«И только-то?» – мысленно поразилась я. Кто бы мог подумать!
– А во-вторых?
– А во-вторых, чтобы он не вляпался в какую-нибудь дурацкую историю, – сказал Арнелий по-простецки. – Вы, должно быть, уже заметили, что лейтенант Лауринь – мастер попадать в неприятности?
– Да, заметила, – усмехнулась я. – И вы считаете, что в моем обществе он реже будет падать в лужи? Или что я буду, фигурально выражаясь, из этих луж его вытаскивать? Простите, Ваше величество, но я не нянька. Я независимый судебный маг, осмелюсь вам напомнить.
– Хм… – Арнелий посмотрел на меня искоса. – Простите, госпожа Нарен, я не вполне корректно выразился. Я имел в виду, что бурная энергия, свойственная юности, часто доводит господина лейтенанта до беды. Находясь же при вас, он занят делом…
– Иными словами, вы решили направить его энергию в мирное русло, – вздохнула я. – Очаровательно, Ваше величество. Мудрое решение, как, впрочем, и обычно. Ну что ж, а теперь позвольте мне откланяться.
– Всего доброго, госпожа Нарен. – Если Арнелий и уловил иронию, то не принял ее во внимание.
Я ушла дальше по аллее, а Арнелий так и остался стоять, разглядывая резные листья какого-то кустарника. Сейчас он совсем не походил на короля, это был просто усталый немолодой человек, способный, оказывается, на неожиданные душевные порывы. Кажется, он в самом деле любил Мажею Лауринь. Увы, счастливая любовь у королей бывает только в сказках…
Импровизированное расследование не принесло мне ничего, кроме чувства морального удовлетворения своими способностями. Иногда я позволяю себе такую зарядку для ума, это полезно. Что делать с полученной информацией дальше, я, честно говоря, не знала. Никакой ценности, на мой взгляд, сведения о покойной королевской возлюбленной не представляли. Теперь, однако, хотя бы стало понятно, с какой стати ко мне приставили этого злосчастного лейтенанта, что тоже немаловажно. Поразмыслив, я решила, что, видимо, сама судьба постановила так распорядиться, а стало быть, нечего на нее сетовать. Не то чтобы я не отваживалась поспорить с судьбой, просто в данном конкретном случае я не видела в этом ни малейшего смысла. Допустим, я упрусь и потребую себе другого сопровождающего. Его величество, надо полагать, мою настоятельную просьбу удовлетворит, но будет недоволен. В результате я получу очередного болвана в качестве эскорта и испорчу отношения с Арнелием. По-моему, в данной ситуации вывод был очевиден: проще терпеть Лауриня. Тем более в последнее время, как мне показалось, он малость пообтесался в моем обществе и уже не так выводил меня из себя, как прежде. Опять же он знал достаточно много такого, чего ему знать, вообще-то, не полагалось, а значит, имело смысл держать его на глазах. Не потому, что я боялась, будто лейтенант может кому-то разболтать известные ему секреты: что-что, а язык за зубами он держать умел. Но я уже говорила, повторюсь и еще раз – если достаточно умелый заплечных дел мастер возьмется за мальчишку как следует, информация из него польется потоком. Впрочем, я сильно подозревала, что с Лауриня достанет и менее изощренных методов. Кто знает, конечно, но… Проверять как-то не тянуло. Вот еще забота на мою голову!
Впрочем, пока выездной работы не предполагалось, я достаточно мирно работала в столице и была очень этим довольна. Нынешний год вообще выдался богатым по части разъездов, хотелось хотя бы недолго посидеть на одном месте. Я люблю путешествовать, но надо же и меру знать!
Конечно, стоило мне так подумать, как на следующий же день у ворот постучался гонец в королевских цветах. Этого еще не хватало! Что могло произойти?
Еще больше я удивилась, когда гонец вручил мне письмо. Запечатано оно было не Арнелием, как я могла ожидать, а кем-то другим из королевской семьи. Впрочем, Его величество никогда не писал мне писем, предпочитая оговаривать все вопросы с глазу на глаз. Это было вполне разумной предосторожностью: гонец может быть верным и преданным, но вокруг слишком много народу, готового на все, чтобы хоть одним глазком заглянуть в королевские секреты. Так что гонцы Его величества обычно лишь передавали мне приглашение явиться во дворец как можно скорее. Впрочем, я отвлеклась…
Первым делом я внимательнее рассмотрела печать. Ах вот оно что! Меня почтила своим вниманием Ее величество! Однако… Что ей от меня понадобилось?
Я пробежала глазами письмо. В изысканных витиеватых выражениях Ее величество просила меня, не медля, нанести ей визит, при этом не ставя в известность никого, включая и Его величество. Все подробности своего «деликатного поручения», обещала Ее величество, она изложит мне при встрече. Я невольно улыбнулась: похоже, все члены королевской семьи весьма осторожны в том, что касается возможной утечки информации. И это хорошо.
Ну что ж… Деликатное поручение так деликатное поручение, если подумать, у меня других почти и не бывает.
Я быстро собралась, велела оседлать лошадь и вскоре уже следовала за гонцом во дворец. Не иначе Ее величество вернулась из загородной резиденции специально, чтобы иметь возможность увидеться со мной с глазу на глаз. Конечно, вызвать меня она могла и за город, но мой визит тут же стал бы достоянием гласности. А вот мое присутствие во дворце ничем из ряда вон выходящим не являлось, я частенько туда наведывалась, и никто бы и не заподозрил, что я приехала по просьбе Ее величества, а не самого Арнелия или кого-то из вельмож. Ее величество весьма умная женщина, я уже не раз об этом слышала, хотя лично общаться мне с нею доводилось крайне редко и исключительно на официальных мероприятиях. «Ну что ж, заодно и наверстаю упущенное», – усмехнулась я про себя.
Ее величество, как и ее венценосный супруг, предпочитала назначать деловые свидания в парке. Тоже разумно: если нас увидят вместе, всегда можно сослаться на случайную встречу, тем более что всем известна моя привычка временами бродить по аллеям этого самого парка.
Против обыкновения, Ее величество не окружал пышный цветник придворных дам, она ждала меня в обществе одной лишь служанки, видимо, особо доверенной. Но и та была отпущена мановением руки, как только Ее величество увидела меня. Мы остались наедине.
Я не без любопытства смотрела на Ее величество. Я уже как-то упоминала, что королева была изысканно некрасива, прекрасно знала об этом и не старалась каким-то образом скрыть свои недостатки. Она предпочитала подчеркивать достоинства. Даже и сейчас, родив четверых детей, Ее величество могла похвастаться великолепной фигурой, хотя уже лишившейся девичьей гибкости. Она не выглядела ни на день моложе своих лет и, снова повторюсь, не пыталась скрыть следы, оставленные на ее лице временем. При этом она выглядела куда достойнее иных молодящихся красоток, с чьих лиц белила и пудра осыпаются, как штукатурка, и которые тратят безумные деньги на «чудодейственные омолаживающие снадобья», во множестве изготавливаемые всякими проходимцами.
Ее величество тоже смотрела на меня не без интереса и все никак не могла приступить к разговору, очевидно не зная, с чего начать. В конце концов я решила заговорить первой.