– Мне хотелось бы узнать о судьбе Тото. Он бродник.
Ван остался неподвижен на несколько секунд, потом ответил:
– Бродник приговорен к бессрочному заточению в Спирали. Его дело закрыто для всех.
– Бессрочное заточение?!
О таком Бетти даже не слыхала. Что же такого нужно было натворить?.. Худшее, что случалось с ее знакомыми, – двести лет.
– Понятно. Ладно, тогда… – Бетти чуть подумала и решилась. – Элизабет Гун Шуан.
Ван снова замер, как остановленная пленка. И снова это продолжалось лишь несколько секунд.
– Элизабет, Бетти. Разыскивается за нарушение правил миграции. Подозревается в нарушении правил Грохашша, обвинена в этом лигой хозов города Санкт-Петербург.
Тут уж замерла Бетти. Хозе и в голову не приходило, что ваны могут ее в чем-то обвинить. Да еще разыскивать… Какие правила миграции?! Эх, надо было лучше их читать…
– Ей грозит до двенадцати лет нахождения в Спирали. – Ван произнес это так, будто к Бетти сказанное не имело ни малейшего отношения. – Если, конечно, подтвердится нарушение правил Грохашша. Ведется следствие.
– Кем ведется?
– Архивом.
У хозы задрожали коленки и она оперлась о ближайший шкафчик с ячейками. Весь Архив – бесконечный лабиринт таких шкафчиков, разобраться в нем могут только ваны.
– Это все ваши вопросы? Тогда прошу покинуть Архив. Согласно правилам, вы выйдете на том плане и в том городе, в котором вошли.
– Нет… – Бетти хотела было заглянуть в свою ячейку, ознакомиться подробнее с контрактами, с обвинениями. И тут же сообразила: ван отпускает ее. Значит – не узнал, ведь хоза разыскивается! Но это невозможно. – То есть да, все. Я могу идти?
– Я провожу вас.
Ван развернулся и пошел обратно, указывая путь. Элизабет двинулась следом, не в силах понять, что происходит. Может быть, она случайно назвала другое имя? Поперек курса, едва не сбив с ног вана-бармена, пробежал ван в комбинезоне. И такого Бетти никогда не видела: ваны не бегают! Они передвигаются степенно, им спешить некуда. Еще больше ее удивил шкафчик, половина ящиков которого оказалась выдвинута. Ваны перестали вести себя аккуратно?
– У меня есть еще один вопрос!
Ван остановился и повернулся к Бетти. Но повернулся как-то странно, рывками.
– Слушаю.
– С Архивом все в порядке?
– Информация закрыта. – На размышление или, скорее, связь с коллегами ван не затратил ни секунды.
– Тогда… – Бетти посторонилась, дав дорогу еще двум бегущим служителям. – Тогда я хочу узнать о броднике Белке Чуе!
– Информация закрыта, – так же быстро ответил ван. – Разыскивается. Имеете что-то сообщить Архиву согласно правилу Грохашша номер пять?
– Нет.
– Прошу следовать за мной к выходу.
Они прошли еще метров пятьдесят и оказались у лесенки, которая явно выводила в подсобку того самого бара, через который Бетти вошла. Тогда все было в порядке, но теперь… Три шкафа завалились, словно костяшки домино, четвертый держался только благодаря усилиям подпирающего его ванна. Бетти провела взглядом дальше. Сотни, тысячи, а может, и больше шкафов. Один толчок – и упадут все, как костяшки домино… Может быть, туда и бежали ваны? Подпирать падающие шкафы, чтобы не рухнул весь Архив?
– Прошу следовать за мной, – повторил ван замешкавшейся хозе.
Бетти поднялась по лесенке. Из подсобки они через кухню прошли в бар. Ван, как ни в чем не бывало, встал за стойку и принял заказ. Хоза вышла было на улицу, но вернулась и попросила водки с тоником. Бармен смешал – и Бетти уже не была уверена, что это тот самый.
«Белка не просто так меня посылал… – думала Элизабет. – Белка что-то знает. В Архиве происходит что-то такое, чего еще никогда не бывало. И Белка Чуй знает. Но раз послал меня – то, наверное, не знает, как это выглядит и насколько далеко зашел процесс».
Бетти жила на трех планах и здесь, в Санкт-Петербурге-2, не имела возможности даже выпить лишнего. Работа уборщицы не приносит много денег. Покопавшись в кошельке, хоза решила не тратиться на второй коктейль. Зато на первом и нулевом планах выпила от души, благо там это ничего не стоило. Магия второго плана напоила ее на первом, магия первого – на нулевом. Тело, что сидело в питерском баре, опьянения от этого не почувствовало, но душа, единая для всех тел, немного успокоилась.
Когда Бетти снова вышла на улицу, навстречу ей шагнул сухонький, улыбчивый старичок.
– Феропонт! – сразу представился он. – Помнишь меня?
– Помню…
– И я тебя помню. Ловко ты спряталась от моего друга Войцеховского, а? Он с нашим десантом в Москве, а ты тут, на его базе. Смешно. Так смешно, что я решил тебя не выдавать. Зачем ты ходила в Архив?
– У меня есть там свои дела… Это личное!
Бетти помнила, как обещал с ней разделаться Войцеховский. Очень строго обещал разделаться. С помощью разделочной доски.
– Личного, девушка, у тебя уже ничего нет. Ты помнишь, как сидели с Грузином и с Мананой? – Феропонт достал из кармана какую-то трубочку и глубоко, сладко вдохнул. – Бетти, не играй со мной. Ведь решили же: Белку Чуя ищем все вместе. Потому что опасен он для всех. Слишком опасен, чтобы разбираться: кто за Москву, кто за Питер. Опасен так, как может быть опасен общий враг. Как атланты. Ты поняла?
– Да, – выдохнула Бетти. – Видела его?
– Видела. Но он просил о пустяках… Зайти в Архив, посмотреть, узнать о Тото… Это бродник.
– Тото я знаю, – погрозил ей пальцем Феропонт. – Тото из Спирали не выйдет никогда. И нигде. А вот Белка Чуй нам нужен. У него наша вещь, разве ты не помнишь?
– Пустые пальцы! – почти закричала Бетти, которая понимала, что с ней произойдет, если Феропонт не поверит. – У него нет перстня! Я подумала: если начну сотрудничать, пойму, где он… А если бы увидела Истинную Руну, то сразу бы вас позвала!
Феропонт недоверчиво покачан головой. Конечно, он ни на грош не верил этой искательнице приключений из Китая. Но Белка прыгал где-то далеко, а с планами творилось нечто невообразимое… Они будто норовили перетасоваться, как колода карт, то и дело будто наползали друг на друга уголками. Истинная Руна использовалась, и использовалась активно. Хотя ваны должны бы справиться с ситуацией – в конце концов, это их обязанность, если Феропонт хоть что-то понимал.
– Больше Белка ничего не хотел?
– Нет. Но он должен прийти за результатом. Обязательно должен прийти. А я ничего не могла сделать: я же только тут, на трех планах… Я тут ничего не могу!
– Это второй мой вопрос, – промолвил Феропонт. – Бетти, милая, ты случайно, ничего не знаешь о планах ниже нулевого? Ну что побледнела? Думаешь, я не пойму, отчего Манана так с тобой возится?