Мейсон отодвинул назад стул и вскочил с места.
— Черт побери! — воскликнул он недовольно. — А я этого не сделал! Придется найти мою клиентку, вернуть ей деньги и попросить у нее извинения.
Трэгг внимательно следил за ним.
— Почему же вы не прижали Хомана с этими ключами, Мейсон?
— Сам не знаю, лейтенант. Я думал подойти к этому делу совсем с другой стороны. Я знал, конечно, что это ключ от зажигания его машины, но…
Он замолчал. Трэгг некоторое время внимательно на него смотрел.
— Значит, у вас было на уме что-то еще, что-то такое, о чем вы мне не сказали?
— Ну…
— Когда вы не стали вытаскивать на свет этот вопрос с ключами, я начал думать: должно быть, у вас другой план.
— Совершенно верно.
— Значит, вы не думали отрабатывать версию с ключами?
— Абсолютно не думал. Так что насчет третьего ключа?
— Этого я еще не выяснил.
— Но он не от дома Хомана?
— Нет.
— Тогда, возможно…
— Что — возможно? — нетерпеливо осведомился Трэгг.
Адвокат взял со стола карандаш и стал вертеть его между пальцами.
— Это опровергает утверждение Хомана о том, что его машина была похищена.
— Если только он не забыл ключи в машине, — буркнул Трэгг.
— Если это вообще его ключи, — покачал головой Мейсон. — На колечке всего три ключа. Один от зажигания, второй от яхты Хомана. У Хомана было бы не три ключа, а гораздо больше — ключи от дома, от его студии, от офиса…
На несколько секунд воцарилось молчание. Потом Мейсон поклонился лейтенанту.
— Ладно, Трэгг, ваша взяла. — Он повернулся к Дрейку: — Расскажи ему об этой Уорфилд, Пол.
— Что именно?
— Все.
— И про Спинни, — заявил Трэгг. — Меня интересует Спинни.
— Приступай, Пол, — сказал Мейсон. — Начни с самого начала — с телефонных счетов и что ты выяснил о Спинни.
Дрейк вытащил из кармана записную книжку. Время от времени заглядывая в нее, чтобы освежить память, он изложил Трэггу все собранные им факты. Когда он закончил, Трэгг нахмурился:
— И вы, ребята, все это утаили?
— Я же вам сразу сказал, — возразил Мейсон, — если вы оставляете в стороне Хомана, задавайте нам вопросы. Мы ответили решительно на все.
— В один прекрасный день, — заявил Трэгг Дрейку, — моему терпению придет конец.
Дрейк взглянул на Мейсона. Тот поспешил ему на выручку:
— Когда Дрейк работает на меня, он следует всем моим указаниям. За все отвечаю я.
— Ладно, вернемся к нашим баранам. Я хочу выяснить это дело с убийством. Вы хотите снять со Стефани Клэр обвинение в том, что она вела машину. Вы не закрыли свое дело. Это колечко с ключами поможет вам выработать линию расследования. Хоман сказал мне, что он тщательно запер машину, а ключи взял с собой. Смысл в том, что если кто-то и воспользовался машиной, то без его ведома. Ладно, у Хомана были свои ключи. Шофер тоже должен иметь ключи. Ну а как Хоман объяснит, что у человека, который ехал в машине, почему-то был ключ от его яхты?
Мейсон принялся вышагивать по кабинету, заложив руки под мышки, слегка наклонив голову вперед.
— Ну, этого он объяснять не станет. Не сможет. Ему придется изменить свою версию.
— Что касается меня, Мейсон, сейчас я полностью с вами согласен: ваша клиентка не похищала эту машину и не она ее вела. Давайте предположим, что за рулем сидел Грили. Прежде она его не знала. Не знала и Хомана. Без сомнения, она уехала из Сан-Франциско утром.
— Прекрасно, Трэгг, выкладываем все карты на стол. С того времени, как шофер в последний раз видел эту машину, а было это во вторник утром, до утра среды машина прошла семьсот тридцать две мили. Итак, если Хоман говорит правду, эти семьсот тридцать две мили были пройдены от полудня среды приблизительно до одиннадцати часов вечера, когда произошла авария. Допустим, машина все время находилась в движении и шла со скоростью шестьдесят миль в час. Это составило бы шестьсот пятьдесят миль, что абсолютно невозможно.
— И тем не менее это так. Такая машина может идти со скоростью около ста миль в час.
— Машина — да, но дороги этого не позволят, — сказал адвокат.
— Что вы имеете в виду?
— Не важно, насколько быстро вы едете. Можете выбирать самые скоростные дороги в стране, но за одиннадцать часов вы покроете всего лишь шестьсот миль с небольшим. Конечно, можно выбрать прямую скоростную или пустынную дорогу и гонять по ней туда и обратно, тогда наберешь больше. Но тот парень этого не делал. А на участке дороги в триста или четыреста сотен миль вам встретятся и уклоны, и светофоры, и транспортные развязки, и города, и бутылочные горлышки, и остановки… Семьсот тридцать две мили на спидометре означают, что машина шла где-то миль за четыреста от города, потом вернулась и поехала в сторону города. Несчастный случай произошел в шестидесяти милях от Лос-Анджелеса.
— Интересно, — заметил Трэгг.
— Мы с Полом думаем, что человек, который сидел за рулем…
— Разумеется, исходя из того, что ваш клиент говорит правду, — перебил его Трэгг.
— Разумеется, — ответил Мейсон. — Когда я берусь за дело, я считаю это само собой разумеющимся.
— А вот я ничего не принимаю на веру.
— Ну что ж, давайте порассуждаем, — сказал Мейсон. — Этот человек либо выехал из Бейкерсфилда, либо проезжал через него около десяти часов. На нем был вечерний костюм. Если на человеке надет смокинг, он обычно присутствует на чем-то таком, что начинается не раньше семи тридцати, восьми. А уж уйти оттуда без четверти десять вообще немыслимо. Далее, если этот человек ехал не из Бейкерсфилда, можно сбросить по крайней мере еще час. Он должен был уехать без четверти девять или в половине десятого.
— Уехать откуда?
— Оттуда, где он был, — на обеде, танцах или где там еще.
— Могла быть и масонская ложа.
— Да что угодно…
— Но вечером в день аварии Грили находился в Сан-Франциско, — заметил Трэгг.
— Я к этому подхожу, — сказал Мейсон. — Грили был в Сан-Франциско в пять пятнадцать вечера. Он не брал туда смокинг, уехал в деловом сером двубортном костюме. А уже в десять часов вечера оказался в Бейкерсфилде, одетый в смокинг. Теперь остановимся на минутку и подумаем, что это означает.