– Тебе нравится в моем замке?
– Если бы здесь не было Филиппа, то я была бы в восторге, – с обидой ответила Джудит, чувствуя, как бешено заколотилось ее сердце от его прикосновений.
– Это он нацепил на тебя все эти побрякушки? – спросил Дэмиан, дернув за цепь. – Кстати, а где же он сам? Почему он оставил тебя здесь в таком виде одну?
– Ему доставляет удовольствие меня мучить, – криво усмехнувшись, ответила Джудит. – Мне вообще показалось, что он предпочитает мастурбировать.
– Я думаю, что сейчас ему делает минет его охранник Джей. Лаве утверждает, что он гермафродит, – хохотнув, сказал Дэмиан и, слегка присев, прижался головкой своего эрегированного пениса к ее анусу. – Потерпи немного, крошка! – шепнул он ей на ухо и стал массировать пальцем ее набухший клитор.
Джудит сладострастно взвизгнула, наклонилась и стала поводить бедрами, с замирающим сердцем ожидая проникновения его колоссального члена в свой задний проход. Но на сей раз Дэмиан вогнал свой причиндал в ее росистое лоно. И не прошло и нескольких секунд, как Джудит кончила. Потом еще раз и еще раз…
Дэмиан заставил ее наклониться ниже над каменным парапетом, пошире раздвинуть ноги и выпятить зад. После этого он засадил-таки член ей в анус и оттарабанил ее так, что у нее потемнело в глазах. Она кричала и стонала, вновь и вновь испытывая умопомрачительный оргазм, пока и Дэмиан наконец не кончил, излив в нее все свое семя до последней капли.
Когда он вытянул пенис из ее ануса, счастливая Джудит обернулась и упала на колени, желая облизать его волшебный любовный инструмент. Но Дэмиан сам обтер его платком и убрал в ширинку своих кожаных штанов. Подхватив Джудит под мышками, он легко поднял ее с колен и, поцеловав в губы, строго сказал:
– Нам пора спуститься, Лаве просил меня отвести тебя на конюшню.
У Джудит тревожно заныло сердце: что еще задумал этот французский извращенец?
– Но я не умею ездить верхом, – робко промолвила она, тщетно пытаясь прикрыть распухшие срамные губы тонким ремешком, пропущенным у нее между ног. Промежность и ляжки были перепачканы соками лона и спермой. Филипп не мог этого не заметить.
– Тебе и не придется, – усмехнувшись, сказал Дэмиан.
– Но ведь он непременно догадается, что ты меня трахнул, – сказала Джудит и по выражению лица Дэмиана поняла, что ему приятно слышать от нее такие слова. Но вслух он этого не выразил, а молча увлек ее за собой к винтовой лестнице.
Спускаясь по ней, она снова подумала, что сошла с ума. Разве нормальная девушка стала бы проделывать такие номера в чужом замке с малознакомыми мужчинами? Дэмиана она ни в чем не винила, к нему она испытывала только благодарность.
Замок погрузился в послеобеденную дрему, и воцарившаяся в нем тишина казалась жутковатой. Джудит представила себе, как страшно бывает здесь зимой, особенно холодными и тоскливыми ночами. Но не успела она задаться вопросом, бродят ли по длинным мрачным коридорам привидения, как откуда-то послышалась музыка: кто-то негромко играл на рояле в музыкальной гостиной. Джудит замедлила шаг, прислушиваясь, но Дэмиан дернул за цепочку и сердито сказал:
– Нам нельзя заставлять Филиппа долго ждать. Он не должен думать, что напрасно уступил мне свое сокровище.
– А где ты его хранишь? – без каких-либо задних мыслей спросила Джудит.
– В портфеле, прикованном цепью к моей кровати, – ответил Дэмиан. – Мне следовало бы спрятать фотографию в сейф, но я не могу отказать себе в удовольствии любоваться ею, когда мне этого хочется. Ведь я гонялся за ней почти десять лет! Ты даже не представляешь, как я счастлив!
