– На дождь что-нибудь возьми, – посоветовал Слава, и Лиза взяла элегантные полуботиночки, вспомнив, что в коллекции Орлова есть длинный плащ светло-фисташкового цвета.
– Маловато, конечно, – решил Слава, когда они вышли из магазина. – Что ж, на всю жизнь не закупишься. Потом как-нибудь.
– Да я и не собиралась на всю жизнь закупать, – сказала Лиза.
– Это точно, – подтвердил Слава. – Кидаться ты не кидаешься, не то чтоб как с цепи сорвалась. – Слава посмотрел на нее с едва заметным одобрением. – Да! – вспомнил он вдруг. – А аксессуары? Моя замучила аксессуарами. За каким-нибудь шарфиком полгорода готова объехать!
– Куда же за ними ехать? – спросила Лиза.
– Да это в бутик надо, – ответил Слава. – Знаешь поблизости какой-нибудь?
– Нет, – призналась Лиза.
– Сразу видно, журналов не читаешь. Ладно, найдем. Их тут как грязи.
Покупать аксессуары оказалось еще более увлекательно, чем духи. Сколько их было, восхитительных мелочей, которые никогда не надоедало рассматривать, прикидывая, к чему бы надеть! Лиза примеряла пояса, прозрачные шарфы, перчатки…
– Сумок парочку купи, – советовал Слава. – У моей их знаешь сколько? Последнее готова отдать за сумку!
Сумочки Лиза выбирала с особенным удовольствием. Она уже поняла, что неудачно подобранной сумкой можно испортить любой наряд.
Она сама не заметила, как устала. Только что неутомимо разглядывала все новые и новые мелочи, и вдруг устала в одно мгновение.
– Еще бы! – сказал Слава, которому Лиза пожаловалась на эту непонятную усталость. – Знаешь, сколько энергии шмотки эти высасывают? Ты к ним только прикоснулась, по магазинам побродила, а уже и устала. Я своей всегда говорю: чего ты ходишь часами, все равно ведь купить не сможешь. На хрена нужны эти смотрины? Да ведь она молоденькая у меня, почти как ты. Конечно, ей интересно, – застенчиво добавил он.
И только на обратном пути Лиза ужаснулась. Боже, ведь все это стоит бешеных денег! Слава расплачивался как-то незаметно для нее, и под конец Лизе уже казалось естественным выбирать вещи, не глядя на цены. А теперь она даже побледнела от стыда. Как можно было вести себя так, ведь она потратила гораздо больше, чем ее мать зарабатывает в год, и ведь это не ее деньги!
Но машина уже остановилась у подъезда. Можно было себе представить, какими взглядами смотрят на нее старушки и мамаши с колясками! Слава выгрузил пакеты и свертки.
– Смотри-ка, – сказал он, – ездили-ездили, а как мало получилось! Донести тебе?
– Нет-нет, Слава, – отказалась Лиза. – Я сама. Спасибо вам, вы мне так хорошо все показали.
Еще не хватало, чтобы Коля видел, как ее привозит с покупками шофер!
– Да чего там показывать, – ответил Слава. – Глаза бы не глядели!
Хорошо, что Коля как раз ушел гулять с детьми. Лиза поскорее разложила покупки на своей полке в шкафу. Ей совсем не хотелось, чтобы брат их заметил. Вот только что он скажет, когда домой привезут наряды от Орлова?
Виктор позвонил этим же вечером – когда Лиза, растерянная, даже испуганная тем, как прошел ее сегодняшний день, сидела в кресле перед телевизором, пытаясь понять хоть слово из того, о чем говорили с экрана. Сейчас, когда она оказалась дома и прошел первый восторг от сияющего многоцветья, которое принадлежало теперь ей, – Лиза думала о том, что она скажет Коле. Ведь он отлично представляет, сколько может стоить такой гардероб. Это тебе не вечер в ресторане, который входит в джентльменский набор обычного ухаживания за девушкой!
