Девушка вскинулась.
— Я тебя кое с кем познакомлю сейчас, — сказала я. — Держи себя в руках.
Тут на стул напротив нас уселся русал. Все в той же слегка помятой джинсе, светловолосый и еще более усталый. Даже сквозь легкий флер чар были видны потрясающей расцветки синяки под глазами. А запах… Я осторожно посмаковала на губах аромат моря, стремительно высыхающего под лучами солнца. Сильное магическое истощение? Удивительно.
— Марина, это…
— Владимир Андреевич Смирнов, следователь прокуратуры. У меня к вам есть несколько вопросов.
Наклонившись к девушке, я еле слышно прошептала:
— Висс, русал, расследующий дело о смерти твоей сестры. И матери, думаю.
— А кто такие русалы? — округлила глаза Марина, с недоумением рассматривая совершенно обычного, ничем не примечательного человека напротив.
— Русалки. — Я хмыкнула, взлохматила макушку подопечной и обратилась к мужчине: — Это — Марина Бышева, моя подопечная. Маг-полукровка со стихийно проснувшимися способностями…
Собственно, понижать голос не было надобности. Играла музыка, переговаривались люди, что-то шипело на кухне, звонко бренчала посуда на подносе, который тащила недовольная Светочка.
— …но, к сожалению, я не смогла определить, к какой династии она принадлежит. Это на данный момент не самое главное.
— Да, есть и другие дела. — Висс с любопытством оглядел девушку, излучающую недоверие. Потом полез в карман и достал стопку фотографий. — Так… Смотри.
И разложил их на столе. Цветные глянцевые листы разлетелись веером, один упал под столик, и я мигом нырнула следом. Полюбовавшись на неприятное одутловатое лицо на карточке, выбралась наверх. Следователь и Марина сидели голова к голове, и девица сосредоточенно перебирала документы, внимательно вглядываясь в каждую картинку. Собрав стопку, она огорченно качнула головой:
— Никого не узнала.
— Жаль, — пробормотал следователь, — а то неплохая была идея.
Да уж, жаль. Мне тоже ни одна физиономия не глянулась, хотя я и узнала самые популярные образы всех наиболее важных проживающих здесь темных и светлых родичей. Пригодится ли?
Висс вздохнул, взъерошил короткие светлые волосы. И начал допрос.
Я только восхищенно внимала мастеру, буквально потрошившему память девицы наводящими вопросами. Для меня абсолютно недоступный уровень мастерства. Раз зацепившись за интересный факт, следователь буквально вытаскивал из памяти все до единой подробности…
А Марина, поддавшись очарованию опытного русала, рассказывала… Чуть ли не в лицах — то улыбаясь, то щуря светлые глаза, то судорожно терзая кончики спутанных волос, переживая прошлое и надеясь, что этот рассказ заставит потускнеть свежие, страшные и болезненные воспоминания. Я осторожно придержала ее запястье, разжала судорожно стиснувшие стакан пальцы.
— …познакомился в прошлом году Миша. Михаил Релье то есть. Симпатичный парень, но ничего особенного. Но все равно обидно, гулять ходили вчетвером, а они оба вокруг Натальи увивались, будто ее медом обмазали. Парень? Никита, высокий, светловолосый, сероглазый… чем-то на вас похож. Говорил — студент мединститута. Значит, нас троих точно старше.
Я хмыкнула. Чем-то на Висса похож? Русал? И к чему эти воспоминания?
— А в этом году он приехал раньше, чем обещал. Мы вместе на пляж пошли, и там он знакомых увидал.
Задержав дыхание, я нервно прикусила губу. Капля крови выступила под клыком. Слизнув соленую влагу, я кивнула своим мыслям и переглянулась с Виссом. По хребту прошелся холодок. Наш убийца? Если так, то весьма предусмотрительный и методичный. Заранее вымостил себе дорожку.
Когда впервые у глав анклавов возникла идея встретиться на нейтральной территории?
— Там, на пляже мы и познакомились с богатенькими ребятами с яхты. Неплохие, веселые… были.
— Но здесь, — я пристукнула по стопке цветного глянца, — его нет?
Марина покачала головой.
— Точно-точно? Даже примерно?
— Ну… они все здесь немножко похожи друг на друга. Это вообще кто?
— Подозреваемые, — недовольно буркнул следователь. — Завтра с утра зайдете ко мне, будем фоторобот составлять.
— Хорошо, если живы будем.
— А что? Есть шансы умереть?
— И неплохие. А то вы не понимаете. Как обстановка в городе?
— Все сидят по домам и друг друга подозревают.
— А Одержимый где-то бегает, готовится.
— Почему Одержимый? Может, это был призванный демон? — Висс сцепил руки, внимательно глядя на меня.
Сдвинув брови, я искоса глянула на Марину. Та сосредоточенно о чем-то размышляла. Хм, как бы сформулировать смутные ощущения? Я ведь уверена в своих словах.
— Попытаюсь объяснить… Есть разница. Я просто чувствую. Потому что и с первым и со вторым вариантами познакомилась. Недавно, да. Они слились в одно, их даже по запаху было трудно различить. А призванный сидит на цепи, связанный договором, условием. Четкий ведомый. И связь эту можно порвать. Теоретически, предложив что-то еще, более привлекательное. А здесь, кажется, произошло слияние. Будто и не было цепи.
— И насколько разумен Одержимый? — внутренне костенея, машинально спросил Висс.
— А вот это уже зависит от того, что собой представляет сущность демона, — ответила я, раздраженно царапая пластик, закручивающийся белой стружкой под когтем. — Что делать-то?
— Демон, хм…
— Совсем забыла! — Встрепенувшись, я достала список. — Мы в библиотеке были, у магистра.
Выложив перед следователем, ушедшим в раздумья, лист, добавила:
— Убийца, скорее всего, имеет доступ вот сюда… Это сузит список подозреваемых?
— Да, — мужчина опять тяжко вздохнул, — спасибо. Кстати, почему услугами нашего Крадущегося не воспользовались?
— Он мне не очень нравится, — махнула я рукой.
— Хм. Ну ладно. — Висс встал, сгребая документы. — Я пошел. Удачи вам обеим.
— И вам удачи.
Марина кивнула.
Проводив взглядом русала, я потянулась. Девушка же устало ссутулилась, облокотившись на стол.
— Утомилась? — Я сочувственно погладила ее по голове. Та кивнула. — Потерпи, смену отработаю, и пойдем спать.
Может быть. Если повезет и нас не убьют.
Но ни поспать, ни даже закончить работу не пришлось. Десяток заказов разместился на столах, а я, перешучиваясь с посетителями и улыбаясь во все клыки, передвигалась по залу, когда случилось непонятное.
Миг — и пространство за широкими витринами залила чернильная тьма, пронизанная тускло-серыми дрожащими нитями. Люди, дорога, деревья, фонари, разноцветные лампочки светодиодов, вывески — все превратилось вдруг в картонную декорацию, хрупкую и однотонно-угнетающую.