Название краски в самом деле сработало как пароль. Во всяком случае, для охранника. Он впустил ребят во внутренний двор и показал на маленькое белое здание внутри огромной территории, покрытой кустами и какими-то сооружениями для тренировки собак.
– Безлюдно тут у них, – заметила Галка.
– И даже бессобачно, – добавил Емеля. – Ни вывесок, ни указателей. Прав дядя Петя – странное учреждение!
– Тебе, конечно, хотелось бы, – съязвила Галка, – чтобы тут сидело сто собак, среди которых мы должны были бы выбрать Тяпу.
– Ты головой не верти, – посоветовал Емеля. – Больше глазами работай, а то со стороны ты типичная шпионка.
– Шпионки типичными не бывают. Они все разные, – тут же возразила упрямая Галка.
Внутри здание ничем не отличалось от любого офиса. За стойкой в приемной сидел парень и что-то разглядывал на мониторе компьютера. Увидев ребят, он незаметным движением повернул монитор так, чтобы они не могли рассмотреть, что на нем изображено. Это сразу насторожило Емелю. Что такого особенного может быть на мониторе, чтобы это сразу прятать? Уж наверное, не игры…
– Вам чего? – неприветливо спросил парень.
– Мы за краской. От Добронравова. От… художника. Мы еще вчера приходили, – торопливо сказала Галка.
– Люся! – позвал парень. – Это от Добронравова. Надоел уже! Как будто у нас тут салон на Тверской.
«Или магазин лакокрасочный», – подумал Емеля.
Из противоположной от входа двери вышла Люся. Она была в халатике, похожем на те, которые носят парикмахеры.
– Какой у вас цвет? – не здороваясь, спросила она.
– У нас нормальный, – поправила ее Галка. – Нам нужен махаон номер три и баклажан номер четыре. Точнее, не нам, а художнику Добронравову. Мы подождем.
Емеля не удержался – все-таки постарался затянуть время. Для этого он добавил:
– А еще он просил посмотреть… Хотя у вас, скорее всего, не будет такой краски, она только в элитных клубах бывает…
– Именно в таком ты и находишься, мальчик, – высокомерно сказала Люся.
– Тогда посмотрите, пожалуйста, краску цвета тела испуганной нимфы.
– Чего-о? – Люся чуть не уронила баночку, которую держала в руках. – Санек, ты хоть раз такое тело видел? – обратилась она к парню за компьютером.
– Я и нимфу-то ни разу не видел, – ответил Санек. – Это что за порода?
– Это не порода, а персонаж древнегреческой мифологии, – объяснил Емеля. – Ну, я же говорил, это редкая краска…
– Ничего, пои-ищем, – презрительно протянула Люся. – Умники нашлись! У нас все должно быть.
Люся скрылась за дверью.
– А на экскурсию пока можно? – спросил Емеля у Санька. – В прошлый раз нас на экскурсию водили, собак показывали.
– Никаких экскурсий у нас не устраивают. А вас я вообще первый раз вижу.
Он что-то сосредоточенно высматривал на мониторе и двигал мышкой. Галка вытянула шею, чтобы подсмотреть. Заметив это, Санек сказал:
– Сядьте вон туда. – Он указал на диван в углу холла. – Ждите свою нимфу, не мешайте.
– Душно тут у вас, – сказал Емеля. – Мы пока воздухом на крылечке подышим.
Ребята вышли на крыльцо и огляделись. Надо было использовать время ожидания с толком. И вдруг они увидели идущую через двор тетеньку с грязной лохматой собачкой на руках. На тетеньке был такой же халат, как на Люсе. Она поднялась на крыльцо, не обращая внимания на ребят.
– А какая это порода? – как можно более приветливым голосом спросила Галка.
– Никакая, – буркнула тетенька. – Пока еще.
Собачка у нее на руках чихнула и потянулась носом к Галке.
– Сиди ты! – недовольно встряхнула ее тетенька. – Как тебя там назвали… Пенелопа!
Тетенька вошла в здание.
– Пенелопа! – передразнил Емеля. – Имя, конечно, царское. Интересно, что собираются делать с этой Пенелопой?
– А как ты всякие такие названия придумываешь? – спросила Галка. – Про нимфу какую-то.
– Я не придумываю, – ответил Емеля. – В книге читал. До революции был такой цвет ткани – тела испуганной нимфы. Это любой приказчик в лавке знал.
– Как красиво… – мечтательно произнесла Галка. – Вот бы джинсы такие.
– Для джинсов, я думаю, такая ткань не подойдет.
– Откуда ты знаешь? Ты разве видел такой цвет?
– Да само звучание не подходит, – объяснил Емеля. – Ну представь: джинсы цвета испуганной нимфы!
Галка прыснула:
– Действительно! Ну ладно, что мы тут стоим. Давай лучше разведку устроим. Пока они Пенелопой заняты.
Несмотря на унылость забора, территория выглядела симпатично. Подстриженный кустарник, аллеи и уютный газон, похожий на подиум. На нем была вытоптана изогнутая тропинка. Скорее всего, здесь происходили собачьи выставки, потому что рядом стояли всякие сооружения, сопровождающие собачью жизнь: наклонные лестницы, барьеры, гимнастические собачьи бревна.
– Похоже, это на самом деле собачий клуб, – сказал Емеля.
– Значит, мы по адресу пришли, – заметила Галка. – Надо бы уже напрямую спросить про Тяпу. А что в этом такого?
– Осторожность не помешает, – не согласился Емеля. – Торопиться ни к чему. Настораживает их засекреченность. Охрана, отсутствие вывески, какой-нибудь рекламы…
– Ну, с охраной сейчас все фирмы работают, – сказала Галка. – Какая в этом засекреченность? А отсутствие вывески и рекламы может объясняться тем, что этот клуб – для своих. Закрытый.
– А почему же нас пустили?
– Ты что, забыл, как мы схитрили? – напомнила Галка. – Мы воспользовались подсказкой дяди Пети. Фамилия Добронравов у нас вместо пароля. Это тоже говорит о том, что клуб не засекреченный, а просто закрытый. Кстати, можно сказать, что Добронравов пропавшую собачку ищет, и Тяпины приметы описать.
– Ну, может… в крайнем случае, – неохотно согласился Емеля. – Вряд ли нам поверят. Да и влипнуть можем. Я и так боюсь, что переусердствовал с этим цветом испуганной нимфы. Вдруг станут созваниваться с художником?
– А чего им созваниваться? – отмахнулась беззаботная Галка. – Не найдут – так и скажут.
– Во всяком случае, сейчас надо не лишние вопросы задавать, а побольше самим информации выведать, пока все удачно складывается, – сказал Емеля. – Пока за нами не следят, давай территорию обследуем.
Они прошли к соседнему строению с маленькими окнами под самой крышей. Окна были все-таки высоко – заглянуть в них не удастся. Может, если только Галка встанет Емеле на плечи? Но для начала ребята прильнули к стене ушами. Они услышали глухой шорох и повизгивание.
– Значит, в этом корпусе собачья гостиница, – сказала Галка.