Звонок Виктора прервал ее размышления.
– Ну как, Лизонька, вы довольны? – Голос у него был веселый. – Знаю, знаю, уже звонил Никите, так что можете не рассказывать. И Слава доложил, – прервал он начавшиеся было выражения благодарности. – Одежду вам завтра привезут, вам все понравилось, и я рад. А не пора ли вам, Лиза, подумать о прическе? Теперь вы представляете, как будете выглядеть в день своего рождения. По-моему, в самый раз довершить картину, а?
– Какая же прическа? – сказала Лиза несколько смущенным тоном. – С моей косой много не выдумаешь.
– Это вы правы, – подтвердил Виктор. – Коса у вас великолепная, ею можно было бы и ограничиться. Но ведь она мало оставляет простора для фантазии – для повседневной, во всяком случае, фантазии. Так что придется вам выбирать, дорогая. Что поделаешь, вся жизнь состоит из бесчисленных выборов, и выбор прически – не самый трудный. И не волнуйтесь, отличный парикмахер Петруша вам поможет.
Лиза слушала его голос в телефонной трубке и думала: как в сказке про аленький цветочек – падают и падают на нее чудеса-подарки, только голос слышен… Правда, Виктор не похож на чудовище, да и на влюбленного похож не слишком. Вот только зачем ему все это?
Когда «Мицубиси» остановилась у входа в дамский салон «Царица Мэб» на Зубовском бульваре, Лиза вспомнила, что уже не раз видела эту парикмахерскую. Конечно, видела только со стороны, из любопытства пытаясь заглянуть в зеркальные окна; ей и в голову бы не пришло зайти сюда. И вот водитель – на этот раз не Слава, а какой-то незнакомый парень – открыл перед нею двери и произнес вслед:
– Я заеду за вами часа через два.
Еще месяц назад Лиза непременно стала бы уверять водителя, что прекрасно доберется сама, но сейчас промолчала. Законы того мира, в котором жил Виктор, начали казаться ей незыблемыми. И она уже распознавала людей, принадлежащих к этому миру. Из всех мужчин-мастеров, молодых и пожилых, находившихся в большом зеркальном зале салона, она сразу узнала Петра Васильевича Неретинского, которого Виктор и Орлов называли Петрушей. У него была особая какая-то походка: наверное, более уверенная, чем у остальных. В этой походке не чувствовалось торопливого желания услужить. Даже когда он быстро шел к какому-нибудь креслу, была ощутима только полная достоинства любезность.
– Вот, значит, какая Лиза Успенская! – сказал Неретинский, увидев Лизу, как только она вошла из вестибюля в зал. – Да, коса знатная, ни с кем не перепутаешь. Вы меня подождите, пожалуйста, совсем немного, сейчас я закончу.
Ждать Лизе пришлось недолго. Через пять минут молодая девушка в коротеньком халате небесно-голубого цвета пригласила ее в зал и усадила в кресло напротив огромного, на всю стену, окна. Сначала Лиза чувствовала себя неловко от того, что сидит едва ли не на улице и мимо нее спешат прохожие, но она быстро поняла особенность этих зеркальных окон. Да ведь ее просто не видно с той стороны, это только она видит улицу так ясно, будто стекла вовсе нет! Однако ей недолго пришлось размышлять о законах оптики. Петр Васильевич неслышными шагами подошел к ее креслу.
– Ну, что же с вами сотворить-то, прелестное дитя? – спросил он, улыбаясь.
– Не представляю, маэстро! – в тон ему ответила Лиза.
– Тогда скажите мне только: очень вы дорожите своей косой? Я почему спрашиваю: от вашего желания ее сохранить или от готовности с ней расстаться зависит не просто сегодняшняя прическа – на этот-то раз я вам что-нибудь и с косой придумаю, – а весь ваш облик и стиль, понимаете? Вы ведь не станете приезжать ко мне ежедневно, правда?