- Так мы же только на разведку...
- Для разведки хотя бы фонарик нужен? Я, конечно, взял, а вдруг он откажет? Потому и спрашиваю. Ну ладно, для первого раза прощаю, - милостиво решил Петич.
- А лягушек надувных ты взял? Против собак? - поинтересовалась Вилька.
- Не лягушек, - усмехнулся Петич. - Так, кое-что. Порошок специальный. Любая собака и по команде за нами не сунется. Ну, пошли, горе-сыщики.
Ларик с Вилькой покорно проглотили это обидное словечко. Что делать прав был Петич. Готовиться к таким прогулкам надо заранее.
К Братцевскому парку они подъехали на автобусе - идти в вечернюю пору через речку совсем не хотелось. Парковые ворота уже были закрыты.
- Но это и хорошо, - сказал Петич. - Значит, если кто там и остался, то только сторож. Если он вообще здесь существует... А если вдруг и напоремся на него, скажем, что засиделись возле речки у костра, домой идем через парк.
Они без труда нашли в заборе несколько выломанных прутьев, пролезли в дырку и оказались на центральной аллее. Уже совсем стемнело, на весь парк горело всего лишь несколько фонарей. Темные кроны деревьев тихо потягивались в безветренном воздухе.
- Зря ты пошла, - шепнул Петич Вильке. - Ничего интересного тут нет.
Вилька в ответ промолчала. Да и что она могла сказать? Конечно, было страшновато, но ведь она знала, куда шла. Не в салочки на детской площадке играть!
Дворец в темноте выглядел совсем по-другому, чем днем: будто стоящий на поляне человек вдруг набросил на себя дождевик. Хмурое, незнакомое стало здание.
Ребята два раза обошли его вокруг. Вроде бы тихо. Если и есть сторож, то уже спит, наверное, в какой-нибудь подсобке. Да и не собирается никто шуметь.
Петич медленно взошел на террасу. Легонько скрежетнул ключ. Черный проем двери стал беззвучно расширяться. Ларик с Вилькой по кивку головы Петича поняли, что он их зовет.
Когда они просколознули внутрь, Петич прикрыл дверь и опять повернул ключ.
- А зачем это? - тихо шепнул Ларик.
- Вдруг кто с той стороны потрогает? А у нас все шито-крыто!
Вильку мальчишки оставили у дверей. Чтобы рассказала, когда они вернутся, был ли какой-нибудь шум.
- Затаись, будто тебя нет. Замри, - шепнул ей Петич.
Подвальная дверь тоже отворилась без проблем, только легонько скрипнула. Молодец дядя Вася! А скрип дверей - не на его совести. Его задачей было сделать верные ключи, и с этим он блестяще справился.
Петич шарил по подвалу лучом фонарика. Вот знакомый хлам, вот и стена. Аккуратная кладка, как в каком-нибудь современном гараже.
- Что, будем обстукивать? - шепотом спросил Ларик и для пробы постучал в двух местах. - По-моему, звук разный.
Ребята переглянулись.
- Получается, вот в этом месте и надо долбить стену? - неуверенно проговорил Петич.
Ларик снова постучал по стене. Звуки отличались друг от друга, но полной уверенности, что в стене имеется пустота, не было.
- Черт его знает, как эти клады ищут, - бормотал Петич. - Если б я всю жизнь этим занимался...
Ларик мучительно хотел откашляться. У него совсем пересохло в горле. В подвале словно висела какая-то мелкая едкая пыль.
"Долго мы здесь не продержимся," - подумал он и скрипучим голосом произнес:
- Что толку обстукивать? Все равно на месте тайника какой-нибудь знак должен быть. Надо просто обследовать стену повнимательней. И побыстрее, а то у меня в горле першит. Еще кашлять начну... Уходить-то жалко, днем у нас такой свободы не будет.
Они стали рассматривать кирпич за кирпичом. Ничего необычного...
- Ну что, есть какой-нибудь знак? - спросил Петич.
Какой там знак! Все кирпичи были как близнецы.
Так они прошли вдоль всей стены. Хорошо, что она была совсем невысокой - только в их рост. Недовольные, ребята вернулись к подвальной двери.
- А пол, потолок? - спросил Ларик.
- Глупости, - отрезал Петич. - Так искать - на десять лет поисков. Проверили более-менее, и хватит.
Они заперли дверь и вернулись к дрожащей Вильке.
- Страшно? - шепнул Петич.
- Не-а. Холодно.
И вдруг в дальнем конце коридора загорелся огонек! Если бы кто-то внезапно включил свет, щелкнув обычным выключателем, ребята не испугались бы так, как от этого мерцающего, непонятного огонька. Бесформенные тени стремительно запрыгали по стенам, то удлиняясь в сторону зала, то опять сокращаясь к дальнему повороту коридора.
И ясно было, что огонек направляется сюда! Потому что мерцание становилось все ярче и ярче...
Петич попытался что-то шепнуть, но не сумел - только слабо махнул рукой. По всему периметру зала стояли колонны. И как же они пригодились сейчас ребятам!
По коридору приближалось страшное существо - без лица, но со сверкающими, как угли, глазами. У Вильки подкосились ноги, и она плавно опустилась на пол. Петич увидел, что Вилька закрыла глаза, и подумал: "Так даже лучше, пусть ничего не видит".
И на всякий случай зажал ей ладонью рот.
Ларик почувствовал, как у него скрипнули зубы - от страха. Он так сильно сжал их, что непроизвольно раздался скрежет. Петич больно толкнул его локтем - ты что, мол, расскрипелся? Нашел время!
Наконец существо вышло на середину зала - и наконец обрело лицо и голос.
- Так я и знала, что не будет покоя с этим кином, - тихо проговорила Нана, отнимая от свечки руку. - Стучит, стучит что-то, наверное, сквозняк наверху устроили.
До этого она прикрывала свечку ладонью, чтобы та не погасла на ходу. Вот и казалось ребятам, что у фигуры нет лица, а только светящиеся глаза.
Нана подняла свечку повыше, проверяя, нет ли сквозняка, и пожала плечами.
- Не будет покоя, - зловеще повторила она.
Вилька завращала глазами, словно пыталась что-то сказать. Петич прижал к губам палец - тихо, мол.
Нана обошла весь зал, потрогала входную дверь. При этом Петич многозначительно взглянул на Ларика, словно спросил: "Что, прав был я?"
Потом Нана спустилась к подвальной двери. Наверное, этой женщине неведомо было чувство страха!
Слышно было, как и там она подергала ручку. Ребята не могли понять только одного: почему она не включит обычный свет? Зачем эта свеча, которая так напугала их?
Но самым неожиданным оказалось то, что Нана вдруг вообще дунула на свечку и в совершенной темноте зашаркала по коридору по направлению к кухне. Стукнула ещё какая-то дверь, и все наконец затихло.
Ребята медленно приходили в себя. После пережитого страха хотелось только отдышаться - без всяких слов. Петич то ли сглотнул, то ли икнул. И таким громким показался этот сухой звук, что ребята, не удержавшись, прыснули.