– Какая? – рявкнул Ки-Брас. Ему показалось, что связанный Зеро с интересом прислушивается к их разговору.
– На восемнадцатом уровне «Иггдрасиля» пожар в системе охлаждения...
Джеймс скосил глаза вниз. Связанный Влад Басманов смотрел на него снизу вверх и довольно ухмылялся.
– Проблемы, англичанин? – спросил он почти весело. – Может быть, что-то горит?
Системы охлаждения, повторил Ки-Брас про себя. Жидкий кислород, сжатый под давлением в сотни атмосфер, циркулирующий по трубам с углеводородной обмоткой. Пожар в узле таких коммуникаций грозит не просто взрывом, а Армагеддоном...
– Твоих рук дело? – негромко спросил он Басманова.
– Вспомни Куала-Лумпур, приятель, – сказал Зеро и ухмыльнулся еще шире.
Тогда Ки-Брас с размаху ударил его ногой в челюсть. Связанный Басманов откинулся назад и мягко, словно огромный кот, упал на спину, каким-то неведомым образом ухитрившись сгруппироваться в падении. Никакого удовлетворения этот удар Джеймсу не принес.
– Энди, – крикнул он в микрофон, – почему не срабатывает автоматика? Там же должны быть аварийные пожарные системы?
– Я их отключил, англичанин, – выплевывая выбитые зубы, ответил Басманов. – Все до единой вырубил...
– Можно попробовать отключить охладители вручную, – меланхолично сказал Лоренс. – Правда, тогда мне придется включить резервную панель управления Хрустальным Кольцом...
– Отключай! – рявкнул Ки-Брас. – Только потуши этот проклятый пожар!
– Правильно, – одобрил его Зеро. – Своя жизнь всегда дороже, так ведь?
– Как ты это сделал? – спросил Джеймс, наклоняясь над террористом. – Ты же не мог пронести на «Асгард» взрывчатку, а контейнеры в криокамере были пусты.
– Маленькая русская хитрость, – оскалился Басманов. На месте двух нижних зубов у него чернели кровавые сгустки. – Я бы рассказал тебе, англичанин, но ведь ты все равно не поймешь.
– Не могу активировать систему, – меланхолично сообщил Энди. – Такое впечатление, что она кем-то заблокирована...
Именно в этот момент в динамиках засвистело и закашляло, и Джеймс услышал голос, так не похожий на жизнерадостный баритон компьютера.
Первой пришедшей ему в голову мыслью было, что террористы добрались до Q-компьютера. Бред, конечно: сам Q-компьютер находился глубоко под «Иггдрасилем», а единственный коридор, ведущий к дверям его бронированной камеры, охранялся двенадцатью сотрудниками службы безопасности «Асгарда». Все ноксы, кроме того, на котором работал сейчас Лоренс, были отключены от сети сразу же после ареста Ивана Кондратьева.
Q-компьютер, таким образом, мог получать команды лишь с двух терминалов Белого Зала. Но кто тогда обращался к Высокому представителю Совета Наций, непочтительно называя его «Бобби»?
Он сделал знак Данкану Кроу, который немедленно подошел и встал над поверженным Зеро, широко расставив могучие ноги. Еще двое парней из команды физического воздействия стояли поодаль, ощупывая внимательными взглядами всех, кто находился в зале. Порядок, подумал Ки-Брас, с такой охраной о Басманове можно не беспокоиться. Будь он даже Гарри Гудини, головорезы Кроу ему и пальцем шевельнуть не дадут.
Он обогнул превратившуюся в соляной столб Дану и приблизился к Фробифишеру и консулу Евросоюза. Именно в это мгновение тот, кого Фробифишер называл Иеремией, произнес фразу о грядущем суде.
База «Асгард», Стена, 30 октября 2053 г., 12.02
Человек, в которого выстрелили из парализатора, теряет сознание лишь в исключительных случаях. Обычно он продолжает все видеть и слышать, ощущая при этом боль, невыносимую, как прикосновение раскаленного металла к нервным узлам. Сильнее всего эта боль в первые две-три минуты; потом она начинает стихать, постепенно сменяясь ощущением жжения в скрученных судорогой мыщцах – тоже, кстати, весьма неприятным.
Тамиму ас-Сабаху повезло – игла, выпущенная светловолосым оператором из СВА, попала ему в горло, пробив гортань. Первые – самые болезненные – минуты своего паралича он провел в беспамятстве.
Он вынырнул из черного океана небытия, и мир тут же обрушил на него кипящий котел боли. Если бы Тамим мог хотя бы стонать, ему, несомненно, стало бы легче. Но голосовые связки парализовало так же, как и язык. Аллах могущественный и милосердный, подумал он в панике, если это преддверие смерти, то что же там, за вратами? Какой же я глупец, что согласился выполнить приказ короля... Ведь у меня даже и выстрелить толком не получилось... Позор, какой позор...
Прямо перед собой он видел упавшего навзничь, изрешеченного пулями бен Теймура. Почему телохранитель выстрелил в переводчика, так и осталось загадкой для ас-Сабаха. Ведь бедняга майор собирался всего лишь не дать королю Аравийскому покончить с собой. Неужели бен Теймур не разобрался в ситуации? Нет, невозможно... Йеменца никто не осмелился бы обвинить в неопытности. Значит, он сделал это осознанно? Но почему? Готовясь к сегодняшнему шоу, Тамим больше всего боялся, как бы телохранители ибн-Сауда не помешали ему исполнить задуманное, но все получилось как раз наоборот.
Теперь он видел, к чему привел безумный поступок бен Теймура. Наверняка Хаким и Джамал тоже были мертвы. Один Аллах знает, сколько жизней потребовалось, чтобы оплатить попытку самоубийства короля Аравийского.
Если бы они знали, сказал себе ас-Сабах, если бы они только знали, кто я на самом деле...
– ...презренный сын Мохаммеда... – услышал он чей-то громыхающий под сводами зала голос, – такой же клятвопреступник, как и ты, Бобби. Я взял с него слово, что он перед всем миром признает величие и мудрость Белого Возрождения, и что же сделал этот бесчестный язычник? Попытался пустить себе пулю в висок! Думаешь, тебе удастся ускользнуть от карающей десницы господней за порогом смерти, грязный мусульманин?
Это невозможно, подумал Тамим, это галлюцинации, рожденные моим больным разумом... Нельзя безнаказанно совершить попытку самоубийства и сохранить трезвый рассудок. Мне просто кажется, что я слышу этот голос. Просто кажется...
– Но я догадывался, что ты поступишь именно так, лживый араб, – продолжал голос. Закрыв глаза, Тамим мог легко представить себя сидящим перед прозрачной стеной гигантского аквариума, за которой плавал огромный белый аксолотль. Вот только глазные мышцы его по-прежнему не слушались, поэтому закрыть глаза ас-Сабах не мог. – Господь мой послал мне видение, и я вовремя узнал о твоих коварных планах.
Что же твой господь не объяснил тебе, перед кем ты сейчас распинаешься, мысленно спросил его Тамим и тут же оборвал себя. Какой смысл спорить с собственной галлюцинацией?
Кто-то склонился над ним и быстрым движением вытащил тонкую иглу парализатора с крохотной алой капелькой крови на конце. Горло немедленно отозвалось жгучей болью.