Проклиная про себя Антошку, наркотики, московских наркодилеров и всю международную наркомафию, Митя вскочил и рванул к двери.
– Так! Это что еще за гонки? – зазвенело среди угасающего шума ребячьих голосов колоратурное сопрано Княжны.
– Я щас! Мне – надо! – на бегу выкрикнул Митя и выскочил в коридор.
– Как фамилия?! – завопила вслед нарушителю дисциплины историчка.
– Фигдогонский! – невежливо ответил учительнице Митя, зная, что она все равно его не услышит...
...Выйти из школы до окончания уроков без записки от классного руководителя или завуча нереально – охрана не выпустит. Но на каждое хитрое правило есть не менее хитрый способ его обойти.
На цыпочках промчавшись по пустым школьным коридорам и лестницам, Митя едва не попался на глаза директрисе, но успел спрятаться за колонну в вестибюле. Когда опасность миновала, он совершил последний бросок к двери мужского туалета, пролетел предбанник с умывальниками и, тяжело дыша, остановился возле окна.
За исцарапанным всякими понятными и не очень надписями стеклом четкой и быстрой походкой радиоуправляемого киборга удалялся от школы Антошка.
«Чер-р-рт! Уйдет ведь!» – досадливо сморщился Митя. Надо было действовать, причем – быстро и решительно.
В туалете стояла тишина. На всякий случай Митя присел и оглядел кабинки. Никого. Тогда он ухватился за оконную ручку, влез на подоконник и пропихнул рюкзак с учебниками и всякой полезной ерундой через открытую фрамугу. «Только бы Петрович не оглянулся», – отчаянно подумал Митя и, вцепившись обеими руками в край деревянной рамы, принялся, пыхтя и мыча от натуги, карабкаться вверх.
Но пролезть через узкую щель сверху окна было не самым тяжелым делом. Куда сложнее оказалось спуститься – окна первого этажа с уличной стороны возвышались от асфальта на добрых два метра.
«Да плюс окно – метра полтора. Итого...», – грустно посчитал Митя, лежа животом на открытой фрамуге и со страхом глядя вниз.
А Антон уходил все дальше и дальше по школьному двору. Вот он уже возле калитки. Дальше улица, и все, пиши – пропало, найти его будет нереально.
– Благородный муж никогда не пасует перед лицом врагов своих, и тем паче – когда врагами его выступают явления природы либо неодушевленные предметы! – прошептал себе под нос вольное переложение из Цинь Линя Митя и решительно сполз по окну, повиснув на руках.
Миг – и он спрыгнул, здорово отбив пятки. Приплясывая от боли, Митя за лямку подхватил рюкзак и бросился следом за Антошкой, стараясь прижиматься на бегу к густой щетке газонных кустов...
* * *
«Барабанщики шли встречать солнце. Валька шел за ними», – эта фраза из какой-то детской книжки вертелась в голове у Мити все то время, пока он, прячась за прохожими, преследовал Антона. Наверное, если бы тот захотел выяснить, следят за ним или нет, он бы заметил Митю. Но мальчик, повесив на плечо сумку, уверенно, не оглядываясь, шагал по Федеративному проспекту, несколько нелепо отмахивая на ходу свободной рукой.
«Куда его несет?» – гадал юный сыщик, вытягивая шею, чтобы не потерять Антошку из виду. Петрович жил в соседнем с Митей дворе, но сейчас он шел явно не домой.
Ларчик, как всегда, открылся просто. На перекрестке со 2-й Владимирской улицей объект повернул налево, а когда впереди замаячила красная буква «М», ускорил шаг.
«Ага, метро! Стало быть, наркодилер не из нашего района», – с некоторым облегчением решил Митя. Перспектива прослыть борцом с наркомафией на малой родине мальчика не особо радовала. Уменьшение зла, конечно, дело хорошее, но лучше все же уменьшать его анонимно, подальше от дома – чтобы побежденное зло ненароком не отомстило.
Нырнув следом за Антоном в переход, Митя потолкался у кассы в толпе вечно спешащих куда-то взрослых, дожидаясь, пока черноволосый объект слежки не спустится на платформу.
«Перово» – станция просторная, с высоченным сводом, перекрывающим сразу оба пути. Спрятаться тут особо негде, и Митя буквально прилип к компании работяг-ремонтеров, увешанных сумками, из которых торчали бетонобойные сверла, уровни, кельмы и прочий необходимый для ремонта инвентарь.
И опять: если бы Антон вертел головой, оглядывался, он наверняка заметил бы своего преследователя. Но юный глум, нацепив наушники, соляным столбом стоял у края платформы, тупо вперившись в мраморный барельеф на стене.
Митя, выглянув из-за толстого мужика в синей спецовке, тоже глянул на барельефы – и похолодел. Ему раньше никогда не приходило в голову рассмотреть, чем украшена станция «Перово». Оказалось – тут полный набор мраморной жути: апокалипсический «конь блед», некое чудище, то ли лев, то ли тигр «рыкающий», зловещее языческое солнце-Ярило и не менее ужасная птица Рух. А может, Алконост. Или Гамаюн...
«Хоть капище устраивай! И ведь в советское время делали», – подумал Митя, но тут с гулом и воем пришел состав, и мысли о перовских чудищах сами собой куда-то делись.
Народу в поезде оказалось не так чтобы много, и он хорошо просматривался. Умудрившись сесть в соседний с Антошкой вагон, Митя буквально распластался на крайнем сиденье, прячась от стоящего боком одноклассника. Двери зашипели, точно пробитые шины, и состав, угрожающе грохоча, бросился во тьму тоннеля...
На «Таганской» Митя едва не провалил всю свою «операцию». Выход в город с кольцевой закрыли еще в ноябре прошлого года, но обдолбанный Петрович то ли забыл об этом, то ли вообще не знал. Выйдя из вагона на «Марксистской», он походкой робота Вертера двинулся на переход, но возле эскалатора наткнулся на щит, сообщающий, что для выхода в город нужно пользоваться станцией «Таганская-радиальная». Митя в это время шел по пятам за Антоном и, когда тот резко развернулся, оказался с ним лицом к лицу.
Не найдя ничего лучшего, сыщик сделал вид, что у него развязался шнурок на ботинке, и присел, склонив голову. Тут же на Митю налетела сзади какая-то чернявая тетка и возмущенно закудахтала на весь переход:
– Ну, ты что?! А если в я упала? Совсем ума нет, да?
Стиснув зубы, Митя промолчал, внимательно наблюдая исподлобья, как Антошка пошаркал мимо, так и не заметив одноклассника.
Но самое сложное началось, когда «объект» добрался до сталинской высотки на Котельнической набережной. Про этот величественный и очень красивый, чего уж там, дом Митя знал только одно: что раньше в нем жили советские знаменитости, а теперь его населяют родственники олигархов – так говорили по телевизору.
Антон, войдя во двор высотки, пересек автостоянку, подошел к выкрашенной половой коричневой краской железной двери в стене одноэтажной пристройки и скрылся внутри.
Митя от огорчения аж покраснел: ну надо же – проделать такой путь, и все впустую!
Но тут его внимание привлекла компания ребят, появившихся во дворе. Одетые, как и Антошка, во все черное, двое пацанов и три девчонки знакомой сомнамбулической походкой дошли до коричневой двери и исчезли за ней.