Они вышли из замка и направились к зданию конюшни, которое органично вписывалось в общий архитектурный ансамбль, являя собой великолепный образец зодчества эпохи Ренессанса. Огромные двойные арочные двери могли свободно пропустить любой экипаж, высокие окна обеспечивали прекрасное освещение. Правда, кое-где они были затянуты паутиной, засижены мухами и обгажены голубями, но это лишь придавало помещению обжитой вид.
Внутри конюшни царила оживленная атмосфера: повсюду деловито сновали конюхи, бегали их шустрые юные помощники, чистившие стойла, в дальнем углу что-то ковал возле горна кузнец.
– Я горжусь своими чистопородными лошадьми, – сказал Дэмиан. – Они всегда пользуются спросом. Взгляни хотя бы вот на того красавца! – Он подвел Джудит к стойлу, в котором стоял прекрасный черный конь. Завидев хозяина, зверюга заржал, встряхнул гривой и вытаращил глаза. Дэмиан приласкал его, и конь успокоился.
– Животные вас любят, – сказала Джудит. – И собаки, и лошади…
– И женщины тоже, – шутливо добавил он. – Вот и красавчик Криспин с этим согласен! Посмотри, он кивает головой. Видела бы ты, как он управляется с кобылами! А сколько своего прекрасного семени он в них выливает! Так держать, Криспин!
Жеребец радостно заржал и фыркнул, польщенный его комплиментом. На шум откуда-то появился Лаве, одетый в бежевые бриджи для верховой езды, твидовую куртку, желтый жилет и коричневые сапоги. На голове у него красовался котелок, а в руке он сжимал кнут.
Увидев Джудит, он радостно воскликнул:
– Ты уже здесь, моя птичка! Свежий воздух пошел тебе на пользу: у тебя порозовели щечки, засверкали глазки, поднялось настроение. – Он обернулся к своему лакею-гермафродиту и спросил: – Ты захватил сбрую для мисс Шоу?
– Так точно, сэр! – ответил Джей.
– Я вынужден вас покинуть, – сказал Дэмиан и, потрепав жеребца по холке, удалился.
Джудит проводила его тоскливым взглядом и понурилась. Этот замок и его чудаковатые обитатели ей изрядно надоели, она соскучилась по дому и по работе. Адам заверил ее, что она сможет на нее вернуться, и даже пообещал заплатить ей жалованье. Вероятно, у него имелась договоренность с Крессуэллами, он как-то от них зависел.
Повесив ее кожаную сбрую и сумку с другими вещами на козлы, Джей освободил от ремней груди и бедра Джудит и снял с ее сосков клипсы. От прилива крови к грудям соски набухли и порозовели. Сидевший на перевернутом бочонке Филипп, судорожно втянул сквозь сжатые зубы воздух и побагровел от вожделения. В конюшне было прохладно. Джудит продрогла и начинала злиться. Стоявший в стойле жеребец по кличке Криспин косился на нее лиловым глазом и бил копытом о плиты, усыпанные соломой. При этом его здоровенный член пугающе подрагивал.
Безмолвный и бесстрастный лакей, похожий на смерть, опоясал Джудит подпругой, застегнул ее, пристегнул к ней подхвостник и пропустил его у Джудит между ног. Ремень впился в ее срамные губы и анус так, что в клиторе возникла пульсация, а из лона потекли соки, аромат которых ударил ей в ноздри. Лаве жадно вдохнул и блаженно улыбнулся, его глазки похотливо засверкали.
На шею ей надели ошейник с золотыми заклепками, под грудями пропустили кожаные лямки, затем перекрестили их и застегнули у нее на спине. Филипп спрыгнул с бочонка, подбежал к Джудит и прицепил к ее соскам два серебряных колокольчика. После этого он легонько укусил ее за сосок, довольно заржал и похлопал ее ладошкой по сиське. Колокольчик зазвенел.