Персональный лифт вознес Андрея в его кабинет на последнем, пятидесятом этаже. Просторный зал, залитый светом — его стены представляли собой стеклянные грани огромной призмы, — мог показаться чересчур большим для одного человека и даже вызвать приступ агорафобии. Поляризованные голубоватые стекла были непроницаемы снаружи, но взору хозяина кабинета открывалась практически вся Москва. Величественное здание МГУ на севере, кристаллы небоскребов на Юго-Западе, окаймленная зеленью парков лента Москва-реки в районе Рублевского шоссе… Порой Андрею казалось, что, сидя в своем кресле, он парит над Москвой, словно пилот фантастического летательного аппарата. Впрочем, сейчас ему было не до красот августовской столицы. Бросив ноутбук на белый кожаный диван, Гумилев подошел к столу и нажал кнопку на телефоне.
— Лена, позови ко мне Санича.
Начальник службы безопасности компании появился так быстро, словно ожидал вызова за дверями кабинета. Высокий, полный, с улыбчивым круглым лицом, Олег Санич производил впечатление добродушного увальня. В действительности это был жесткий и цепкий профессионал, прошедший две локальные войны капитаном, а затем майором Главного разведывательного управления Генштаба. После тяжелого ранения, полученного в бою с боевиками «Аль-Каиды», Санич был вынужден выйти в отставку. Травма позвоночника не позволяла ему поддерживать физическую форму постоянными тренировками, отчего майор очень переживал. Гумилев, искавший специалиста, который мог бы возглавить службу безопасности его растущей империи, сделал Саничу предложение, от которого тот не смог отказаться — стать «экспериментальной моделью» для лаборатории, занимавшейся разработкой искусственных имплантантов. В течение двух лет Олегу заменили поврежденные позвонки на металлокерамические детали, вшили в мышцы специальные электростимуляторы, увеличивающие силу и быстроту реакции, усовершенствовали вестибулярный аппарат, слух и зрение. Теперь коллеги, уважительно посмеиваясь, называли Санича Робокоп, но он, кажется, не имел ничего против.
— Здравствуйте, Андрей Львович, — голубые глаза Санича, не мигая, смотрели на Гумилева, и тому в который раз показалось, что вместо черных точек зрачков за ним наблюдают объективы крошечных видеокамер. — Поздравляю с днем рождения дочки!
— Спасибо, — Андрей с благодарностью принял подарок — роскошную иллюстрированную «Энциклопедию Ниндзя», с обложки которой недобро смотрел закутанный в черное персонаж. В руке ниндзя держал поблескивающую метательную звездочку-сюрикен.
Вид металлической звездочки напомнил Андрею о том, что волновало его последние несколько дней.
— Есть какие-нибудь новости по Сингапуру?
— По моей просьбе капитан Чжао провел собственное расследование, — Саничу не нужно было сверяться с блокнотом — как настоящий робот-полицейский, он держал в голове всю необходимую информацию. — К сожалению, оно почти не дало результатов. Личность индуса в розовой рубашке установить не удалось. Личности похитителей — тоже, хотя автомобиль был найден в двадцати километрах от города. Это именно тот «Мицубиси-Тритон», который вы описывали. К сожалению, преступники избавились от отпечатков пальцев — все пластмассовые детали в машине вытерты спиртовыми салфетками. Автомобиль был куплен за неделю до вашего прилета в Сингапур. Покупатель расплачивался кредиткой на имя некоего Лю Вана, однако с вечера девятого августа кредитка заблокирована, и никаких следов Лю Вана обнаружить не удалось.
— То есть — ничего? — Андрей едва удержался, чтобы не швырнуть «Энциклопедию Ниндзя» на стол. — Прошло уже четыре дня — и все, что удалось обнаружить, это брошенный автомобиль?
— Не совсем так, Андрей Львович, — невозмутимо ответил Санич. — Чжао считает, что похитители, скорее всего, связаны с «Триадами» — вы знаете, это старинная китайская мафия, контролирующая всю Юго-Восточную Азию. На эту мысль его наводит сам почерк неудавшегося похищения, а также марка автомобиля. «Триады» любят «Тритон», некоторые даже устанавливают в кузове управляемый из кабины станковый пулемет. Однако это не главное.
Он выдержал хорошо рассчитанную паузу.
— Капитану Чжао показалась очень интересной деталь, которую вы упомянули, рассказывая об индусе — а именно, металлический паук с лапками. Полиция Сингапура не раз получала информацию о людях, принадлежащих к неустановленному тайному обществу или секте, отличительной чертой которых были такие вот металлические фигурки. Это могут быть пауки, морские коньки, кошки — в общем, любые животные, насекомые или рыбы. По всей видимости, индус принадлежал к их числу.
— И что это нам дает? — нельзя сказать, чтобы Гумилева обрадовало то, что он услышал. Особенно учитывая тот факт, что, по словам Маруси, индус подарил металлическую ящерку Еве, а Ева не торопилась рассказывать об этом мужу.
— Все-таки зацепка, хотя и слабенькая. Если секта окажется причастна к похищениям людей, для полицейского, который сумеет доказать такую связь, это будет прекрасной возможностью подняться по карьерной лестнице. Поэтому можно не сомневаться, что Чжао будет рыть носом землю и в конце концов до чего-нибудь докопается. Он уже задействовал всю свою сеть информаторов…
— И что информаторы? — кисло спросил Андрей.
— Боятся, — пожал плечами Санич. — Видно, репутация у поклонников металлических зверей еще та. Да, вот интересная деталь: один из агентов Чжао, говоря о секте, упомянул каких-то «прозрачных».
— Что еще за «прозрачные»? — насторожился Гумилев.
— Чжао не сумел объяснить — похоже, и сам толком не знал. Но вот в этой книге, — Санич кивнул на «Энциклопедию Ниндзя», — говорится о том, что горные отшельники — ямабуси, которые и создали искусство воинов-невидимок, на высших ступенях своей медитации становились как бы прозрачными — через них проникал солнечный свет.
— Бред какой-то, — Андрей рассеяно пролистал книгу. — Ямабуси, «Триады»… Более реалистичных версий нет?
— Прорабатываем, — сухо ответил Санич.
— Ладно, продолжайте работать.
Отпустив шефа службы безопасности, Андрей уселся за стол, размеры которого наводили на мысль о палубе авианосца. Включил компьютер, проглядел данные, присланные отделами экономического и политического мониторинга, ознакомился с прогнозами основных тенденций на фондовом рынке.
Мелодично промурлыкал звонок интеркома.
— Андрей Львович, к вам Арсений Ковалев, — доложила секретарша.
— Пусть заходит.
Гумилев и сам подумывал о том, чтобы вызвать старого приятеля, но планировал сделать это после обеда. Но Арсений пришел без вызова — видимо, чувствовал, что у Андрея к нему есть претензии.
Когда Ковалев зашел в кабинет, Андрей стоял у огромного панорамного окна, глядя на бурлящий под его ногами город.
— Вот что, Арсений, — Гумилев не стал оборачиваться. — Ты, наверное, и сам догадываешься, что вчера сказал лишнее.
— На заседании Арктического клуба? Да я ведь ничего конкретного…
— Тему испытаний искусственного интеллекта вообще не следует поднимать при посторонних, — перебил его Гумилев. — Эти испытания под большим вопросом. К тому же они слишком рискованны, чтобы кого-то в них посвящать!