— Ну да, вот оно, — судья внимательно изучал фотографию, — продолжайте, мистер Мейсон.
— Мне кажется, оно похоже на след от пули, — проговорил, садясь, Мейсон.
— Ваша честь, — быстро заговорил Страун, — нет сомнений в том, что это пятно появилось здесь по небрежности фотографа. Я допускаю также, что, возможно, мы имеем дело с каким-нибудь наростом на самом дереве. Вы видите — нас опять пытаются отвлечь в сторону. Это пятно не может быть пулевым отверстием, потому что…
Страун внезапно умолк.
— Почему? — после секундной паузы спросил Мейсон.
— Потому что, — выпалил прокурор, — потому что обвиняемая стреляла только дважды.
— Совершенно верно. Об одной пуле мы знаем, что она была выпущена из этого револьвера и попала в столб. Моя подзащитная утверждает, что два раза не целясь спустила курок. Если окажется, что вторая пуля застряла в стволе дуба, мое предположение о том, что человек, найденный в ущелье, не был…
— Я обращаюсь к суду! — прервал его Страун. — Утверждение адвоката абсурдно! Это всего лишь ловкий трюк! Я прошу суд принять во внимание еще одну деталь: револьвер находился длительное время в руках мистера Мейсона. Почему бы нам не предположить, что он сам выстрелил один раз в столб, а второй в дерево и таким образом обеспечил своей клиентке прекрасное алиби.
— Вы забываете, — улыбнулся Мейсон, — что сержант Голкомб заявил буквально следующее: он увидел дыру в столбе сразу же, как прибыл на место преступления. Мы все прекрасно знаем, что со времени моего отъезда и до времени прибытия мистера Голкомба на месте происшествия постоянно находились представители властей и репортеры.
— Но в тот день сержант ничего не сказал своим спутникам об отметине на столбе… — попытался возразить Страун.
— Вы хотите сказать, что ваш свидетель солгал? — резко спросил Мейсон.
Спор прервал судья Киппен:
— Я считаю, что суду следует выполнить просьбу адвоката Мейсона. Это займет не так много времени. Мы отправимся сейчас же и дадим возможность господину адвокату указать нам прямо на месте пятно, вызвавшее его подозрение. Мистер Рэдфилд, суд попросил бы вас поехать с нами и высказать свое компетентное мнение по поводу этой отметины на стволе дерева.
— С удовольствием, ваша честь, — отозвался Рэдфилд.
Репортеры, видя, как на их глазах не слишком любопытное дело внезапно становится захватывающим событием, бросились к телефонам, не дожидаясь даже, пока задумчиво рассматривающий фотографии судья Киппен объявит перерыв.
Несколько машин одна за другой осторожно пробирались по извилистой горной дороге. Внезапно автомобиль сержанта остановился, за ним остановились и все остальные. В одном месте заграждение было, по-видимому, недавно отремонтировано. На эту-то часть ограды и указал с важностью Голкомб, произнеся: — Ваша честь, перед вами место преступления.
— Где тот столб, в который попала пуля? — спросил у фотографа судья Киппен. — Ах да, спасибо, я вижу.
— А вот и дуб, — указал на дерево Мейсон.
Судья скептически оглядел ствол, но вдруг глаза его загорелись любопытством.
— Здесь на коре действительно какой-то свежий след. Похоже, что пуля… Нет-нет, я не буду делать никаких поспешных заключений.
Сержант Голкомб взволнованно прошептал что-то на ухо Страуну.
— Ваша честь, — проговорил прокурор, — мы не хотим идти против фактов, но никакая пуля не будет для нас достаточным доказательством, пока не станет известно, кто и когда произвел выстрел.
— Если вы так педантичны, мистер Страун, — произнес судья Киппен, — вы не можете не помнить сегодняшнее заявление сержанта Голкомба, в котором он утверждал, что лично взял на себя ответственность за поиски пули на месте событий. Он рассказал, как заметил пулевое отверстие в столбе и как после того решил, что больше искать не стоит; мы считаем, что было произведено два выстрела, и мистер Голкомб предположил, что поблизости могут находиться только две пули. По моему мнению, мистер Страун, такой подход к делу нельзя назвать удовлетворительным. Я думаю, вы согласны со мной: в задачу полиции входит тщательный осмотр места преступления. Полицейский должен быть уверен в том, что на обследуемой им территории не было заметно ни других пуль, ни следов от них.
— Да, ваша честь, но не мог же я простоять тут целую ночь, дожидаясь, не взбредет ли кому-нибудь в голову приехать сюда и пострелять.
— Разумеется, вы не могли, сержант, — резко ответил судья, — но если бы вечером вы с достаточным вниманием осмотрели ограду, дорогу и дерево, сейчас мы знали бы наверняка, стрелял ли кто-нибудь после вашего отъезда или нет. А теперь давайте принесем лестницу и посмотрим, что же все-таки там за отметина.
— Я думаю, проще всего будет зайти за лестницей вон в тот дом, за аркой, — предложил Голкомб, — по-моему, там живет одна художница, она… Да вот и она сама!
От дома к воротам медленно спускалась высокая седовласая женщина, на ее когда-то миловидном лице резко выделялись острый нос и твердый волевой подбородок.
— В чем дело? — У нее был резкий вибрирующий голос.
— Добрый день, мадам, — вежливо приподнял шляпу судья, — мы ведем расследование в связи с несчастным случаем, произошедшим здесь недавно.
— Ах да, конечно, — улыбнулась она, — меня зовут Мэри Эвнис. Видите ли, я художница и предпочитаю жить здесь в уединении, потому что…
Не дав ей начать монолог, обещавший затянуться надолго, судья торопливо произнес:
— Миссис Эвнис, мы хотим исследовать одно отверстие в коре дуба — возможно, это след от пули, но оно расположено довольно высоко, и без стремянки нам до него не добраться. Не одолжите ли вы ее нам на несколько минут?
— Ну конечно, — быстро отозвалась она, — если вы ищете пулю, я и ее могу вам предложить.
— Что вы сказали? — удивленно воскликнул судья.
— Ничего особенного. Той ночью, когда здесь началась вся эта суматоха, мне показалось, что я услышала, как будто об стенку что-то стукнулось; я подумала, что камешек, наверное, отлетел с дороги. Впрочем, я сразу же об этом забыла. Знаете, иногда кто-нибудь кинет через забор кусочек стекла, иногда птица стукнется о дом. Но сегодня утром я увидела, что окно на чердаке разбито, а в балке, можете себе представить, застряла пуля.
— Это произошло той ночью, когда в ущелье упала машина?
— Ну да.
— Постарайтесь припомнить точное время.
— Понимаете… Я не смотрела на часы, но… Было еще довольно рано, хотя на улице уже стемнело…