Так и не выпустив из рук флакона, он подошел к мягкому креслу, сел и с наслаждением вытянул ноги. Потом растер жидкость на ладони. На ощупь шелковистая и бесконечно женственная штука. Он поднес палец к носу, размышляя о том, как подобные вещи могут убаюкать и усыпить бдительность мужчины. Только к нему это не относится: Кенни всегда помнил о том, что мягкая бархатная лапка скрывает острые коготки и женщина вечно стремится переделать мужчину по своей мерке.
Он такой дорогой ценой завоевал право жить как хочет, что никогда не поддавался соблазну позволить женщине, особенно такой целеустремленной, вновь войти в его жизнь. В его душе всегда сохранялся некий потаенный уголок, куда он никого не допускал. Но сегодня леди Эмма каким-то образом ухитрилась проникнуть в святая святых. Неосознанно, но ухитрилась. Значит, с этим следует покончить, и как можно скорее.
Завинтив пробку, он удовлетворенно кивнул. Не только женщинам дано манипулировать мужчинами — иногда бывает наоборот. Его потребность выжить и остаться мужчиной была так велика, что он стал настоящим мастером в тонком искусстве добиваться всего, что захочет, ничего не давая в ответ.
Дверь ванной распахнулась. Эмма удивленно присвистнула и поплотнее завернулась в полотенце. Он мельком увидел порозовевшие груди, мягкие соски, влажные завитки волос внизу живота, чуть потемнее, чем те, желтовато-каштановые, которые липли к щекам. Кровь прилила к паху.
— Негодяй! — прошипела она. — Вы до смерти меня перепугали! Что вы здесь делаете?
— Немного позднее возвращение, не находите?
Сердце покатилось куда-то в пятки. Он, кажется, взбешен: чувственные губы стиснуты, фиолетовые глаза потемнели. Что же случилось за время ее отсутствия?
— Не знала, что вы станете меня дожидаться.
— Должно быть, вы забыли, что я отвечаю за вас.
— Вздор. Я сама за себя отвечаю. А теперь вам лучше уйти.
Он взвился с кресла и ошпарил ее долгим жестким взглядом.
— И что? Распростились наконец со своей драгоценностью?
Она не сразу сообразила, что Кенни имеет в виду, и едва удержалась от негодующего ответа. Однако в самую последнюю минуту обнаружила, что любопытство пересилило. Что это так разозлило его? Почему он выглядит, как средневековый инквизитор?
— Хотите знать, переспала ли я сегодня с Декстером? Именно это вас волнует?
К сожалению, ее прямота не застала его врасплох.
— Ну… на глазах у Теда это вряд ли вам удалось. Но может, вы ухитрились от него избавиться?
Что сделать в первую очередь? Надеть халат или выплеснуть воду из вазы ему в физиономию?
Она решила продлить игру еще на несколько минут:
— Мы завезли его домой часа три назад.
— И с тех пор вы оставались наедине с Декстером? Вдвоем?!
Ваза стояла слишком далеко. Эмма промаршировала к встроенному шкафу и вынула халат.
— И наслаждалась каждой проведенной с ним минутой. — Она сунула руки под халат, вытащила полотенце и туго завязала пояс. — Если у вас есть что еще сказать по этому поводу — а я сильно вам не советую, — поговорим лучше утром.
— Между вами ничего не произошло, верно?
На лице Кенни промелькнуло странное выражение. Почти… облегчения?
— Страстность его ласк превозмогалась лишь моими воплями экстаза.
Он шагнул к ней, но говорил, кажется, сам с собой. Словно бредил.
— Ну разумеется, ничего не случилось. Я так и знал. — Он с силой сжал кроватный столбик. — Но могло… и именно поэтому приказываю: ни в коем случае не смейте впредь оставаться с ним!
— Будь вы дома сегодня утром, — возразила Эмма, — я никуда бы с ним не уехала.
— Я не собирался задерживаться.
— Но я почему-то этого не знала! — воскликнула Эмма, швыряя охапку одежды на стул.
— С этого дня будете знать! С утра мы первым делом идем на площадку для гольфа, а потом я в вашем распоряжении.
— Спасибо. А теперь спокойной ночи.
Но Кенни не сдвинулся с места.
— Еще довольно рано. Пойдем поплаваем.
— Я только что приняла душ.
— Ну и что? Примете еще. Если хотите, я присоединюсь к вам. Или… знаете что? — Он осекся и уставился на ее рот. — Как насчет того, чтобы забыть о бассейне и немедленно отправиться в душ вместе?
Куда подевалось ее самообладание? Она вся дрожит.
— Куда вы клоните?
— Я думал, это очевидно. Я тревожился за вас.
— С чего это?
Кенни опустил руки.
— Мне кажется, вы не сознаете, насколько уязвимы. Даже беззащитны. Думаю, я тоже этого не понимал, иначе не поклялся бы, что между нами никогда ничего не будет.
Эмма недоуменно моргнула. Что ему все-таки нужно?
— Я не так уж уязвима.
— Ошибаетесь. Вы одержимы идеей переспать с кем угодно, и мы оба это знаем. К моему прискорбию, я сам начинаю терять сон и аппетит при мысли об этом… Вы и понятия не имеете, что творите.
— Учитывая то обстоятельство, что сейчас вы в моей спальне, — процедила Эмма, — и я почти обнажена, боюсь, что сейчас я не в том положении, чтобы спорить.
— По-моему, я единственный мужчина в мире, с кем вы в полнейшей безопасности, даже в полуобнаженном состоянии.
— Вы? Единственный?
— Именно. — Ее недоверие, казалось, раздражало его. — Только подумайте хорошенько. Вы видели меня насквозь с момента первой встречи. Знали, что я годен исключительно для секса, и не имели насчет меня никаких иллюзий. Поэтому я идеально подхожу для ваших целей.
Эмма с трудом сглотнула.
— Это правда, — признала она.
Правда, да не вся. Кенни слишком любил прибедняться. Рисовать себя в самых черных красках. Но на деле совсем не был тем подонком, каким притворялся.
Кенни удовлетворенно кивнул.
— Сегодня я принял решение не рисковать. Нужно удостовериться, что вы не свяжетесь с кем-нибудь, совершенно не подходящим.
— Вроде Декстера О’Коннора.
— Это худшее, что может быть. Во-первых, человек, ему подобный, не слишком искушен в сексе, так что ваш первый опыт вряд ли будет удачным. Во-вторых, он наверняка отвлечется на самом интересном месте и забудет натянуть презерватив. Не успеете оглянуться, как обзаведетесь маленьким болванчиком, подобием Дексте-р& да только папаша к тому времени забудет ваше имя.
Эмма расхохоталась. Кенни воображал, что хорошо знает Декстера, но, очевидно, жестоко ошибался. Интересно, как он среагирует, узнав, что его сестру, вопреки всем ее протестам, так и тянет к «олуху»? Кстати, а что предпримет Тори?
Какая ирония сознавать, что Декстер — именно тот мужчина, которого Эмма ждала всю свою жизнь, в которого всегда хотела влюбиться. Тем не менее ни разу за сегодняшний день она не поймала себя на том, что представляет, каков он без одежды.