Фэш медленно поднял взгляд:
— Слушай, а ведь это хорошая идея…
— Да, но время-то идет! — забеспокоилась Василиса. — Сейчас глубокая ночь и надо уже что-то предпринимать.
— Да ничего уже не надо.
С самым невинным видом мальчик достал из-за пазухи пижамы тонкую черную стрелу с маленьким серебряным циферблатом на конце.
— Ого… — только и вымолвила Василиса.
— Значит, так, давай и вправду ты отнесешь стрелу Даниле, — быстро заговорил мальчик. — Скажи ему, что надо отдать ее Нику перед самым отъездом в Чародол. Но его отец точно ничего не должен знать… Уверен, что Ник сообразит, как незаметно провезти стрелу Дианы к феям. И не забудь сказать Даниле, что это очень важно — сначала спрятать эту стрелу понадежнее. Я уверен, что Лазорь точно обыщут под любым предлогом… Ну, а может, и пронесет. А сама ты сразу возвращайся, иначе попадешь под подозрение. Давай сейчас я проведу тебя на самую высокую смотровую площадку — ее не охраняют, и ты запросто сможешь улететь. Я бы и сам слетал в Лазорь, но увы — для меня это куда опаснее. Рок и так догадается, что я надолго выходил из комнаты, а он вряд ли поверит в сказку о бутербродах.
— Не переживай, я справлюсь, — заверила Василиса.
Фэш кивнул.
— Угу… А я тем временем сотру все твои следы… И создам для тебя ложную ветку вероятности — будто ты заснула здесь, в общей библиотеке, за столом над книгой. Идет? Не забудь об этой версии, когда завтра начнется переполох.
— Хорошо.
Василиса приняла от него стрелу и крепко сжала в руке.
— Слушай, а тебя самого точно не заподозрят? — забеспокоилась она.
Фэш протяжно хмыкнул.
— Не переживай, я давно позаботился о своем алиби… Ну все, двигаем.
Он осторожно взял ее за руку и, выглянув за дверь, вывел в коридор. Они долго шли по лестницам, и мальчик все не выпускал ее руки из своей, хотя иногда, на особо узких проходах, им приходилось идти друг за другом. Василисе была приятна его забота, ей нравилось ощущать сухое тепло его ладони; девочка поймала себя на мысли, что шла бы так долго-долго, хоть целую вечность. Конечно, эта мысль ее смутила, и она втайне обрадовалась, что Фэш сейчас не видит ее лица — щеки так и полыхали огнем.
К счастью, по дороге им никто не встретился, и вскоре Фэш с Василисой очутились на узкой веранде, огибавшей самую высокую башню по кругу.
— Надеюсь, ты не боишься высоты? — Мальчик перегнулся через перила. — Хотя, что это я? Ты же любительница попрыгать через пропасти. — Он вернулся на место, послав девочке самую ехидную из своих улыбок.
Василиса фыркнула и вместо ответа заскочила на тонкий бортик перил, тут же вызвав крылья — с ними было легче балансировать на столь тонком «бревне».
— Ну, удачи! — посерьезнел Фэш. — Надеюсь, утром все пройдет нормально.
— Тебе тоже…
Василиса махнула рукой на прощание и прыгнула в темноту, одновременно набирая скорость. Дождя не было, хоть в воздухе и ощущалась осенняя сырость. Из-за этого крылья потяжелели и лететь было нелегко, но Василиса этого не замечала; ведь у нее в руках была стрела Дианы, которая, возможно, поможет вернуть фею к жизни. А еще — Фэш по-прежнему оставался ее другом…
Данила повел себя наилучшим образом: не стал ничего спрашивать, молча взял стрелу и закинул в самый дальний угол своего хлама. Василиса проследила за полетом стрелы обеспокоенным взглядом.
— Не тревожься, — заверил ее мальчик. — В этой комнате я найду любой болтик, не то что настоящую часовую стрелу. Это для постороннего в моей комнате бардак, а я это называю творческим порядком.
Василиса быстро передала ему сообщение для Ника, и Данила клятвенно заверил, что все понял и с его стороны сбоев не будет.
Обратный полет в Рубиновый Шпиль прошел без приключений, и ровно в шесть утра Василиса уже находилась в своей комнате. Вначале ей пришлось стряхнуть с покрывала на пол целую кипу надкусанного печенья, фантиков и скомканной фольги из-под шоколада, явно оставленных недавними гостями умышленно.
К счастью, сама Дейла мирно посапывала носом. Ее лицо во сне выглядело очень довольным — может, Марк признался ей в любви? Василиса хмыкнула и быстро заскочила под одеяло — сон пришел к ней мгновенно.
* * *
Переполох начался с самого утра, во время завтрака.
Вначале всю их компанию — Василису, Дейлу, Маришку, Марка, Норта и Яриса — пригласили в ту же столовую, где вчера проходил торжественный ужин.
Несмотря на множество свечей и ламп, освещавших помещение, в это туманное, хмурое утро здесь было довольно мрачно. Василиса пила какао с молоком и отчаянно пыталась скрыть зевоту. Девочке так хотелось спать, что даже зловредные подколки Марка абсолютно ее не трогали. Она их просто не слышала, и вскоре золотой ключник переключился на обсуждение школьной программы девятого круга. Все выглядели довольными, разве что Ярис в это утро казался каким-то особенно мрачным.
Затем вошли все четверо Драгоциев. Из них только Захарра едва-едва кивнула Василисе, остальные же намеренно проигнорировали всех присутствующих. Марк и по этому поводу высказал несколько ядовитых замечаний.
Фэш выглядел свежим, румяным и довольным. Мало того, недолгий утренний сон подарил ему отменный аппетит: мальчик наложил себе двойную порцию омлета с гренками. Он не смотрел на Василису, хотя она чувствовала его внимание. И ей было приятно, что у них есть общая тайна. Главное, чтобы теперь Ник не подвел…
Завтрак протекал вяло, без происшествий, и Василиса даже понадеялась, что часовой стрелы Дианы не хватятся так быстро и они смогут беспрепятственно уехать в Чародол на праздник Листопада.
Но как только она об этом подумала, в зал вбежала Елена. Часовщица ничего не говорила, но по ее злому и красному лицу было видно, что случилось нечто ужасное. За ней вошел Нортон-старший — невозмутимый как всегда. Но взгляд его серо-зеленых глаз не предвещал ничего хорошего.
С Василисы мгновенно слетела вся дремота; она внутренне подобралась, чтобы изо всех сил сохранять спокойный вид.
— Пропала важная вещь, — спокойным, размеренным голосом произнес Нортон-старший. — У нас есть основания полагать, что это сделал кто-то из тех, кто был в доме… Пожалуйста, постройтесь все в ряд. Мы вынуждены просмотреть ваше недавнее прошлое, — продолжил он. — То, что вы делали с одиннадцати вечера до двух ночи — именно тогда произошел сей неприятный инцидент.
Елена взмахнула часовой стрелой, и Василиса, стоявшая к ней ближе всех, невольно отшатнулась. Смотря ей прямо в глаза, часовщица прочертила острием стрелы ровный круг перед самым лицом девочки. Вначале появились часы в полупрозрачном корпусе — те самые, что при любом эфере отмеряли точное время. Они вдруг исчезли, а на их месте возникло изображение: шкафы с книгами, столик под лампой и сама Василиса, мирно спящая над книгой.