На следующий день Молли отвезла Ханну к родителям и помчалась по шоссе в Дор-Каунти, летний дом Кэйлбоу в штате Висконсин. Отняв руку от руля, она рассеянно погладила хохолок Ру. Солнце клонилось к горизонту, и вряд ли можно было рассчитывать попасть туда раньше полуночи.
Решение ехать на север было чисто импульсивным. Вчерашний разговор с Фэб обнажил то, что Молли старалась скрыть даже от себя самой. Сестра была права — недаром она перекрасила волосы. Прежняя неудовлетворенность собой вернулась, а вместе с ней явились и старые проблемы.
Разумеется, у нее нет никакого желания включать пожарную сигнализацию и с наследством она уже успела разделаться, но это еще не означает, будто подсознание не изобретет очередного способа отмочить что-нибудь этакое. Недаром у Молли было неприятное ощущение, словно ее снова затягивает омут, из которого она, казалось, выбралась навсегда.
Университетский психолог много лет назад сказал ей:
— В детстве вы верили, что можете заслужить любовь отца примерным поведением. Воображали, что если будете учиться на отлично, выполнять все писаные и неписаные правила, тогда он даст вам то, в чем нуждается каждый ребенок: похвалу, нежность и доброту. Но ваш отец оказался неспособным на такого рода любовь. Поэтому время от времени что-то в вас ломалось и вы совершали очередную проделку самого низкого, по вашим понятиям, толка. Вполне естественная реакция. Это помогло вам сохранить рассудок и цельность характера.
— Но это не объясняет того, что я натворила в высшей школе, — возразила тогда Молли. — Берт умер, и я жила с Фэб и Дэном. Оба любили меня. А как насчет украденного калькулятора?
— Может, вы хотели испытать любовь Фэб и Дэна?
Молли от неожиданности задохнулась:
— О чем вы?!
— Единственный способ убедиться в стойкости и неизменности их любви — совершить нечто ужасное и посмотреть, не отрекутся ли они от вас.
Они были рядом. Все время.
Так почему же все вернулось? Она больше не хочет никаких неприятностей и готова всю жизнь писать книги, наслаждаться обществом друзей, гулять с Ру, играть с племянницами и племянником. Но отчего, отчего не находит себе места? Стоит лишь взглянуть на омерзительно-красные волосы, чтобы понять: она на грани срыва.
Так что лучше пока спрятаться от греха подальше в Дор-Каунти на недельку-другую. Уж там она наверняка ни во что не впутается.
В это самое время Кевин Такер мирно спал и видел во сне катившийся по полю мяч. Разбудил его подозрительный шум. Кевин перевернулся на спину, застонал и попытался было сообразить, где находится, но бутылка шотландского виски, которую он успел уговорить перед сном, весьма эффективно отшибла память.
Он снова услышал звук, какое-то царапанье у двери, и в голове немного просветлело. Он в Дор-Каунти, штат Висконсин. На этой неделе у «Старз» нет игр, и Дэн шибанул его десятитысячным штрафом. Ко всему прочему сукин сын приказал ему отправиться в летний дом и оставаться там, пока не поумнеет.
Черт возьми, с его головой все в порядке! А вот о бешено дорогой и самой современной сигнализации Кэйлбоу этого не скажешь — кто-то пытается вломиться в дом, а она молчит.
Ну и что, если он самый крутой парень в вашей школе? Главное, как он с вами обращается.
Из статьи Молли Сомервиль для журнала «Чик»
«Так ли уж трудно справиться с крутым»
Кевин вдруг сообразил, что в неравной борьбе с бутылкой виски совершенно позабыл включить сигнализацию. Что ж, может, это к лучшему — появился шанс немного развлечься.
Дом был темным и холодным. Кевин спустил ноги с дивана, наткнулся на журнальный столик, выругавшись, потер коленку и метнулся к двери. Что же у него за жизнь, если драка со взломщиком представляется самым интересным событием за неделю? Оставалось только надеяться, что ублюдок вооружен.
Он ловко обогнул горбатую тушу, которую посчитал креслом, наступил на что-то маленькое и жесткое, возможно, детальку конструктора «Лего», из тех, что разбросаны по полу.
Никакого порядка, несмотря на то что дом большой и роскошный.
Дьявол, ну и темнотища!
Кевин стал красться в направлении скребущего звука, и едва сделал несколько шагов, как услышал щелчок. Дверь стала медленно открываться.
В предчувствии опасности он ощутил знакомое возбуждение, которое так любил, и, плавным движением распахнув дверь, схватил незваного гостя.
Парень, казалось, был не тяжелее мухи и потому сразу полетел на пол. Судя по пронзительному визгу, он к тому же был еще и голубым.
Но к несчастью, он захватил с собой пса. Большого пса, похоже.
У Кевина волосы встали дыбом от низкого, угрожающего, леденящего кровь рычания служебной собаки, готовой ценой собственной жизни защитить хозяина. Прежде чем он успел хоть что-то предпринять, острые зубы впились в его щиколотку. И тут наконец в игру вступили рефлексы, сделавшие Кевина легендой спорта. Одним броском он достиг выключателя — яркий свет залил прихожую, и Кевин с ужасом осознал: его атаковал не ротвейлер, отнюдь, и панические вопли издавал не мужчина, — А, черт…
На полу, покрытом плитами, лежала маленькая орущая женщина с волосами цвета его «феррари». А щиколотку заодно с любимыми джинсами с упоением уродовал крошечный серый…
У него не хватило духу даже мысленно произнести это слово.
Вещи незнакомки рассыпались еще в тот момент, когда он ее сцапал. Пытаясь стряхнуть подлого пса, Кевин успел заметить книги, рисовальные принадлежности, две коробки печенья «Наттер баттер» и шлепанцы в виде пушистых розовых кроликов.
Наконец ему удалось избавиться от захлебывавшегося лаем пуделя. Женщина встала, приняв боевую позу. Кевин открыл было рот, чтобы объясниться, но ее нога взлетела вверх и ударила его под коленку. И не успел он оглянуться, как оказался на полу.
— Пропади все пропадом! «Джайентс» потребовалось три периода, чтобы достать меня! — воскликнул он.
Женщина была в пальто, когда упала на пол, а между ним и холодными плитами был всего-навсего тонкий слой джинсовки.
Кевин поморщился и перевернулся на спину. Зверюга немедля вскочила ему на грудь, дыша в лицо и колотя по носу хвостиками голубой косыночки, повязанной на шее.
— Вы пытались убить меня! — негодующе завопила женщина.
— Я не нарочно, — оправдывался Кевин. Он явно встречал ее раньше, но под страхом смерти не смог сказать, где именно. — Нельзя ли отозвать вашего «питбуля»?
Испуг во взгляде незнакомки сменился яростью. Женщина стала удивительно похожа на своего пуделя.
— Иди сюда, Ру.
Животное рявкнуло напоследок и сползло с груди Кевина. И тут до него дошло. О черт, черт, черт!
— Вы… э-э… сестра Фэб? С вами все в порядке… — Кевин лихорадочно рылся в памяти, — мисс Сомервиль?