителей всех провинций, начиная от Эрна и кончая столицей, городом Иштан-Жем. Но Соджана все это мало заботило. Главное – теперь у него был союзник, он мог остаться и бороться как воин, а не прятаться, как перепуганная женщина.
– Не скучаешь без хорошей драки, Рыжий? – спросил он.
– Ну да, изнываю от желания умереть. А что?
– Просто мне кажется, что скоро представится случай!
– Хорошо, я скажу своим ребятам, чтобы держали ухо востро.
– Спасибо. Наверное, мне понадобится помощь.
– Тебе?!
– Заткнись, я спускаюсь.
Наемник в мгновение ока оказался внизу и вышел во внутренний дворик – именно там поджидал его старинный друг и прохаживались грозные подчиненные Рыжего. Рассказ об Орфиле и всех связанных с этим проходимцем приключениях, выпавших на долю Соджана с тех пор, как он покинул двор Хатнора в поисках сына правителя, занял совсем немного времени.
Едва Соджан замолчал, как в дворик въехали человек двадцать моряков с Орфилом во главе. Отряд капитана Джевира насчитывал десять всадников, значит, противников было вдвое больше. Соджан окинул взглядом людей Орфила; ни пистолетов, ни ружей, но и кавалеристы оставили пневматическое оружие вместе с седлами мьяттов, там же стояли их копья. Теперь подчиненные Рыжего располагали лишь длинными вилторами и маленькими боевыми топориками.
Орфилу понадобилось менее секунды, чтобы оценить обстановку. С проклятиями он выхватил меч, пришпорил мьятта и бросился вперед, злобно выкрикивая такие кощунственные слова, что даже Соджану стало не по себе. За ним устремились его люди, судя по всему, настоящие морские разбойники, по которым плакал топор палача, люди всех родов и племен, населявших Зилор. Их покрытые шрамами лица исказили чудовищные гримасы, глаза дико засверкали. Они выставили против солдат Джевира самое разнообразное оружие: боевые топоры, дубины, кривые и широкие мечи, вилторы, ятаганы и бог знает что еще – столь же экзотическое, как и одежда нападавших, изготовленная в сотнях разных стран. Похоже, Орфил собирал головорезов со всего света, а теперь решил натравить это гнусное войско на Соджана, который, хоть и рассматривал очень странных противников со все возрастающим удивлением, бдительности, однако, не утратил. Хатнорский воин мгновенно отбил мечом копье Орфила и отстегнул щит, висевший за спиной, но, видимо, проделал это недостаточно проворно, поскольку следующий удар копья опрокинул его наземь. К счастью, наконечник сломался о нагрудник Соджана, и Орфил, поминая темных богов, развернул мьятта и попытался достать Соджана мечом. Но тот уже был на ногах. Прижимаясь спиной к стене, он поднял щит и взмахнул мечом, отбивая атаку шпиона.
Схватка между тем разгоралась всерьез, и животное Орфила шарахнулось в сторону, чтобы не попасть под чей-то вилтор. Вот человек с бледной зеленоватой кожей, полтуанец, соскочил на землю и попытался пригвоздить Соджана копьем к стене. Рядом с ним огромный красный человек с бородой и двумя маленькими рожками, один из которых был расщеплен и сломан, качаясь, пробивался к сбежавшему мьятту, выплевывая кровь, но животное так и не поймал. Огромное копье, пущенное длинноволосым человеком с Шортани, чуть изменило направление полета (Рыжий отрубил ему часть древка) и проткнуло красного насквозь, почти разорвав на куски. Повсюду царил хаос, и Соджан уже потерял счет убитым врагам. Теперь на него налетел краснокожий гигант, который крутил над головой огромный топор с двумя лезвиями и непрерывно смеялся сквозь черную бороду. Из раны на его левой руке текла кровь, лицо было разбито, но, казалось, он способен сражаться вечно. Могучий удар по щиту едва не сломал Соджану руку. Бросив прогнувшийся щит, наемник ускользнул от смертельной дуги, которую описывала покрытая кровью сталь, поднырнул под нее и всадил меч прямым колющим ударом в горло гиганту – тот со стоном повалился на булыжники. Едва Соджан отвел от него взгляд, как увидел, что новые противники уже спешат к нему.