— Да, я здесь работал с мистером Кеймероном. И вполне естественно, что и в этот раз он обратился ко мне — он не стал бы просить об услуге незнакомого человека. Но знаете, сержант, я никак не могу припомнить, какие у нас с ним дела. Может быть, потом что-нибудь всплывет в памяти…
— А чем вы вообще занимаетесь?
— Я… Можно сказать, что я посредник. Когда кому-то нужно продать заложенную ранее драгоценность, я могу помочь. Иногда ко мне обращаются клиенты, которые попали в затруднительное материальное положение и хотят избежать огласки.
— Выходит, у вас что-то вроде ломбарда?
— Нет-нет. Я ведь не беру процентов. Мое дело — посредничество. Я знаю магазины всех лучших ювелиров, да и сам неплохо разбираюсь в драгоценностях. Мои клиенты могут рассчитывать на квалифицированную помощь.
— Итак, Кеймерон пришел к вам и попросил продать подвеску как можно дороже?
— Он просил всего лишь оценить ее — это разные вещи.
— Разве драгоценности оценивают не для того, чтобы продать?
— Не всегда.
— Но часто.
— Часто.
Бьюда резко повернулся ко мне.
— Должно быть, вы побывали не только в одном ювелирном магазине?
Я понял, что это ловушка.
— Нет, сержант, только в магазине Наттолла.
— Почему?
— Не хватило времени.
— Что же вам помешало?
— То самое дело.
— Шарплз?
— Да. Наша поездка к Кеймерону. Бьюда с раздражением посмотрел на меня.
— Вы все-таки пытаетесь сбить меня с толку! Вы до сих пор не сказали ничего по существу!
— Мне очень жаль.
— Если понадобится, мы просидим здесь до утра! Вы прекрасно знаете, где была найдена подвеска, Лэм. Я решил навести справки. Мои люди обошли все ювелирные магазины, пока наконец Наттолл не посоветовал обратиться к Джеррету. Потом он вспомнил о вас, Лэм. Вы были у него и спрашивали об этой самой подвеске. Зачем она вам понадобилась?
— Поверьте, сержант, я сказал вам все, что мог. Подвеску получила в наследство одна женщина. Некто, кому далеко не безразлична ее судьба, заметил, что подвеска пропала, и захотел выяснить, что с ней случилось.
— Зачем?
— Если бы у вашей жены пропала драгоценность, вы бы не попытались узнать, куда она подевалась?
— Так, значит, муж разыскивал подвеску своей жены?
— Я этого не говорил.
— Вы намекнули на это. — Когда?
— Когда спросили меня, что бы я сделал на месте мужа, обнаружившего пропажу драгоценности своей жены.
— Это я так, для примера.
— Черт побери! — взорвался Бьюда. — Вы можете не морочить мне голову?!
— Извините, сержант. Так что вы хотите узнать?
— Подвеску разыскивал муж?
— Точно не знаю. Мне показалось, что нет, не муж, но, может быть, я ошибся. Во всяком случае, он не говорил, что речь идет о его жене.
— Может быть, он говорил, что она ему не жена?! — взревел Бьюда: его терпение лопнуло.
— Нет, сержант, этого он точно не говорил.
— Ничего не понимаю. — Бьюда вроде бы немного успокоился. — Вам не показалось, что дело пахнет шантажом?
— Мне показалось, что клиент хотел выяснить и это.
— И вам это удалось?
— Нет.
— Почему?
— Как только я узнал, что подвеска была у Кеймерона, я понял, что шантаж отпадает. Особа, которой интересовался мой клиент, рассталась с подвеской несколько месяцев назад. Кеймерон получил ее от кого-то другого.
Джеррет встрепенулся.
— Да-да, конечно, — подтвердил он, поглаживая свою лысину. — Вероятно, так и было.
— Послушайте меня, сержант, — продолжал я. — Моя задача — защищать интересы клиента. Я не имею права полностью открыться вам. Но вы, как профессиональный сыщик, могли бы кое о чем догадаться. Особа, которой принадлежала подвеска, решила избавиться от нее, потому что ей, видите ли, надоели изумруды. Ей захотелось бриллиантов. А из того, что сказал мистер Джеррет, можно заключить, что покойный Кеймерон, напротив, очень любил изумруды. Вероятно, поэтому и приобрел подвеску.
— Да-да. — Джеррет утвердительно закивал. — Действительно, мистер Кеймерон очень любил изумруды. Он провел много лет в Колумбии, так что эти драгоценные камни были ему хорошо знакомы. Насколько я помню, изумруды в той подвеске были редкого по глубине цвета и практически без пятен. Я показал подвеску мистеру Наттоллу — он тоже пришел в восторг и подтвердил, что вещь очень дорогая.
— Кто принес подвеску для продажи? — спросил Бьюда.
— Ее принесли для оценки, — возразил Джеррет.
— Так чья же была подвеска?
— Как чья? — Глаза Джеррета выразили недоумение. — Разумеется, мистера Кеймерона.
— Вы уверены в этом?
— У меня никаких сомнений не возникало.
— И как давно он ее приобрел? Джеррет посмотрел на меня.
— Если судить по словам мистера Лэма, несколько месяцев назад.
Бьюда нервно постучал костяшками пальцев по столу.
— Какого черта Кеймерону понадобилось, оценив подвеску и выяснив, что вещь это очень дорогая, выковырять из нее все камни?
— А почему вы думаете, что камни вынул именно он? — спросил я. — Может, это сделал грабитель?
— Нет, это сделал Кеймерон. Мы обнаружили у него в столе полный набор ювелирных инструментов. Он вынул камни из оправы и стал прятать. Шесть камней засунул в клетку к вороне — думал, наверное, что там никто не найдет. Два изумруда лежали на столе. Два плюс шесть равняется восьми.
— Восемь из тринадцати, не так ли? — заметил я.
— Когда мы обыскивали ванную комнату, — продолжил Бьюда, — и отвинтили сифон, чтобы посмотреть, нет ли там пятен крови — может, убийца мыл руки и оставил следы, — мы обнаружили недостающие пять камней.
— Прекрасно, — сказал я. — Выходит, все изумруды нашлись.