Вейри Краффтер обвел троих моряков взглядом, в котором сочетались смутное беспокойство и надежда на нечто, известное одному лишь лорду-искуснику. Он как будто мысленно спорил с кем-то, что-то доказывал, и от итога этого спора зависел и предстоящий разговор.
— Что ж, хорошо, — проговорил он. — Надеюсь, ваш кок сумеет меня удивить.
Через некоторое время все четверо сидели за накрытым столом в большой каюте. Обед разделился на две неравноценные части: первая прошла под знаком светской беседы о пустяках, а переход ко второй ознаменовался сказанной вполголоса, будто невзначай, фразой Вейри Краффтера:
— Не буду скрывать, мастер Эсте, что мне известно о вашей связи с Лайрой Арлини.
— Мастер Краффтер, я бы попросил не оскорблять меня такими предположениями… — начал Хаген с выражением праведного гнева на лице, но Вейри его перебил.
— Мой племянник вчера ночью был неосторожен и… э-э… несколько перестарался с табаком блаженства. Тори сделался очень разговорчив и поведал мне о вашей беседе и о том, что вы невольно выдали себя. Не отпирайтесь, шкипер, я всё знаю! И, раз уж мы вспомнили про Тори… Можете не бояться его угроз, мастер Эсте. Он ничего не расскажет посланцам Его Величества.
— Вот это новость! — Хаген не сумел скрыть удивления. — Но почему?
— Его заперли и охраняют… по моему приказу, естественно. Он будет под стражей до тех пор, пока вы не покинете Эверру. И, отвечая на ещё один невысказанный вопрос… — Вейри Краффтер немного помолчал, потом договорил: — Я всё знаю о вербовщике и о том, куда на самом деле ушли четыре из восьми пропавших кораблей.
Вот это была новость так новость! Умберто ничуть не удивился растерянности Хагена, но на перечеркнутом повязкой лице Крейна мелькнул отблеск того же чувства. Вейри Краффтер переиграл их вчистую: он всё знал о тайной деятельности Тори, о черных фрегатах… и молчал?! Невольно вспомнились слова пересмешника о том, что клан Краффтер приложил руку к разорению семейства Локк. «Выходит, друг мой оборотень, — подумал Умберто, — ты не внял собственному предупреждению. Очень печально!»
— И о чем же вы собираетесь попросить нас, достопочтенный? — Крейн заговорил лишь в тот момент, когда Хаген окончательно утратил дар речи, и выглядело это, на взгляд Умберто, немного подозрительно. Но Вейри Краффтер лишь кивнул, словно подтверждая, что разговор идет так, как ему нужно, и сказал:
— Я хочу, чтобы вы передали Арлини: клан Ласточки поддержит его в войне с Капитаном-Императором.
Воцарилась мертвая тишина. Если бы лорд-искусник сказал, что завтра «Утренняя звезда» вновь появится на небе, это вызвало бы куда меньшее удивление, чем известие, которое он только что сообщил им с совершенно серьезным лицом.
— В это трудно поверить, мастер Краффтер, — проговорил Хаген хриплым от волнения голосом. — Вы, вероятно, шутите.
— Ничуть, — ответил Вейри. — Я совершенно серьезен.
— Почему вы не сказали нам об этом сразу? — вмешался Умберто. — Чего вы ждали?
Лорд-искусник тяжело вздохнул.
— Я ждал удобного случая, — признался он. — Мне нужно было поговорить с вами, мастер Эсте, в отсутствие имперского шпиона, который следует за мной по пятам.
— Шпиона?! — ахнул Умберто. Хаген нахмурился, и только Крейн остался невозмутим. — Но кто же он?
— Вы все трое видели его на пристани, — сказал Вейри Краффтер. — И в моем кабинете он тоже был… Деревянный голем. Деревяшка. Мастер Эсте… Бастиан… Умберто… вы сумеете сохранить мою тайну? Дело в том, что я вовсе не создавал это существо, а получил его в подарок от Капитана-Императора. Точнее, я вынужден был принять этот подарок, заранее зная, что мерзкая тварь будет следить за каждым моим шагом.
