– И что? – заинтересовалась Женя.
– Ну, что… Наташка говорит, с ориентацией все в таком полном порядке, что она утром уходить не хотела. И такой смех был! – вспомнила Ленка. – Она видит, Наташка-то: мужик утром что-то смущенный такой, как будто не трахались они всю ночь, а рыбок кормили. Она голову ломает, в чем дело. А потом начинает соображать: да он же имя ее спьяну забыл и переживает по этому поводу как пацан, представляешь? Хотя чего бы ему, кажется, переживать – куда член совать, не забыл же, обижаться ей не на что…
Женя не выдержала и расхохоталась.
– Да-а… – утирая слезы, заметила она. – В самом деле, о чем бы ему переживать… Интересный товарищ! А почему ты считаешь, что он мрачный?
– Да черт его знает, – пожала плечами Ленка. – Ну, другой бы позвонил через день-недельку, еще разок позвал. А этот – ни фига, как будто без надобности ему. А сам один живет. Скажешь, не мрачный?
– А он вообще-то кто? – поинтересовалась Женя. – В свободное от Наташки время что он делает?
– Вот! – кивнула Ленка. – Я потому и говорю: сходи, скажи, персонажей ищешь. Биография у него – как у Джеймса Бонда.
– Шпион, что ли? – удивилась Женя.
– Почему шпион? – в свою очередь удивилась Ленка. – А-а… Нет, не шпион, а в том смысле, что богатая биография. Он вообще-то врач, в больнице областной работает и у спасателей еще, в МЧС. На вид лет тридцать с чем-то, височки так серебрятся слегка, но не слишком. Сам из Москвы приехал, года три назад. Зачем приехал, почему – покрыто мраком тайны! А тут же как в деревне, все про всех все знают. Бабы извелись, гадавши. В Армении, говорят, был, когда трясло у них, в Абхазии на войне. Не мальчик, в общем. А это ж чувствуется, когда мужик кой-чего в жизни видел, кроме мамкиной юбки! И внешность подходящая, лицо такое… выразительное, а уж глазки! Короче, сходи сама глянь. Приеду, расскажешь. Может, им заняться надо вплотную, а я время зря теряю.
– Что ж, придется сходить, – согласилась Женя. – Разведаю обстановку, все как есть доложу.
«А может, и в самом деле для передачи пригодится», – подумала она.
И удивилась, когда поняла, что именно эта мысль первой пришла ей в голову. Значит, успела она во все это втянуться, как и предсказывал Олег!
«Вот и отлично, – решила Женя. – Приятное с полезным».
Василенка слов на ветер не бросала и что задумала, то выполняла педантично. Перед тем как отбыть в аэропорт на шикарной Хакимотиной «Тойоте», она дозвонилась в областную больницу и выяснила, что Юрий Валентинович Гринев дежурит как раз сегодня.
– Действуй, Женька! – сказала она на прощанье. – Тем более выходной, никого народу. Ой, я тебе прям завидую, честное слово! Это не то что улыбочки строить на банкете дурацком.
Для визита к мрачному доктору Женя выбрала один из самых скромных своих нарядов – длинный свитер, черную юбку до колен. И волосы, которые обычно очень стильно вились у нее на лбу мелкими колечками, расчесала попышнее. Выбирать, с чего начать разговор, она не стала: на месте сориентируется, мало ли что там за тип. Она постучалась, вошла и остановилась у стола, разглядывая человека, с которым вполне мог получиться интересный разговор.
Юрий Валентинович Гринев, сидящий за столом в ординаторской, совершенно не показался ей мрачным. Зато Женя сразу заметила, что он ужасно на что-то сердится. Ничего во всем его облике об этом не свидетельствовало – и все-таки это было для нее очевидно.
«Даже не на что-то, а, похоже, на себя! – догадалась Женя, глядя прямо в его сердитые глаза. – И правда, как пацан…»
Ей тут же стало весело, захотелось поговорить с ним и, может быть, даже выяснить: что ж его так рассердило-то, почему в глазах аж искры сверкают?
Но, похоже, Юрий Валентинович не испытывал ни малейшего желания делиться с ней такими подробностями своей жизни. Да он из-за стола даже не поднялся, даже сесть ей не предложил!
«Странно! – удивилась Женя. – Не похоже как-то… Хотя – что и на кого не похоже? Ты же его первый раз в жизни видишь, – одернула она себя. – Может, он вообще хам и грубиян».
Однако считать хамом человека с такими глазами ей было трудновато. Тут Ленка оказалась права: выразительные, что и говорить. Темные, с первого взгляда кажется, что вообще черные, гораздо темнее даже темно-русых волос. А на самом деле, когда присмотришься к сердитым искрам…
«Мамма миа! – на секунду забыв родной язык, ахнула про себя Женя. – Надо же, синие глаза, темно-синие. В жизни не думала, что такие бывают!»
Ее интерес к этому человеку увеличивался с каждой минутой, ее уже просто азарт взял: неужели не разговорю, неужели не выужу из него…
Что именно она хочет из него выудить, Женя не представляла, но уйти не солоно хлебавши было, конечно, невозможно.
Первая же его реплика и вовсе привела ее в восторг.
– Очень приятно, – сердито сказал Гринев, когда она назвала свое имя. – Что я должен делать?
Мужчина, который с полуслова собирается что-то делать, несомненно, достоин внимания! Даже если его слова – просто оговорка, то оговорка весьма характерная.
Но расколоть Юрия Валентиновича на хоть сколько-нибудь доверительный разговор оказалось практически невозможно. Вопреки Василенкиным предсказаниям, этот мужчина вовсе не пришел в восторг от идеи стать Жениным персонажем. Отвечал он односложно, смотрел на нее с полным равнодушием и явно хотел только одного: чтобы она поскорее ушла.
Женя даже растерялась слегка от такой реакции. Не то чтобы она привыкла ко всеобщему поклонению. В конце концов, она же не доллар, чтобы всем нравиться! И ей вовсе не казалось, что мужики обязаны штабелями вокруг нее падать. Если Женя видела, что не нравится какому-нибудь мужчине, ей и в голову не приходило пытаться завоевать его внимание. Еще чего не хватало!
Однако то ли раздражение, которое она вызывала у этого Гринева, было слишком очевидным, то ли еще по какой-то причине, – но Женя почувствовала, как у нее у самой в груди закипает злость на него. Или не злость – но что тогда?
Она решила пойти ва-банк, чего в принципе никогда себе не позволяла. Когда Гринев сказал, что после работы тоже побеседовать с нею не сможет, потому что ему, как всякому нормальному мужчине, после работы хочется поесть и поспать, – Женя заявила:
– Всякий нормальный мужчина, Юрий Валентинович, догадался бы, что поесть можно вместе, пригласил бы меня в ресторан, и мы бы прекрасно побеседовали.
Нет, Женя не переставала себе удивляться! Его наглый ответ: «А потом пригласил бы вместе поспать», – она просто пропустила мимо ушей!
И все-таки ей пришлось уйти, так ни о чем и не договорившись, потому что Гринев поднялся из-за стола, покручивая на пальце ключ от ординаторской и всем своим видом давая понять, что разговор окончен и она должна выйти вместе с ним.
Голос у него был совершенно спокойный, но в этих его невообразимых глазах, которые Женя видела теперь вровень со своими, она заметила странную, совершенно из их разговора не вытекающую тоску.