Взбешенный Мустье выхватил шпагу: «Вы посмели оскорбить своего короля. Защищайтесь, негодяи!» Но двери распахнулись, и в комнату ворвались крестьяне с вилами.
Король приказал: «Шпаги в ножны, господа».
«И мы вынуждены были повиноваться под гогот черни, – рассказывал мне Мустье. – Сжав зубы, мы молча отступили, не опуская шпаг. И тогда принцесса Елизавета шепнула мне: „Не суетитесь. Нас непременно освободят. Ничего не предпринимайте. Ждите отряд. Они придут“.
И они пришли... Сначала появился тот самый взбунтовавшийся отряд драгун графа де Дама. Они подошли к дому Соса.
Не зная, что драгуны изменили, король и королева торопливо бросились к окнам. Но напрасно король стоял у окна. Напрасно королева брала на руки дофина, а принцесса Елизавета – свою августейшую племянницу. Трогательное зрелище не производило на драгун никакого впечатления, ибо уже ничто не могло призвать их ни к подчинению, ни к уважению. По требованию столпившихся национальных гвардейцев подвыпившие драгуны только радостно орали: «Да здравствует нация!»
Гвардейцы пропустили в дом одного из командиров драгун, шевалье Делона, и тот спросил короля, каковы будут его приказания.
«Так можно спрашивать только в насмешку, – отвечал король. – Я не могу больше отдавать приказов, меня здесь не слушают. Выполняйте свой долг...»
Эти слова, смысл которых был так ясен, Делон предпочел не понять. Он не сделал никаких усилий образумить свой отряд. Он попросту сбежал, оставив пьяных драгун – хохочущих, тыкающих пальцами в окно, где еще недавно стоял их король.
Вскоре начал бить колокол. Подходили все новые отряды национальной гвардии. В свете факелов толпилась уже добрая пара сотен гвардейцев.
Где-то раздался взрыв. Потом Мустье узнал, что все тот же молоденький офицерик приказал взорвать мост. Видимо, он догадался об угрозе помощи со стороны границы.
Теперь город был окончательно отрезан.
Прошел час. Детей уложили спать. Взрослые не спали – ждали. Верили, что сын маркиза Буайе, находившийся где-то в городе, наверняка оценил ситуацию и, видимо, уже мчится во весь опор, чтобы вернуться в Варенн с отцом и войском.
И действительно, часа через два вдруг раздался топот копыт.
И опять королева бросилась к окну и радостно крикнула: «Они! Пришли!»
Отрад гусар спешивался у дома.
Дверь распахнулась...
Нет, это был не Буайе. Это были герцог Шуазель, барон Гогела и граф де Дама.
Двое крестьян, охранявших комнату, попытались им помешать, но герцог только положил руку на шпагу, и они торопливо отскочили от дверей.
Шуазель оглядел комнату.
Он потом рассказал мне: «На кровати спал дофин, около него сидела мадам де Турзель, горестно положив голову на руки. У окна стояли принцесса Елизавета и дочь королевы. В глубине комнаты сидели два королевских гвардейца: Мустье и Мальден. Король сидел у стола. На деревянном грубом столе находились хлеб и вино. Над королем на стене висел... его парадный портрет!»
Король встал и радостно пошел к ним. Королева последовала за мужем.
«Где молодой Буайе?» – нетерпеливо спросила королева.
«Он ждал вас с лошадьми в гостинице „Великий монарх“.
«Я говорила, сир!» – воскликнула королева.
«Услышав о вашем аресте, он, скорее всего, поскакал к отцу за помощью. Во всяком случае, въехав в Варенн, я отправил в гостиницу своего человека, приказал найти молодого Буайе, а если не найдет – самому мчаться к его отцу за подкреплением».
«Кто-то стрелял из пушек? – спросил король с надеждой. – Почему?»
«Это взорвали мост, ведущий к границе».
«Что же делать?» – спросил король в отчаянии.
«Спасать вас, сир! – сказали Шуазель с бароном Гогела буквально в один голос. – На реке есть брод. Мы переправимся верхом. У нас сорок гусар, семеро спешатся и передадут вам лошадей. Ваше Величество сядет на одну из них, держа в руках дофина. Барон не раз бывал с вами на охоте, мы знаем, что вы прекрасный наездник, равно как Ее Величество и ваша дочь. Я не знаю, как ездят верхом принцесса Елизавета и госпожа де Турзель... В крайнем случае они останутся, и мы вывезем их позже, когда в город войдет маркиз со своим полком. Но сейчас гусары готовы окружить вас, сир, и принять на себя удары тех, кто попытается вас остановить. Мы же с Мустье, Мальденом, графом де Дама и семью солдатами, которые отдадут вам своих лошадей, прикроем ваш отъезд. И умрем, если понадобится!»
Ее Величество взглядом одобрила эти слова. Король же в задумчивости смотрел в окно. Наконец он сказал: «Там их, наверное, несколько сотен?»
«Человек шестьсот, не больше, но подходят все новые, колокол гудит... Дорога каждая минута!»
«Гарантируете ли вы, что в этой схватке не будут убиты члены моей семьи?»
«Если это произойдет, я убью себя на ваших глазах!» – воскликнул Шуазель.
«Мы готовы, готовы!» – говорили глаза королевы. Было видно, как она мучилась необходимостью молчать, когда говорит король.
«Рассудим здраво, – неторопливо продолжал король, – у вас мало лошадей и совсем немного людей. Если бы я был один, клянусь, я последовал бы вашему совету. Но со мной семья и дамы Скоро час ночи, нас захватили в одиннадцать тридцать. Молодой Буайе должен уже полтора часа скакать к отцу. Так'»
«Так».
«Маркиз со своими войсками намеревался выйти нам навстречу и ждать нас в Дюне. Отсюда до Дюна не больше восьми лье. Это два с половиной часа быстрой скачки. Следовательно, маркиз придет к нам на помощь к четырем утра, и мы в полной безопасности уедем отсюда».
«Когда я вышел на улицу, – рассказывал потом Шуазель, – я понял, что мое предложение уже бесполезно. Город был запружен людьми, не было даже шанса пробиться. Шел второй час ночи, и тысяч пять крестьян с вилами и национальных гвардейцев с ружьями горланили песни и слонялись по улицам, как на празднике. Колокол бил не умолкая, будто отпевал несчастную Семью. Я вернулся в дом. Невозможно описать тревогу и надежду, с которой мы ждали рассвета. Дети спали на кровати мсье Соса, а король и королева сидели, вслушиваясь в звуки набата. Как они ждали топота лошадей!»
Часы пробили три, потом четыре... Солдаты генерала Буайе уже должны были войти в город. Но никого не было. Между тем наступал рассвет.
В ожидании солдат решено было укрепить комнаты. Шуазель велел Мустье закрыть все окна. Они понимали, что при появлении полка Буайе гвардейцы и крестьяне первым делом постараются захватить Семью и, угрожая их убийством, остановят наступающих.
«План был таков, – рассказывал мне Шуазель. – При первых звуках выстрелов мы выгоняем охрану из второй комнаты. Чтобы добраться до Семьи, надо было подняться наверх. Мы решили встать на лестнице один за другим: я, барон Гогела, граф де Дама, Мустье и Мальден. Им пришлось бы убить всех нас, что потребовало бы времени – достаточного, чтобы солдаты маркиза Буайе взяли дом».