Он допил виски и почувствовал, что на душе наконец-то становится легче, то есть он двинулся в нужном направлении, к тому месту, где он может забыть о смерти двух близких ему людей, о Кевине Такере, о возрасте, о том, что прошла целая вечность с той поры, когда у него в последний раз возникло желание уложить в постель кого-то из этих едва распустившихся бутонов. Тут он заметил, как Крис в третий раз за последние пятнадцать минут взглянул на часы.
— Куда-нибудь опаздываешь, Крис?
— Что? Нет-нет. — Он переглянулся с Мелвином. — Нет, просто решил посмотреть, который час.
— Ты уже смотрел три минуты назад. — Кэл подхватил клюшку и направился в столовую, всю обстановку которой составляла хрустальная люстра. Почему нет? Он любил простор и не собирался устраивать торжественные обеды. А если хотел угостить друзей, фрахтовал самолет и летел с ними в Скоттсдейл.
Кроме того, он старался не покупать ничего лишнего, чтобы вещи не обременяли, возникни у него желание переехать. Он был великим игроком, потому что еще не встал на якорь. Не имел ни постоянного дома, ни постоянной женщины. Оседлость прежде всего указывала на то, что человек состарился, достиг своего предела. Кэл же полагал, что у него еще все впереди.
В дверь позвонили, Уилли резко повернулся:
— Должно быть, пицца, которую я заказывал. Все трое устремились к двери.
Кэл с улыбкой смотрел им вслед. Он давно понял, что они подготовили ему какой-то сюрприз. Теперь предстояло узнать, какой именно.
Джейн стояла в просторной прихожей роскошной квартиры Кэла Боннера. С большим розовым бантом на шее — подарок, доставленный курьером.
Сердце ее билось часто-часто, мысли туманились, чего с ней никогда не бывало. Джейн подумала, что, должно быть, сказывается действие таблеток, которые она выпила по настоянию Джоди.
Джуньер, мужчина с черными бровями гусеницей, снял с нее пальто и что-то прошептал трем мужчинам, по габаритам, несомненно, футболистам. Крису, белому, лысеющему, с чудовищно толстой шеей, Мелвину, чернокожему, в очках с тонкой оправой, которые никак не гармонировали с его массивной фигурой, Уилли с огромными, сводящими женщин с ума глазами.
Джуньер указал на нее:
— Джоди постаралась на славу, не так ли? Я говорил вам, что она нас не подведет.
Мужчины оглядели Джейн с головы до ног, Уилли кивнул:
— Класс. Но сколько ей лет?
— Двадцать пять. — Джуньер скостил год с ее гипотетического возраста.
— Отличные ноги. — Крис обошел Джейн. — И попец что надо. — Он положил руку на ее правую ягодицу, сжал пальцы.
Джейн развернулась, с силой лягнула его в голень.
— Ты чего?
Слишком поздно она поняла, что допустила серьезную ошибку. Женщин, торгующих собой, не возмущает прикосновение мужской руки. Но она тут же нашлась, бросила на Криса пренебрежительный взгляд высококлассной шлюхи.
— Дармовщины не будет. Хотите купить товар, запишитесь в очередь.
Они не обиделись — загоготали. Уилли одобрительно кивнул:
— Такая Бомберу и нужна.
Завтра он будет улыбаться, — хохотнул Мелвин.
— Пошли, парни. Пора.
Джуньер подтолкнул Джейн, и когда ее невероятно высокие каблучки зацокали по полу, футболисты начали скандировать: «С днем рождения! С днем рождения!»
С пересохшим от волнения ртом, в ужасе, она выскочила из прихожей в гостиную, и на первом же шаге ее каблуки увязли в густом ковре. Она повернулась, увидела Кэла Боннера и застыла. Даже наркотический туман не смог укрыть очевидного: экран телевизора солгал.
Он стоял у окон, за которыми темнела холодная ноябрьская ночь. По телевизору она видела деревенского увальня с крепким телом. А вот в мужчине, который смотрел на нее, ничего деревенского не было. Она выбрала воина.
Он склонил голову набок, уставившись на нее. От ледяного взгляда Джейн тут же стало не по себе. Светло-серые, почти серебряные глаза не знали жалости. Каштановые волосы наверняка начали бы завиваться, если б чуть отросли.
Этот мужчина сам устанавливал правила и ни перед кем не отчитывался.
Могучие мышцы, железные сухожилия.
Жестокие скулы, беспощадная челюсть. Никакой мягкости, слабины. Перед ней стоял завоеватель, сотворенный природой с тем, чтобы сражаться и побеждать.
По спине Джейн пробежал холодок. Она с первого взгляда поняла, что тому, в ком он увидит врага, пощады не будет. Да только она ему не враг, напомнила себе Джейн. Он никогда не узнает, какие у нее планы. Кроме того, воинам обычно нет дела до незаконнорожденных отпрысков. Покоренных женщин насилуют, не думая о том, родится после этого кто или нет.
Грубые руки под аккомпанемент громкого хохота подтолкнули Джейн к мужчине, которого она выбрала в отцы своему ребенку.
— Это подарок на твой день рождения, Кэл.
— От нас всех.
— С днем рождения, дружище. Мы старались. Для тебя — только лучшее.
Еще толчок, и Джейн уткнулась в мускулистую грудь. Сильная рука обхватила ее, не дав упасть, она уловила запах виски. Попыталась вырваться, но Кэл еще не решил, отпускать ее или нет, поэтому она осталась на прежнем месте.
Полная беспомощность перепугала Джейн. Макушкой она не доставала ему до подбородка, а на теле, к которому ее прижимала рука Кэла, не было ни унции жира. Джейн, однако, не оставляла попыток высвободиться, потому что знала, что он раздавит ее, как муху, уловив в ней слабину.
Перед мысленным взором Джейн возникло его обнаженное тело, прижимающее ее к кровати. Она тут же отогнала видение. Если думать об этом, намеченного ей не провернуть.
Ладонь Кэла заскользила вверх по ее спине.
— Да уж, такого подарка мне получать не доводилось. Ну и выдумщики вы, парни.
Деревенский выговор сразу успокоил Джейн. У него тело воина, но он всего лишь футболист, и, естественно, с умом у него не густо. Осознание превосходства собственного интеллекта придало ей уверенности, и она рискнула заглянуть в светло-серые глаза. В тот самый момент, когда Кэл освободил ее.
— С днем рождения, мистер Боннер. — Ей хотелось, чтобы голос сочился страстью, но вместо этого поздравление прозвучало совсем сухо, словно она обращалась к одному из своих студентов.
— Его зовут Кэл, — вставил Джуньер. — Сокращенно от Калвин, но называть его так не стоит, потому что полное имя выводит его из себя, а злить Бомбера я никому не посоветую. Кэл, это Рози. Рози Бад.
Кэл приподнял бровь:
— Вы привели мне стриптизерку?
— Именно так я и подумал, но она не стриптизерка. Она — проститутка.
Гримаса отвращения исказила его лицо, но тут же исчезла.
— Что ж, премного благодарен вам за заботу, но я — пас.