— Но как же так? — спросил Хаген. — Э-э… вы уж простите, достопочтенный, но почему с Деревяшкой до сих пор не случилось чего-нибудь этакого? Он не железный… одна искра — и всё кончено.
— Иногда удобнее держать шпиона при себе, чтобы знать, какую информацию он будет докладывать Его Величеству, — ответил Краффтер, невесело усмехаясь. — А по-настоящему серьезные дела вполне можно решить так, что он о них даже не заподозрит. Видите, как удачно всё складывается? Сначала я увидел ваш фрегат в порту и подумал, что мы могли бы заключить договор, затем Тори немного опередил меня в мыслях и действиях, но я успел его остановить прежде, чем кому-то был бы причинен вред… и вот я здесь. Так что же, уважаемые? Вы передадите Лайре мои слова, мастер Эсте?
Хаген долго медлил с ответом и наконец проговорил:
— Где гарантии того, что вы не обманываете нас?
— Я и есть гарантия, — Вейри Краффтер развел руками. — На борту вашего корабля, полностью в вашей власти. Я вам доверяю, видите? Или этого мало? — Хаген кивнул, и лорд-искусник, вздохнув, прибавил: — Хорошо, в таком случае вы получите письмо с моей печатью… когда мы вернемся в порт. Этого достаточно?
«Как странно всё сложилось! — подумал Умберто, исподволь наблюдая за Крейном, который по-прежнему делал вид, будто все важные решения на этом корабле принимает вовсе не он сам, а кто-то другой. — Нас будто сама судьба привела в этот город. Быть может, они с Лайрой ещё сумеют помириться…»
— Я всё равно ничего не понимаю, — сказал Хаген. — Ваш клан так богат, что при желании вы могли бы диктовать Капитану-Императору, что делать и чего не делать. Но бунтовать? Зачем?! Объясните, почтеннейший.
Вейри Краффтер снова вздохнул.
— Глупо было бы сейчас требовать от вас подчинения, угрожая в противном случае всё рассказать Мирре Торну… Что ж, ладно. Да простят меня братья, но я раскрою ещё один секрет, мастер Эсте. Но сначала поклянитесь, что никогда и ни при каких обстоятельствах не выдадите меня!
— Пусть тому порукой будут моя жизнь и мое доброе имя, — сказал Хаген. — Друзья?
— Присоединяюсь, — проговорил Крейн, и Умберто последовал его примеру. Вейри Краффтер пытливо взглянул на них и вроде бы остался доволен увиденным. Чуть помедлив, он спросил:
— Позвольте вновь спросить вас, мастер Эсте, что вы знаете об Исходе?
— Мне нечего прибавить, — ответил оборотень. — Но я жду, когда же вы заполните пробелы в моих знаниях. Впрочем… когда не далее как сегодня в полдень Деревяшка не смог подняться на борт «Верной», в моей душе зародилось сомнение. Если малая доля звездного огня присутствует во всех машинах клана Ласточки, то каким же образом вы их вывезли с южных островов, достопочтенный?
— Их и не вывозили, — просто ответил Краффтер. — Исход лишил нас не земель, он лишил нас магии, потому что почти все машины остались там, где ныне властвуют мерры.
Смысл сказанного дошел до слушателей лорда-искусника не сразу…
Умберто стал лихорадочно вспоминать всё, что ему было известно о клане Ласточки, и вскоре с ужасом осознал, что Вейри Краффтер говорит правду, сколь бы ужасной она ни казалась. Более того, он и сам чувствовал то же самое, когда разочарованно разглядывал витрины в торговых рядах и всё никак не находил там тех удивительных вещей, о которых рассказывали во всех портах.