– Обязательно. Но сперва давай поедим – я еще крошки во рту не держал, тебя ждал, – попросил он жалостным голосом, и Марина, захохотав, согласилась.
Ужин оказался царским. Марина никогда не была фанаткой любой кухни мира, содержавшей в основе множество мясных блюд, но сегодня, пробуя совершенно фантастические фаршированные перцы, жаркое из кролика и салат с говядиной и языком, получала удовольствие, сравнимое с тем, что давала ей кухня японская.
– Ты где научился так вкусно готовить? – почти простонала она, чувствуя: встать из-за стола она не может.
– У папы была еще одна страсть – он коллекционировал книги по кулинарии, – вставая, чтобы налить ей чаю, отозвался Георгий. – У него был целый шкафчик в кухне, отведенный под них. Я сперва просто картинки рассматривал – там же всегда множество иллюстраций красивейших, а потом начал понемногу готовить. Сперва простенькие рецепты, потом сложнее и сложнее. Папа даже советовал в кулинарное училище идти, но я в медицину захотел.
Марина обняла руками кружку, над которой поднимался аромат от какой-то травы, вдохнула его и зажмурилась.
– Ты невероятно талантлив во всем, Жора…
– Если бы мне было, для кого этими талантами блистать, – усмехнулся он.
– А почему нет никого, кстати? Ты такой завидный жених.
– Ну, ты ведь уже занята кем-то и вряд ли захочешь это изменить.
– Конечно, не захочу, – спокойно ответила она. – И ты, между прочим, сказал, что тебе это неважно.
– Было неважно. Теперь вдруг стало невероятно важно и больно.
– Больно? – удивленно переспросила Марина, точно пробуя слово на вкус.
– Больно. Мне очень больно с тобой – потому что я знаю, что это скоро закончится.
– Жора… – Но он перебил, перегнувшись через стол и приложив к ее губам палец:
– Т-с-с! Не нужно говорить. Подари мне сегодняшнюю ночь, а? Пообещай молчать и ни о чем не спрашивать. Завтра я расскажу тебе все, что ты захочешь, а сегодня позволь мне просто любить тебя. Молча, без слов.
Она согласилась…
С утра разговора не вышло – позвонил Ворон и потребовал, чтобы Марина срочно приехала к нему. Коваль вернула трубку на тумбочку и с опаской покосилась направо, где, раскинувшись в постели, безмятежно спал утомившийся за ночь Георгий. Она смотрела в его лицо и чувствовала, как откуда-то изнутри поднимается волна нежности к этому человеку. Его руки, дарившие ей наслаждение, его губы, от прикосновений которых она едва не сходила с ума, его сильное тело с широкой грудью, на которой она проспала почти всю ночь, – все это вызвало в Марине бурю эмоций. У нее вот уже много лет был только Хохол, к которому она с годами привыкла, и эта смена впечатлений удивила ее. Удержав себя от попытки выполнить желаемое и разбудить Георгия хорошо известным ей способом, она выскользнула из-под одеяла и на цыпочках, едва не повизгивая на каждом шагу по холодному полу, побежала в душ. Намыливая волосы, Марина напряженно думала, как ей поступить с Георгием – брать его с собой к Ворону или нет, и если не брать – то какой повод придумать. Ей почему-то не хотелось афишировать свое близкое и очень давнее знакомство с Мишкой, а скрыть это не удастся – Георгий не глуп, проницателен и мгновенно поймет это по тем мельчайшим подробностям и каким-то словам и взглядам, которыми обмениваются хорошо знакомые люди.
– А вот с другой стороны – собственно, почему бы мне и не взять его? – рассуждала она вслух, с наслаждением смывая пену с волос. – Что, в конце концов, такого в моем знакомстве с Мишкой? Мне хотя бы будет чуть спокойнее, а то постоянно какое-то ощущение удавки на шее, устала я от этого.
Решив вопрос подобным образом, Марина вышла из душа, завернувшись в длинный халат, и едва не налетела на Георгия, направлявшегося в кухню. Чмокнув ее в нос, он спросил полусонным голосом:
– Куда собралась с утра?
– А ты что же – со мной не поедешь? – прижимаясь к нему и обхватывая за талию, промурлыкала Коваль.
Георгий, казалось, моментально проснулся, и лицо его выразило крайнюю заинтересованность:
– Так-так-так… а подробнее? Вчера ты не горела желанием меня с собой взять, а сегодня что изменилось?
– А сегодня я хочу, чтобы ты был рядом со мной. Понимаешь – мне нужно чувствовать тебя рядом.
– Мэриэнн, у меня были планы вообще-то, – улыбнулся он. – Положи в карман ангелочка, будешь чувствовать, что я рядом.
– То есть? – Коваль резко отстранилась и посмотрела ему в лицо пристальным долгим взглядом. – Ты предлагаешь мне…
– Ничего не предлагаю! – расхохотался Георгий, поднимая ее на руки. – Я, разумеется, поеду с тобой куда угодно, хоть в геенну огненную, просто хотел посмотреть на реакцию.
Марина вдруг вцепилась ногтями ему в плечо и зашипела:
– Никогда не смей проверять меня, понял?! Никогда не смей!
– Убери руку! – негромко приказал он, стараясь не морщиться от неприятного ощущения в плече. – Убери и никогда не смей так делать.
И неожиданно для себя Коваль разжала руку и прикоснулась губами к оставшимся на коже Георгия следам от ее ногтей.
– Прости…
– А теперь иди и вари кофе, – велел он, опуская ее на пол.
– А ты?
– А я в душ пойду.
Георгий развернул Марину в сторону кухни, легонько шлепнул по заду и скрылся в ванной. Коваль же, совершенно обескураженная и обезоруженная таким поведением, почти машинально взялась за джезву.
«Никому прежде не удавалось вот так поставить меня на место. Никому – даже Егору. Как он делает это, зачем? И главное – почему я позволяю это и даже не пытаюсь сопротивляться?»
Она варила кофе и улыбалась своим мыслям. Подчиняться мужчине оказалось не так уж невыносимо. Правда, подчиняться в мелочах вроде варки кофе. Внутри себя Марина твердо знала – в делах она не уступила бы даже Георгию.
Завтрак прошел в молчании. Георгий, погрузившись в какие-то свои мысли, почти машинально откусывал от бутерброда; Марина, успевшая уже одеться и накраситься, вяло помешивала ложечкой кофе и тоже думала о своем. Георгий стал ее настораживать. Теперь, когда она вычислила кое-какие подробности о нем, ей все больше становилось не по себе в его присутствии. Душа ее разрывалась – с одной стороны, он был нежен с ней, внимателен, заботлив, с ним можно было не бояться неприятностей, но с другой… То, что это именно он помог Бесу провернуть операцию по исчезновению, нравилось ей куда меньше, чем отношение к ее собственной персоне. Не исключено, что и знал Георгий куда больше, чем хотел показать. И существовала вероятность: он мог быть в курсе вороновского шантажа – потому что это, как казалось Марине, куда более веский аргумент для исчезновения Беса, чем внезапно обнаружившийся незаконнорожденный сын. Кого сейчас этим удивишь? Да и Ветка вряд ли могла что-то противопоставить, поскольку Гришка крепко держал ее на крючке ее же собственными слабостями к женскому полу и привязанностью к Алешке, которого, чуть что, грозился отнять. При таком раскладе Гришка мог этого парня вообще в дом притащить и объявить прямым наследником без особых проблем. Но тогда решение взять с собой Георгия к Ворону – абсолютно правильное, заодно выпадет случай проверить свои догадки относительно того, как много знает бывший Гришкин телохранитель.